остается одинаковой, в то время как в Америке она растет на 1 % в год. Но мы не должны допустить, чтобы это различие ввело нас в заблуждение.) Скорее всего, на этом пути нас могут ожидать крутые повороты, вызванные возможными шоковыми явлениями в экономике: внезапным крахом еще одного финансового учреждения, возникновением проблем в сфере коммерческой недвижимости или даже просто последствиями прекращения в 2011 году действия пакета стимулирующих мер. Как я объясню позже, чтобы довести уровень безработицы до нормального уровня, требуется устойчивый рост, превышающий 3%, но ничего подобного на горизонте пока не просматривается.
Вполне естественно, что и администрация, и те, кому выгоден рост стоимости ценных бумаг, стараются распространять чувство оптимизма. Восстановление доверия приведет, надо надеяться, к стимулированию потребления и росту инвестиций и, может быть, даже к восстановлению цен на недвижимость. Если это произойдет, Великая рецессия 2008 года быстро уйдет в историю и станет чем?то вроде плохого сна, воспоминания о котором будут быстро ослабевать.
Восстановление котировок акций, их подъем со «дна», до которого они опустились, часто воспринимается как барометр, показывающий степень восстановления экономического здоровья в целом. К сожалению, рост цен на фондовом рынке не обязательно означает, что все на самом деле хорошо. Цены на этом рынке могут расти потому, что ФРС наводняет мир ликвидностью, а процентные ставки остаются низкими, из?за чего акции выглядят гораздо привлекательнее облигаций. Можно надеяться, что обеспечиваемый ФРС поток ликвидности в конечном счете приведет к увеличению кредитования бизнеса, но результат этих действий может быть и другим: рост цен отдельных активов, или раздувание пузыря на фондовом рынке. Рост цен на фондовом рынке может свидетельствовать об успехе политики сокращения корпоративных расходов, достигнутого за счет снижения числа работников и заработной платы. Если это так, то мы вскоре можем столкнуться с новой проблемой. Если доходы работников остаются низкими, низким будет и потребление, на долю которого приходится 70% ВВП.
Как я уже отмечал ранее, наблюдаемый в настоящее время спад по своей природе сложное явление: финансовый кризис наложился на экономический, и к тому же оба они влияют друг на друга. Недавние рецессии были незначительными и вызывали лишь временные отклонения от обычного состояния дел. Большинство из них, казалось, происходило из?за того, что ФРС слишком сильно нажимала на педаль тормоза. Иногда такое впечатление создавалось только из?за того, что до этого правительство слишком резко давило на педаль газа32.
Восстановление в тех случаях было легким: ФРС признавала свою ошибку, снимала ногу с тормоза и переносила ее на педаль газа, после чего рост возобновлялся. Другие рецессии были вызваны накоплением чрезмерных запасов. Как только в этой области осуществлялись необходимые корректировки, что происходило, как правило, в течение года, рост снова возобновлялся. Великая депрессия в этом отношении была другой — рухнула финансовая система. Опыт, полученный в ходе других рецессий, связанных с финансовыми кризисами, показал, что при таких обстоятельствах восстановление проходит гораздо труднее и занимает куда больше времени.
Мы должны радоваться, что банки, которые в какой?то момент оказались на грани банкротства, теперь, возможно, находятся не так близко к краю пропасти. Но, несмотря на появление некоторых признаков восстановления финансовых рынков и улучшение балансовых отчетов банков, на горизонте остается еще много грозовых облаков. В частности, на финансовых рынках возможны проблемы, связанные с коллапсом в сфере коммерческой недвижимости, сохраняющимися трудностями в секторе жилой недвижимости и с долгами по кредитным картам. Постоянно высокий уровень безработицы порождает новые проблемы, связанные с ипотечными и карточными кредитами. Новые правила, позволяющие банкам учитывать в своих отчетах по номинальной стоимости заложенное имущество, которое на самом деле стоит дешевле, не позволяет объективно судить о здоровье банковской системы. Выплаты по плохим кредитам могут быть перенесены на более поздний срок, что лишь откладывает час расплаты. Значительная часть кредитов на коммерческую недвижимость была секьюритизирована, и в ближайшие несколько лет выплаты по ним должны быть перенесены на более долгий срок. Создаются условия для еще одной волны банкротств и обращений взыскания на заложенную недвижимость. И рынок коммерческой, и рынок жилой недвижимости искусственно поддерживались при помощи обычных мер, предпринятых ФРС, снизившей долгосрочные процентные ставки. Что произойдет, когда Федеральная резервная система откажется от применения чрезвычайных мер на финансовых рынках? И что случится, если ФРС не станет от них отказываться, как обещала, из?за рисков, связанных с прекращением такой поддержки?
Но даже если бы финансовая система в полной мере восстановилась до уровня совершенного состояния, в реальном секторе экономики и в этом случае оставались бы нерешенные проблемы. Если проанализировать каждый из компонентов совокупного спроса, станет ясно, что оснований для оптимизма мало. Даже если банки полностью восстановятся, они не захотят заниматься кредитованием так же безрассудно, как они это делали в прошлом, а если они и решат кредитовать, большинство американцев не захочет брать эти кредиты. Банки усвоили урок, за который дорого заплатили: они, несомненно, будут больше экономить, вероятно, значительно больше, чем в прошлом, когда они раздавали деньги направо и налево. Даже если бы никакой неопределенности, связанной с ростом безработицы, не было, богатство многих американцев значительно сократилось, так как его главным составляющим активом является жилая недвижимость. Поэтому даже те домохозяйства, чье жилье к настоящему времени не обесценилось полностью, понимают, что его цена значительно уменьшилась и не сможет восстановиться в течение ряда лет, если это вообще когда?нибудь произойдет.
При рассмотрении состояния дел с другого ракурса видно, что процесс сокращения доли заемных средств, то есть укорачивания кредитного плеча, например снижения ненормально высокого уровня задолженности домашних хозяйств, который в 1,3 раза превышал уровень располагаемого дохода, требует более активного, чем обычно, сбережения, что означает снижение уровня расходов домохозяйств.
Быстрое восстановление других элементов совокупного спроса также представляется проблематичным. При наличии столь большого числа стран, также сталкивающихся с экономическими проблемами, Соединенные Штаты не могут рассчитывать на экспортный бум. Конечно, как я уже отмечал, весь мир не может обеспечивать свой путь к росту за счет экспорта. Во время Великой депрессии страны пытались защитить себя за счет своих соседей. Такой вариант получил название политики «разорения соседа» и включал в себя такие меры, как протекционизм (повышение таможенных тарифов и установление других торговых барьеров) и конкурентная девальвация (удешевление стоимости своей валюты, благодаря чему свой экспорт становится более дешевым, а импорт менее привлекательным). Вероятность того, что эти приемы сработают и в наши дни, не выше, чем в прошлом; более того, их применение может вызывать ответную реакцию и приводить вовсе не к тем результатам, на которые эта политика была рассчитана.
Экономический рост в Китае является высоким, но потребление в этой стране по–прежнему настолько ниже американского уровня, что рост расходов Китая не может компенсировать сокращение затрат в Соединенных Штатах, к тому же лишь небольшая часть увеличения расходов Китая проявит себя в виде какого?то роста американского экспорта. Если учесть, насколько сильно мировой кризис затронул многие страны развивающегося мира, понятно, что те государства, которые продолжат откладывать резервы значительные суммы, будут способствовать ослаблению глобального спроса.
Без серьезного восстановления потребления или экспорта трудно понять, как можно восстановить инвестиции, по крайней мере до тех пор, пока в экономике не исчезнут избыточные мощности или не произойдет их устаревание. В то же время предстоящее прекращение стимулирующих расходов и сокращение государственных и муниципальных затрат из?за нехватки налоговых поступлений окажет, скорее всего, дополнительное давление на американскую экономику, что приведет к ухудшению ситуации.
До наступления кризиса американскую и в значительной степени мировую экономику поддерживал кураж потребления, финансируемый в первую очередь за счет займов и поддерживаемый пузырем на рынке недвижимости. Простые граждане могли жить не по средствам, считая, что цены на недвижимость будут расти всегда. Сейчас никто так уже не думает. Модели, на которой был основан американский рост, пришел конец, и на горизонте нет ничего, что могло бы ее заменить.
Словом, возникло ощущение того, что экономика отошла от края пропасти, к которой, как казалось, она приблизилась осенью 2008 года, но никто не станет утверждать, что она вернулась к здоровому состоянию. Рост задолженности поставил под угрозу выполнение других программ президента Обамы. Гнев, который
