— Я обращался… Но они надо мной просто… посмеивались. Нет, они взяли мое заявление и пообещали начать розыск — если через три дня не будет никаких известий. Но, если честно, я не хотел бы с ними связываться… Я не люблю представителей нашей милиции. Они, как мне кажется, в большинстве своем продажны… Я вас не обидел?

Он немного подался вперед, обеспокоенно глядя мне в глаза.

— Нет, — ответила я. — Я никоим образом не отношусь к милиции…

— Как?!

На его кругленьком мясистом лице отразилось безграничное изумление.

— Но вы же…

— Так получилось, — отрезала я. — Кто вам дал наши координаты? Простите, что я об этом спрашиваю, но… Нас несколько раз накалывали, и теперь мы стараемся работать по рекомендациям. Не очень приятно пахать, как негр, и остаться без гонорара…

— Я заплачу, — заверил он меня. — Что вы, девушка, как вы могли подумать… А сказал мне о вас рыжий…

Он вздрогнул, зажмурился от собственной бестактности — интересно, почему все люди считают, что рыжеволосые комплексуют из-за цвета своих волос? Вот уж нет…

— Извините, — пробормотал он, снова опуская долу свои кругленькие очки. — Ради бога…

— Ничего, продолжайте, — попросила я, хотя и догадалась уже, кто взял на себя функции Его Величества Случая. Лешенька Ванцов…

Уф. Мне стало легче дышать. «Это не с нами играют боги, это виновного ведут на эшафот», — вспомнилась мне подобающая случаю цитатка.

Толстячок, впрочем, о грядущем эшафоте не догадывался.

— Так вот, он мне сказал, что вроде бы частное агентство сумеет мне помочь. И очень хорошо отзывался о вас… Правда, вы дорого берете…

— Это общие расценки, — пояснила я. — Мы не имеем права изменять тариф, который является общим повсюду… Так что случилось с вашей женой?

— Она заболела. Обычно мы уходим на работу вместе, но на этот раз ее знобило, и вид у нее был больной, короче, мы решили, что ей следует побыть сегодня дома. Я уехал. Через два часа я позвонил ей, чтобы узнать, как у нее дела. Никто не взял трубку. Я подумал, что она спит… У меня еще не было никаких тревожных мыслей. Я снова занялся работой, решив перезвонить позже. Но захлопотался и перезвонил только в четыре часа дня. Трубку никто не брал… И тут мне стало не по себе. Я решил, что ей плохо, она не может подойти к телефону, и поехал домой. Когда я обнаружил, что ее нет, я первым делом подумал о больницах. Может быть, ей пришлось вызвать «Скорую»? Но на столике стояла недопитая чашка кофе. Если она пила кофе, ей было не так уж плохо, верно? — поделился он со мной своими детективными наблюдениями.

Я бы, кстати, тоже обратила на это внимание.

— Так и вышло. Я обзвонил все больницы, и ни в одну Ирина Львовна Чеботарева не поступала. И потом — понимаете, в чем дело, девушка…

— Саша, — напомнила я ему.

— Саша, понимаете, в чем дело — Ирина попросила бы меня оповестить. Телефон-то был записан на ежедневнике. Подумав, я все-таки склонился к мысли, что Ирочка почувствовала себя лучше и ушла. Да, я понимаю, это бредовая мысль — Ирочка наверняка позвонила бы мне или пришла бы на работу, но разве в трудные минуты мы не успокаиваем себя именно такими мыслями, соглашаясь с их бредовостью?

«Боже, он еще и склонен к философии», — подумала я, с интересом разглядывая толстенького человечка.

Перед моими глазами возник мрачноватый склеп-особняк. Что там могло произойти? Куда могла исчезнуть чеботаревская жена?

Но осторожно, Саша! Помни, Чеботарев не должен знать, что тебе известно местечко, где он проживает! Поэтому я невинно поинтересовалась:

— А соседи? Вы спрашивали у соседей по лестничной площадке? Может быть, они что-то видели или слышали? Кто-то приходил в ваше отсутствие, например? Хлопала входная дверь?

Он удивленно посмотрел на меня, будто сама мысль, что он может проживать в обычной хрущобе, показалась ему дикой. Но потом спохватился и принялся объяснять мне, что соседей у них нет, что они живут в особняке на Девятой линии, и так далее с подробным описанием местности, которую я неплохо изучила за вчерашний день.

Решение я приняла быстро.

В конце концов — не надо переодеваться в бомжовку и лазить по земле. Я смогу рассмотреть святая святых Чеботарева с его же помощью. Да и Ирину Львовну эту, возможно, найдем — может, она уже появилась дома и спокойно допивает кофе? Хотя я от души желала ей подольше отсутствовать, дабы я могла поближе ознакомиться с творчеством господина Чеботарева.

— Ладно, поехали, — я поднялась. — Время — ваши деньги и здоровье вашей жены, нам не стоит его терять…

«Лариков бы подпрыгнул от этакого плагиата. Это ведь его фраза про время — ваши деньги…»

— Вы хотите ехать ко мне? — испуганно уточнил Чеботарев.

— Конечно, — кивнула я. — Во-первых, надо ознакомиться с местом происшествия. А во-вторых, ваша жена может появиться.

— Давайте позвоним, — предложил он.

Интересно, почему он так сопротивляется?

Я посмотрела на него суровым взглядом, позаимствованным опять же у моего дорогого босса, и уселась на место.

— Как хотите, — пожала я плечами. — Я могу вообще не заниматься поисками вашей супруги, раз вам непонятны мои методы работы…

— Нет, что вы… Поедем.

Он быстро сдался. Видно, все-таки беспокоился о своей потерявшейся жене…

Я зашла в соседнюю комнату.

Лиза преспокойно читала мой комикс про байкеров и хихикала. Как только я вошла, она захлопнула журнал и невинно уставилась на меня.

— Ну как?

— Мы едем к нему. У него жена пропала, — пояснила я. — Дай мобильник и еще позвони Ванцову и попроси никуда не деваться. Поскольку еду-то я в логово зверя. Кстати, как тебе комикс?

— Ничего. А зачем ты его купила?

— Идея пришла в голову, как их прижать, — сказала я. — Но для этого надо заманить их на пляж…

— Ты с ума сошла? — вытаращилась на меня Лиза. — В такую погоду?

За окнами продолжал моросить дождь. Бог явно не сочувствовал моим планам разоблачения.

— Ладно, вернусь, поговорим, — пообещала я. — А сейчас я все равно не могу посвятить тебя в свои планы. Меня ждут… Никуда не уходи до моего прихода, ладно?

— Постараюсь, — развела руками Лиза. — Мне и тут неплохо… Вот только как быть с обольщением?

— Обольстишь вечером, — постановила я. И, послав ей воздушный поцелуй, отправилась вместе с Чеботаревым на розыски его жены.

Старцев был в бешенстве.

Ах, Юленька, Юленька…

Каждый, кто встретил бы его сейчас, принял бы за сумасшедшего. Ну, судите сами — идет по улице человек и бормочет себе под нос, не замечая дождя.

Старцеву было наплевать, что про него думают окружающие. Все его мысли крутились вокруг их недавнего разговора с Юлей. «Я не могу выйти за вас замуж, — сказала эта маленькая дрянь. — Я не могу за вас выйти, потому что я вас не люблю. Более того, я считаю неэтичным продолжать встречи с вами. Это