– Спасибо, Мамочка! Спасибо за обновки и что вытащила меня из страшного места. – Желудок Трейси болезненно сжался. – Теперь я буду хорошей, обещаю.

Мамочка усадила ее к себе на колени и стала качать вверх-вниз, вверх-вниз. Трейси засмеялась. Через пару минут Мамочка поставила ее у ведра с водой и поднялась сама.

– Трейси, мне нужно сходить за едой. Ты останешься здесь.

«Одна? Снова?» – испугалась Трейси.

– Пожалуйста, Мамочка, возьми меня с собой! – заголосила она. – Я буду хорошо себя вести. Не буду убегать и кричать тоже, обещаю!

– Нет, Трейси, еще не время. Ты останешься здесь и вымоешься. Не забывай о токсинах!

О токсинах? Трейси кивнула. Токсинов она боялась. Какие они и почему мама о них не рассказывала? Может, мама по-настоящему о ней не заботилась? Может, из-за токсинов и Мамочка обратно не вернется? Может, они ее убьют?

– Пожалуйста, останься! – взмолилась она. – Не хочу, чтобы токсины тебе навредили!

Мамочка опустилась на колени и обняла Трейси за плечи.

– Не волнуйся, я знаю, что делать, – заверила она. – Вымойся, а Мамочка быстро вернется, договорились?

Трейси уступила: токсинов она боялась больше, чем одиночества.

– Ладно, Мамочка, – сказала она. Нижняя губа затряслась, но Трейси знала: плакать нельзя, поэтому зажала рот рукой. Она обязательно справится. Она уже большая девочка, а большие девочки не плачут.

– Когда ты вымоешься, я уже вернусь, – пообещала Мамочка. – Я быстро!

Трейси кивнула. Она смотрела, как Мамочка идет к туннелю. Неожиданно та обернулась:

– Трейси, милая, не пытайся найти наше место для игр, ладно? Там могут быть змеи и другие опасности. Хочу, чтобы моя малышка осталась целой и невредимой.

– Ладно, я буду ждать здесь.

Мамочка вышла и закрыла проем большой доской. Трейси услышала, как о доску ударилось что-то тяжелое. Трейси осталась одна. Под доской она заметила брешь: пол в пещере был неровный. «Мамочка думает, что змеи не проползут под доской?» – удивилась Трейси.

– Мамочка! – неуверенно позвала она.

Пусть вернется и заделает брешь! Но Мамочка уже ушла. Трейси позвала снова. И еще раз, уже во весь голос. Ответа снова не последовало.

Трейси подумала, что раз змеи не заползли при Мамочке, то и без нее не приползут. Она сказала себе, что зря волнуется и ведет себя как ма ленькая.

Девочка присела на корточки у ведра с водой, намочила махровую салфетку и протерла дрожащие руки. Теплая мыльная вода пахла чистотой и свежестью. Мыться было приятно, но сразу стало холодно. А вода быстро сделалась бурой. Фи! Трейси потянулась за чистой одеждой, взглянула на доску. Сможет ли она выбраться из туннеля? Если не заблудится, то сумеет сбежать… «Хватит! Нельзя думать о том мире. Там токсины!» Когда она думала о «том мире», становилось грустно, а грустить она не хотела. «С Мамочкой совсем не плохо. Главное – слушаться».

Трейси оделась во все чистое. В пустом животе заурчало. Девочка подошла к доске, закрывавшей выход, провела пальцем по ее грубой поверхности. За доской целый лабиринт туннелей, разве запомнишь, какой из них ведет в страшное место, а какой – на улицу? Она даже дорогу в молитвенную не помнила. Девочку снова накрыл страх. Тишина давила на уши. Трейси села на грязный матрас, подтянула колени к подбородку и обхватила их дрожащими руками. Она раскачивалась вперед-назад, запрещая себе бояться, потом легла на бок и уставилась на проем в стене. Скорее бы вернулась Мамочка! Веки отяжелели, глаза закрылись, и Трейси провалилась в сон.

Сжав кулаки, она со всех ног бежала по туннелю. Трейси еще не увидела солнце, а свежий уличный воздух уже щекотал лицо. Она выбралась из туннеля, нырнула в ежевичник и внезапно поняла, что совершенно одна, Мамочки рядом нет. Она задрожала от страха и повернулась ко входу в туннель. «Мамочка! – в панике закричала она. – Мамочка, где ты?» В ответ – тишина. Трейси вгляделась в узкую дыру туннеля. Тут какая-то сила подняла ее и швырнула к едва видимому просвету в ежевичнике. Дальше был лес. Она неслась среди деревьев, перепрыгивала через коряги, огибала ямы, раскидывала ногами листья. И вдруг откуда ни возьмись появились люди, толпы людей. Воздух буквально гудел от их криков. Люди показывали на небо. Трейси посмотрела вверх, заслоняя глаза от солнца. Что же их так заинтересовало? «Трейси!» – позвал знакомый ласковый голос. От радостного волнения сердце бешено забилось, и она со всех ног полетела навстречу распахнутым объятиям. В них так хорошо и спокойно, а люди из «того мира» ее даже не увидели. «Мамочка!»

Молли ехала в участок с твердым намерением отдать цепочку полиции. Она надеялась, что лес прочешут снова, на сей раз тщательнее, и ее перестанут считать причастной к исчезновению Трейси Портер. Снова и снова вспоминалась неприятная встреча с детективом Брауном. Подозреваемая? Я вас умоляю! На последнем повороте перед участком Молли притормозила. Если отдать цепочку, детектив Браун лишь укрепится в своих подозрениях и использует улику против нее. Молли не знала, как поступить. Шестое чувство подсказывало: цепочка принадлежит Трейси… Нелегкие мысли прервал звонок сотового. Молли остановилась у обочины и сунула руку в рюкзак.

– Алло!

– Привет, детка! – игриво сказал Коул.

– Привет! – улыбнулась Молли, удивленная его тоном.

– Тебе лучше? До конца проснулась?

– Да, на двести процентов!

– Вот и хорошо. Чем занимаешься?

От волнения Молли не знала, с чего начать.

– Ты не поверишь! – воскликнула она и рассказала мужу все.

– Что-что ты сделала? – зло переспросил Коул.

Обескураженная его реакцией, Молли пробормотала растерянно:

– В общем, я… да, я ее забрала.

– Молли, это невероятно, просто… невероятно. – Коул запнулся. – По-твоему, у Эрика тоже бывают видения? – с тревогой спросил он.

– Да, возможно, я не знаю. – Молли тяжело вздохнула. – Коул, пожалуйста, ничего ему не говори. Вряд ли Эрик хочет, чтобы кто-то был в курсе…

– Молли, я его отец.

– А еще ты мой муж. Сколько лет мне понадобилось, чтобы рассказать тебе о видениях? – Молли сделала паузу. – До конца ты мне так и не поверил.

– Я ничего не скажу, но, черт подери, Молли, я не хочу, чтобы Эрик стал таким же сума… – Он осекся и буркнул: – Таким же зацикленным на видениях, как ты.

Разумеется, Молли все услышала, но обижаться не стала.

– Понимаю, но тут ничего не поделаешь. Эрик либо зациклится на видениях, либо нет. Невозможно повлиять на то, что он думает или что чувствует во время видений. Картины… они подчиняют себе, Коул. От них не спрячешься.

– Это ты так считаешь.

– О чем это ты?

– Наверное, просто не понимаю, каково вам. Когда я на чем-то сосредоточен, меня невозможно отвлечь!

– Вот именно! Речь именно об этом: ты сосредоточен на своей жизни, а я – на своей. Я не могу изменить то, что моя жизнь порой отражается в видениях. Они накрывают с головой, отключить их я просто не в силах. О видениях я помню всегда, как бы ни пыталась отвлечься.

– Извини, но это просто… – Коул не договорил. Молли терпеливо ждала. – Я ведь заранее не знаю, когда ты переключишься на видение, которое отрешит тебя от всего, даже от меня.

Молли вздохнула. Она прекрасно понимала, что хочет сказать муж. И еще понимала, что это