238. О том, что монах и внешним видом подражает смерти Христовой

Поскольку монах считается мёртвым для жизни мирской и словно уже пребывает во гробе, постольку мантия и есть как бы гроб, а погребальные принадлежности суть нижняя риза и прочая одежда.

Аналавом и прочими одеждами изображается страдание крестное, потому что монах распялся для мира и дал обет в этом.

Кукулем же изображается головной сударь, а весь вообще монах уподобляется распятому за нас, умершему и повитому погребальными пеленами и сударем Господу. Всё это для того, чтобы, сораспявшись с Ним для жизни мирской и соумерев, монах совосстал, совознесся и явился сонаследником Отчего Царства Его, и сделался общником тех благ, которые уготованы нам прежде сложения мира.

Об этом и молится над ним иерей после принятия им святого образа. Ибо тотчас снова присовокупляет молитву и молится, дабы Благой Бог, верный в своих обетованиях и неложный в дарованиях, дал ему жизнь благообразную, жительство добродетельное и незазорное, да соблюдёт, пожив в освящении, нескверным образ, в который облекся. Поэтому иерей перечисляет силу и значение каждой одежды.

С хитоном облекся монах в Божественную правду вместо преступления. Вместе с поясом опоясал себя умерщвлением плоти и целомудрием, так как стянул себя по чреслам, чтобы быть мертвым для <похотений> и мужественным в добродетели.

С кукулем он возложил на себя смиренномудрие во спасение, дабы владычественной силой (умом) смиренномудрствовать и верно управлять чувствами, почему и постригающий его называет кукуль шлемом спасения.

С аналавом, говорит иерей, он украсился крестом и верою, так как аналав имеет вид креста, которым свидетельствуется вера во Христа и мертвенность <для мира>.

С паллием и мантией он облекся в одежду нетления и как бы в крепкие латы и вместо кожаных риз украшен и освящён Божественной благодатью.

С сандалиями получил силу шествовать по пути, ведущему ко спасению и миру, будучи обязан, по Евангелию, шествовать и стремиться по стезям <миротворчества> и благовествовать мир. Ибо и он стал учеником Христа, учеником, всё оставившим и Христу последовавшим.

А мир наш, путь к Отцу, и истина, жизнь и свет есть Христос. И идущий по стопам Его получит свет животный и достигнет жизни.

Кроме того, монах называется в молитве подражателем Илии и Крестителя, как начальников отшельнической жизни; в ней говорится, что он облечётся нетлением ангельским, сподобится предстоять одесную Христа и услышит блаженный глас Его: Приидите, благословенные Отца Моего [253] , при этом иерей просит, дабы все сподобились услышать этот глас.

По возглашении он произносит, как обычно, славословие Троице и, сказав: Мир всем, и повелев преклонить главы Господу, как служащих Ему, дабы получить благословение свыше, снова молится Богу, да введёт Он постригаемого в Свой Божественный и духовный двор, т. е. да соделает его Своим, причтёт его к друзьям Своим и к Своему Лику, и да сделает его помыслы чистейшими и высшими всего житейского, Во еже непрестанно поминати подлежащих благ распеншим себе житию сему ради Христа.

И опять возгласом прославляет Бога в Трои це как Пастыря и Посетителя душ наших, потому что от Него <исходит> для нас и ру ководство к лучшему, и промышление, и уп равление.

Потом иерей берет у диакона святое Евангелие и говорит: Если кто хочет идти за Мною, от вергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною [254] . И предлагает ему, если он освящённый, <самому> взять крест, а если нет, то подаёт ему его. И тот, принимая, делает поклон и целует крест, показывая этим, что он последовал за Христом и принимает это следование как долг.

Затем иерей подаёт ему свечу в ознаменование света, который получил посвящаемый, подаёт как обязанному проводить чистую жизнь. Посему иерей говорит ему слова Спасителя: Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного [255] .

Потом ставит его пред святыми дверями как приближающегося ко вратам Небесным и примирившегося с Господом, а посвящаемый держит Евангелие и зажжённую свечу, так как он должен жить по-евангельски и чисто во славу Бога, Который призвал его в чудный Свой свет.

Тотчас вслед за тем иерей, поцеловав его ради любви и единения во Христе и в ознаменование лобзания Отца Небесного — после того, как нашёл Он погибшего сына и весьма возрадовался, — становится близ него, так как он сделался близким к Богу. А все братия вместе с отцом-настоятелем, держа в руках свечи в знак веселья, и Божией благодати, и радости Ангелов, отходят и, поочередно целуя священное Евангелие и иерея, носящего образ Христа, и крест Его, и целуя принявшего монашеский образ, в веселии воспевают: Познаим, братие, таинства силу.

В чём же эта сила? В том, что от греха к Отеческому дому востекшаго преблагий Отец предусрет лобызает и, возвратив ему прежнее достоинство, радуется и ликует с вышними Силами, заклав тельца упитанного.