– К тебе пришли. Там трое… Только я их развел по разным комнатам.
– Почему?
Мендес пожал плечами.
– Дело в том, что один из них как раз от ребят Эрнеста, а два других пришли… Я их видел с немцем. С этим… С Куртом! Вот.
– Хорошо сделал. Молодец. – Бруно встал, пальцами погасил свечу. – Скажи мне, кто пришел от Эрнеста?
– Доминик, ты помнишь, такой лысый?
– Хорошо. Скажи Доминику, пусть сидит, отдыхает. Дай ему что попросит. Кофе… Виски… Покорми… Скажи, что у меня срочное совещание. Я сначала отпущу парней Курта.
– Я понял.
Бруно стремительно вышел из темной комнаты.
Карл двинулся было за ним, но почему-то остановился. Замер. Обернулся.
Пустая, темная комната, что располагалась под самой крышей, почти на чердаке, пользовалась дурной славой. Иногда тут скрипели половые доски. Иногда раздавался звук, будто двигалась мебель. Хотя никого в комнате не было…
Мендес внимательно осмотрел все углы. Через приоткрытую дверь проникало достаточно света, чтобы разглядеть все. Комочки пыли в углах, старые, обшарпанные доски стен.
Внезапно Карл понял, что света в комнате становится все меньше и меньше. Он обернулся и увидел, что дверь медленно и бесшумно закрывается.
Это простое событие наполнило его ужасом. Он кинулся вперед. Что-то ударило его по лицу, хлестнуло, словно крылья летучей мыши. Мендес замахал руками, попал ладонью в паутину. Споткнулся о старый ботинок, лежавший на полу, и упал. Дверь с негромким хлопком закрылась у него перед носом.
Когда Кристобаль вошел, двое парней в зеленой военной форме встали.
– Сидите, ребята, сидите.
Бруно пожал обоим руки.
– Мигель, – представился один.
– Хозе, – кивнул другой.
Кристобаль сразу же выкинул их имена из головы. Важно было не то, кто они есть, а зачем пришли.
– Нет, наверное, нужды говорить о том, что я скорблю о смерти Курта Вольке. Это был хороший товарищ, и его потеря – это серьезный удар по нашему движению. – Кристобаль сел в кресло, следом за ним присели на диван гости. – К сожалению, наша полиция умеет только ловить воров на рынке, большее ей, увы, недоступно. А убийство Курта – это… – Бруно развел руками. – Очень непростое убийство.
– Мы пришли с трудным вопросом, Кристо…
– Что угодно!
– Дело в том, что после смерти Курта осталась небольшая, но все-таки действенная организация. Мы с Хозе должны принять решение о том, что делать теперь. У нас есть люди. Они доверили нам свои жизни. Они готовы бороться. Но мы понимаем, что без лидера нам нечего делать в революции. Мы верили Курту, но его с нами нет. Ты наиболее яркий деятель из всего движения. Все остальные так или иначе вынуждены считаться с твоим мнением.
– Просто я действую, тогда как остальные только говорят.
– Перед нами встала проблема, Кристо. Что делать?
– Я понимаю…
Наконец вскинулся второй. Кажется, Хозе.
– Мигель несколько удлинил прелюдию. Прости нас, Бруно. Но я спрошу сразу. Мы и наши ребята хотим влиться в твою организацию. Присоединиться к тебе. Что скажешь?
Кристобаль прикрыл лицо ладонями. Потер лоб.
– Я скажу, что мне нужны люди. Но у нас есть определенные правила…
– Говори.
– Прежде всего мы действуем. Мы не говорим. Мы не убеждаем. Я считаю, что наилучший плакат – это испуганные лица полицаев, а самая лучшая агитация – это правительство, которое идет на попятный. Если вы не готовы взрывать, поднимать толпу на митинг, подчинять революции каждый час и минуту своей жизни, то лучше оставайтесь в стороне. Наша революция – это поезд! Это огромный бронепоезд, который идет полным ходом, и любого, кто встанет на его пути, он сомнет. Человеку, который не готов отдать жизнь в борьбе за наше дело, нечего делать на бронепоезде. И более того, я скажу так: человеку, который не готов отнять чужую жизнь, в нашей борьбе тоже нечего делать! Так вы со мной или нет? – Кристобаль выставил руку перед собой. – Погодите! Я не хочу, чтобы вы принимали решение за себя и за своих людей, не подумав. Если ваши люди готовы к дисциплине, готовы к борьбе, готовы не к болтовне, а к действию, то приходите завтра. Мы обсудим ваше предложение детально. Если же вы предпочтете действовать самостоятельно… я пойму.
С этими словами Кристобаль поднялся. Протянул руку для прощания.
Выйдя из кабинета, он столкнулся с Карлом Мендесом.
– Послушай… – Кристо взял Карла за руку и удивился. Ладонь была холодная и твердая, как у мертвого. Мендес смотрел перед собой пустыми, как стекляшки, глазами. – Карл…
– Да! – Мендес вздрогнул.
– Все хорошо?
– Да.
– Там ребята… – Кристобаль кивнул в сторону кабинета. – Проводи их…
И только тут он увидел, что у молодого еще мужчины совершенно седые виски.
Карл молча скрылся за дверью.
Бруно проводил его взглядом, встряхнулся и поднялся по лестнице этажом выше.
Там в просторной гостиной его ждал Доминик. Эту лысую башку Кристо помнил отлично еще по студенческим волнениям. Тогда этот парень по своей инициативе смастерил целых два ящика коктейлей Молотова и раздал всем желающим.
Они дружески обнялись. Кристобаль достал из бара бутылку и разлил по бокалам виски.
– Не надо говорить про Эрнеста. Я все знаю, – тихо сказал Бруно.
Доминик вздохнул и выпил залпом.
– Я слышал, его выдали? – проговорил Кристобаль, наливая снова.
– Иначе никак. – Доминик никогда не отличался говорливостью. Этим он особенно нравился Кристо.
– И ваших много полегло?
– Много. Нам был звонок.
– От кого?
– Не знаю.
– Может, провокация?
– Мы проверили, прежде чем ехать. Я знал, что он действительно там.
Доминик помолчал немного, а потом добавил:
– Хотя, может, и провокация. Никто не думал. Все любили Эрнеста. Ты знаешь.
– Да. Понимаю. Что собираешься делать? Искать того, кто его сдал?
Доминик мотнул головой.
– А что тогда?
– Мстить хочу. Они его убили.
– Полиция? Власти?
– Да.
– Я могу помочь. Сколько у тебя людей?
