свою машину и стал ждать. Мы делали то же самое, еще больше заинтригованные происходящим.

Пока молодых регистрировали, я беспокойно ломала руки, предчувствуя, что какая-то угроза нависла над будущей супругой. Мне почему-то казалось, что, ставя сейчас подпись в бланке о браке, она тем самым подписывает свой смертный приговор.

«Но нет, — отбивалась я от этих мыслей, — так быть не должно, видимо, просто слишком разыгралось мое больное воображение. Все у них будет хорошо».

Акт бракосочетания закончился, и осчастливленные молодожены вновь появились на крыльце. Им тут же сунули в руки фужеры, налили шампанское, а затем стали угощать и всех гостей.

Когда первые поздравления были приняты, гости стали рассаживаться по машинам. Тем временем к загсу подъехала другая пара, но, судя по реакции начавшего заводить машину Дараева, она его совершенно не интересовала.

Свадебный кортеж тронулся в путь. Беспрестанно сигналя, машины дружной чередой покатили в сторону набережной, по-видимому, к памятнику влюбленных, возле которого жених и невеста всегда фотографируются и оставляют букет. Но Дараев туда почему-то не поехал. Он развернул машину и двинулся в обратном направлении.

«Неужели одним только взглядом он все сказал тому парню и даже не станет с ним встречаться? — спрашивала я себя. — Но ведь это глупо. Тот его мог даже не понять или же понять не так, хотя…», — в душе я понимала, что у таких людей все наверняка обговорено заранее и лишних слов даже не требуется.

Немного расстроившись тому, что нам пока ничего не удалось узнать, я тем не менее попросила Виктора следовать за директором клуба далее. Возможно, все самое интересное было еще впереди.

Проколесив по городу около получаса, Дараев успел заехать в пару магазинов и прикупить в них какие-то подарки. Мы все время следовали за ним. Теперь у меня уже не было уверенности в том, что с женихом он беседовать больше не станет, если все же позаботился о подарке. Так и оказалось: после магазина Дараев поехал в то самое кафе, где было запланировано застолье. Это я поняла, как только увидела несколько свадебных машин в том месте, где припарковался директор.

Сделав это, он вышел из салона, взял сверток и направился к зданию кафе. Здесь, прямо во дворике под навесом, курили и весело обсуждали какую-то тему несколько мужчин. Через стекла кафе было видно, как внутри, между столиками, сновали официантки, делая последние приготовления к приезду молодых, которые появились в поле зрения минут через пятнадцать.

Я невольно задумалась, что делать дальше. На свадьбу меня никто не приглашал, а заявиться вот так, незваной я просто не могла. К тому же я точно не знала, видел меня когда-то Дараев и знает ли он, чем я занимаюсь, да и выяснить это без ущерба для себя не было никакой возможности. Пришлось действовать наобум.

Дождавшись, когда кортеж остановится и гости выйдут из машин, я торопливо метнулась к Маринке. Схватив ее за руку, попросила ничего не говорить и сразу отвела в сторону.

— Оля, что ты тут делаешь? — все же не сдержалась Широкова, как только мы остались наедине.

— Мы с Виктором следим за организатором всех преступлений, — коротко пояснила я, а затем спросила: — Можешь устроить мне приглашение на эту свадьбу?

— Как это? — не поняла меня Маринка.

— Как-как, поговори с невестой. Что ей, сложно сделать вид, что она меня позвала.

— А если она не согласится?.. — заметила Маринка.

— Нужно, чтобы согласилось. Этот тип тут должен кое-что сделать, если мы все пропустим, нам ни за что не распутать всей истории. Ну, поговори, — почти взмолилась я.

— Хорошо, сейчас сделаю, — дала согласие Маринка. — Жди меня здесь, — и она тут же направилась прямо к счастливой парочке.

Подскочив к невесте, она склонилась к ее уху, что-то шепнула и осторожно показала на меня. Девушка ей так же что-то ответила, и Маринка направилась ко мне.

— Ну что? — нетерпеливо спросила я.

— Разрешила. Можешь ничего не бояться. Если кто спросит, ты подруга, в загс опоздала.

— Да уж как-нибудь соображу, что ответить, — улыбнулась я. — Спасибо.

— Да не за что, — отмахнулась Широкова и пошла назад к молодоженам исполнять порученные ей обязанности.

Часть проблемы была решена. Оставалось только проверить, знает ли меня в лицо Дараев. Понимая, что, кроме как столкнувшись с ним, я этого узнать не смогу, я решила было пойти прямо ему навстречу и организовать этот момент, но тут неожиданно сообразила, что даже если он меня и знает, то ведь полностью уверен, что я, в свою очередь, не имею никакого представления о том, кто он таков. Так чего же мне тогда бояться? Ни он, ни я не подадим виду, так что…

Сразу заметно расслабившись, я отошла к остальным гостям и, сделав вид, что слушаю рассказ одной из стрекочущих девиц, стала осторожно посматривать, что в это время делает Дараев. Он же пока совершенно ничего не предпринимал и даже, когда все гости были приглашены к столу, прошел вместе с ними. Мне стало ясно, что с женихом ему нужно поговорить наедине, а сделать это он сможет ближе к середине мероприятия. Значит, какое-то время я могу быть спокойна.

Решив это время посвятить рассматриванию гостей, я присела за самый крайний столик и начала делать свои наблюдения, которые могли мне чем-то в дальнейшем помочь. Как оказалось, среди приглашенных наибольшее число составляла молодежь. Причем юношей было гораздо больше, нежели девушек, подруг или родственниц невесты. К тому же, как я смогла заметить, родители жениха вообще почему-то отсутствовали на свадьбе. Их роль, как я поняла позднее, выполнял многоуважаемый господин Дараев, в честь которого жених произнес следующую речь:

— Я бы хотел выразить нашу с женой благодарность одному человеку. К сожалению, мои родители не смогли прибыть на эту свадьбу, но организовать все мне помог Павел Сергеевич, мой посаженый отец и очень хороший друг. Павел Сергеевич, этот тост за вас.

«Интересно, а родители жениха вообще в курсе, что их сын женится? — почему-то возник у меня вопрос. — Судя по тому, как немного здесь людей пожилого возраста, родственники тут отсутствуют, за исключением, конечно, невестиных».

Одним словом, чем дольше продолжалось застолье, тем больше вся эта свадьба начинала мне напоминать большой розыгрыш.

Все было как-то наигранно и ненатурально. Дружки жениха пили без меры, а затем вообще начали вести себя так, словно бы это они тут хозяева. Что же касается Дараева, то он держался обособленно и то и дело вопросительно посматривал на жениха, которому все никак не удавалось отделаться от виснувшей на нем невесты и ее назойливой подружки. Зато меня он, кажется, не признал, когда однажды мы схлестнулись взглядами.

Я продолжала ждать, и вскоре удача улыбнулась мне. Невесту отвлекли от жениха ее же подруги, и новоиспеченный муж заспешил к Дараеву. Подойдя, протянул ему руку для приветствия и, не говоря ни слова, повел куда-то за пределы кафе. Я поторопилась следом, надеясь хоть что-нибудь услышать. Мужчины завернули за угол, затем прошли к машинам и, остановившись у авто Дараева, начали разговор. Я нервно переминалась с ноги на ногу на своем месте, понимая, что если сейчас высунусь из-за угла, то тут же окажусь в поле их зрения, а значит, все испорчу. Но и сидеть, ничего не предпринимая, тоже было нельзя. А потому я решила попробовать обойти мужчин вокруг, как вдруг заметила, что из-за автомобиля, стоящего рядом с машиной Дараева, высунулась чья-то темная голова. Это был Виктор.

Жутко обрадовавшись его сообразительности, я осталась на месте, надеясь, что он мне потом все сам перескажет. Конечно, очень хотелось и самой все услышать, но в данном случае изменить я ничего не могла, а спугнуть беседующих не очень-то хотелось.

Наконец мужчины закончили свой разговор и, снова пожав друг другу руки, разошлись в разные стороны. Жених пошел к невесте, а Дараев уехал. Перестав прятаться, я вышла из-за угла и так же направилась к тому месту, где Виктор оставил свою машину. Когда мы с ним встретились, я сразу спросила:

— Ты все слышал?

Виктор кивнул.