Она ушла домой и долго не могла уснуть, ворочаясь в постели и вспоминая взгляды этих необычных детей.
Лето закончилось, и жизнь в стенах приюта вошла в привычную колею. Девочки перебрались снова на свою половину в новые отремонтированные комнаты. Директриса постаралась на славу и комнаты стали еще уютней, чем прежде.
Начался новый учебный год и приют провожал своих жильцов каждое утро на учебу. И Арес, и Мелисса ходили в школу вместе с остальными детьми. И хоть учились они конечно в разных классах, но это не мешало им утром идти вместе. В школе они почти не виделись, а после занятий Арес посещал занятия борьбой, так что поговорить теперь они могли только за ужином. И им было, что рассказать друг другу. Мелисса в присутствии Ареса становилась болтушкой и говорила, говорила. Он знал всех ее одноклассниц, всех учителей, кто что сказал, как посмотрел. Она жаловалась на уроки физкультуры, где у нее ничего не выходило. И с гордостью рассказывала, как хвалит ее учитель рисования. Он предложил ей посещать изостудию, где обещал договориться за нее. И пока Арес молча жевал свой ужин, Мелисса искала у него совета в любых вопросах. Арес ощущал себя рядом с ней очень взрослым, самым умным, способным все преодолеть. Он стал чувствовать свою ответственность за нее, словно она и правда была его младшей сестрой.
Многие дети уходили и приходили в приют. Кого-то усыновляли, кому-то подбирали приемные семьи, кто-то отправлялся на лечение. Арес очень боялся, что Мелиссу заберут. За себя он не переживал, он был уже взрослым и с каждым годом его шансы на усыновление таяли. К тому он знал, что из любой семьи сможет вернуться назад. А вот Мелисса… Она была чудесная, мягкая, милая, послушная. Если бы не привязанность персонала к ней, ее давно бы уже забрали. От одной мысли об этом мальчику становилось нехорошо, руки потели, а сердцебиение ускорялось. Мелисса и не знала, как ей повезло на самом деле. Арес наблюдал за ней все эти годы. Помнил, какая она была, что ей нравилось, как она говорила. Со временем он сможет рассказать ей об этом, если ей будет интересно. Иногда тетя Мери приносила старый фотоаппарат и снимала всех без разбора, а потом долго не могла проявить пленку и напечатать фотографии. Зато когда она, наконец, приносила их в приют, за ними выстраивалась очередь, для детей это было целое событие. Маленькие частички прошлого. Они очень дорожили этими фотографиями и хранили потом всю жизнь.
Вот так не спеша и прошли еще три года. Мелисса с Аресом за эти время стали поистине близкими людьми. Иногда сами воспитатели забывали, что эти двое, по сути, друг другу никто. Просто в какой-то миг судьба их свела вместе, и ничто не встало между ними. Они даже и не ссорились никогда. Арес проявлял поистине ангельское терпение. Ведь все поведение Мелиссы претило его бурному нраву, он не понимал ее и не одобрял. Но ребенок смог проявить уважение к ее предпочтениям, не пытаясь переделать. Это было не под силу многим взрослым. Люди все время чего-то хотят друг от друга, на чем-то настаивают, желают, что бы их дети, мужья, сестры изменились, так как им надо. А Арес смирился. Сам он не изменился ничуть, все так же отстаивал независимость и не слушался, когда не хотел. Мелисса его журила, но не сильно. Она взирала на проделки Ареса с материнской любовью: ну что с него взять, ведь он же ребенок? Никого ближе не было у Мелиссы, все страхи, новости, радости – всё Аресу.
Но тем летом случилось одно обстоятельство, которое встало между ними. У Мелиссы появилась подруга. Это была девочка на год старше Мелиссы и попавшая сюда совсем недавно. Звали ее Лена, и была она дочерью русских эмигрантов. Трагедия девочки была в том, что родителей она прекрасно знала, выросла с ними в любви и согласии. Они совсем недавно эмигрировали, и девочка почти не знала языка. А тут родители попали в автокатастрофу и погибли, оставив ребенка одного в чужой стране. Ни родственников, ни друзей. Так она и попала в приют св. Патрика. Прибитая известием, почти ничего не понимающая. Мелисса тут же посчитала своим долгом ей помочь. Она взяла Лену на себя, всюду с ней ходила, все показывала и рассказывала. Так постепенно они и подружились. Лена очень привязалась к Мелиссе, которая чуть ли единственная, кто вообще с ней общался. Мелисса учила новенькую языку, а та в свою очередь рассказывала Мелиссе о родной стране, обычаях. Потом разговоры стали заходить о мальчиках и Мелисса, которая раньше никогда этой темой не интересовалась, заметила, что это интересно. То, что рассказывала Лена, было волнующе. И совсем не пристало рассказывать о подобном Аресу. Мелисса стала рассматривать мальчиков под другим углом, и они хихикали с новой подругой, обсуждая кто симпатичный, а кто нет. Когда Арес заметил странное поведение Мелиссы он попытался узнать у нее в чем дело, но та не захотела ему ничего объяснять. Впервые в жизни. Арес весь извелся, наблюдая за этим шушуканьем, ничего не понимая. Мелисса стала намного меньше с ним общаться, почти ничего не рассказывала. Арес понимал, что все дело в этой Лене, которую он считал вульгарной и слишком крупной. Она не нравилась мальчику, понять, что у нее общего с Мелиссой Арес не мог. По всей видимости, Лена тоже недолюбливала Ареса, и они бросали частенько друг на друга злые взгляды.
В один из вечеров Мелисса села ужинать с Леной, извинившись пред Аресом. Для него это был удар. Он сидел над тарелкой и не мог проглотить ни кусочка. Ощущение что его предали, вернулось. Ненависть всплыла вновь, словно и не уходила никуда. Он осматривал столовую задиристым взглядом. Мелисса все еще о чем-то шепталась с этой Леной, а у Ареса весь внутренний мир словно совершил кувырок. С головы на ноги, с ног на голову.
Эта корова забрала ее. Не приемная семья, а какая-то глупая корова. Арес не понимал. Когда у нее выпал первый зуб, она прибежала с ним к Аресу, и они вместе положили его под подушку для зубной феи. Арес ночью пробрался к ней в спальню и заменил зуб монеткой. Как сделали бы родители. Он гордился ее рисунками, так словно он сам нарисовал их. А что эта? Что она сделала для Мелиссы? Что такого интересного она рассказывает ей?
С тех пор Мелисса стала отдаляться. Арес какое-то время дулся, но потом все решил поговорить.
- Как дела? - спросил он у нее как-то вечером, когда она помогала накрывать столы для ужина.
- Хорошо, - отозвалась Мелисса. Как-то уж слишком безмятежно, подумал Арес.
- Как школа?
- Все как обычно.
Что-то разговор не клеился, и Арес заподозрил неладное.
- Может что-то случилось? Ты странно себя ведешь. Мелисса, ты же знаешь, что можешь рассказать мне все.
Наконец Мелисса остановилась и отложила поднос с хлебом в сторону.
- Арес, ты мужчина, а я женщина. Я не могу рассказать тебе все.
