может, он прав? Может, ошибка в вывеске? Сюда подбрасываются полешки, а не-кий гуру по имени Урфин Джюс, тешет из них деревянных солдатиков. И это не смешно, а страшно — воинственные деревяшки выполнят любой, даже самый бесчеловечный приказ своего предводителя.

Тряхнув головой, он потянул за дверную ручку, которая, для разнообразия, оказалась на месте. Сразу за дверью сенки, или тамбур, или…, один чёрт, как ни называй — пусть будет прихожая. Николай приметил всё, что нужно приметить гражданину, попавшему в незнакомую обстановку. Примечать, по правде говоря, нечего. Дальше большая, квадратная комната с диванами вдоль стены слева, с секретарским столом у стены справа, и с красивой, но строгой, покрытой тёмным лаком дверью напротив. В приёмной — если это приёмная — посетителей не было; место секретаря — если это его место — тоже пустовало. Второй этаж есть, а вот выхода на лестницу ни в тамбуре, ни в приёмной не видать. Наверное, есть ещё один вход в здание. Здесь же всего одна дверь, вероятно, в кабинет специалиста по кадрам. Стучать? Он постучал. Секунду подумав, умная дверь отворилась. Что это, если не приглашение? Коля вошёл в кабинет и не особенно удивился — за столом, откинувшись в кресле, сидел тот самый знакомец с вокзала — Алексей Алексеевич, он же — Олег Олегович Керигин, он же — отец Елисей, и лицо его было серьёзным и печальным.

— Входите, Николай, присаживайтесь, — он указал на кресло подле стола, — я вас ждал. Здравствуйте.

— Здравствуйте, — Коля присел на краешек, слегка подавшись вперёд.

Алексей Алексеевич, нахмурив брови, пытливо, как и положено менеджеру по персо-налу, смотрел на Колю поверх сползших на нос очков в массивной роговой оправе. Он по-молчал ровно столько, сколько позволяли приличия, потом, не сводя глаз, выбил дробь хо-лёными пальцами на столешнице.

— Ну-с, я в курсе сегодняшнего инцидента, — медленно и тяжело начал он, — но хотел бы услышать, м-нэ-э…, вашу версию.

Коля, собираясь с мыслями, скосил глаза в угол. Вряд ли работодателю нужны мои оп-равдания, скорее всего, ему нужна моя личная оценка. А для чего? А для того, чтоб соста-вить представление, как далеко я готов зайти ради собственного благополучия. Иными сло-вами, годен ли я на роль платного палача. Однако начинать надо с оправданий.

— Алексей Алексеич, я же никого подставлять не хотел, случайно вышло. Ну, останови-лись мы в тени передохнуть, а эти…, сами, короче, напросились. У них же бейсбольные би-ты, что ж мне, ждать, когда голову раздолбают?

— Да, действительно. Как же ты один — троих?

Уже на 'ты'? Обнадёживает. Коля позволил себе немного, чтоб не приняли за бахвала, совсем чуть- чуть самодовольства.

— Бывало и посложнее. Это ж не профессионалы — шушера.

— Бывало?

— Ну, в Чечне.

— Здесь не Чечня, — веско молвил Алексей Алексеевич, — там ты выполнял приказы ко-мандиров, а тут…. На тебе три трупа, Николай.

Прижав руку к сердцу, Коля преданно выкатил глаза.

— Не найдут, чем угодно поклянусь, не найдут. Ни одного следочка не оставил, ни пы-линки.

— Я не о том, — слегка поморщился менеджер, — всё-таки человеческие жизни отнял. Сердце не болит?

— А-а, вот вы о чём, — Коля упрямо выпятил челюсть, — меня, когда в Чечню загнали, не спрашивали, хочу я жить или нет. Большие дяденьки пнули под зад и сказали: 'стреляй, или…' Я там всякого насмотрелся. Перевоспитался. Меня теперь, как патологоанатома, удивить трудно. Не бегал, не прятался, награды имею. А меня потом другие дяденьки на зо-ну определили. Что ж мне теперь, всех жалеть? Не подхожу? Так и скажите…

— Не горячись, Коля, — сыграл отступного Алексей Алексеевич, — не горячись, я ж не в упрёк. Характер твой проверял.

Пожалуй, пора. Сколько можно представляться крутым дураком?

Николай, выпрямив спину, иронично глянул на работодателя.

— В прошлый раз на вокзале вы, Алексей Алексеич, были откровеннее…в намёках. Се-годняшнюю игру не я начал. Но я подыгрывал, как мог. Не знаю уж, за кого вы меня держи-те? Может, я и дурак. Допускаю. Только я — дурак учёный. Из нашей прошлой беседы я сде-лал определённые выводы. Стоит ли ехать на Урал, чтобы навербовать охранников? Не смешно. Вряд ли сегодняшний инцидент произошёл по вашей наколке. Сомневаюсь, и имею на то основания. А вот приказ доставить сюда покойничков на 'Опеле' показывает явную переоценку моей глупости. Полагаете, я не мог 'Опель' завести, чтоб жмуриков притара-нить? Или не понял, как меня Наташа на секс брала? Короче, если вам нужен профессионал по особым поручениям — вот он я. Уж, какой есть.

Алексей Алексеевич выслушал эту тираду молча, не сделав ни единой попытки вкли-ниться, лицо его оставалось невыразительным, и лишь глаза хитренько поблескивали. А ко-гда Коля высказался, он нацелил ему в грудь, как пистолетный ствол, указательный палец.

— Знаете, — он снова перешёл на 'вы', — таким вы мне нравитесь больше. А то я уж ду-мал, что ошибся в выборе. Вижу, что нет. Мы с вами сработаемся. Уверен. Теперь уверен. Но, не забывайте, Николай, всё-таки деньги плачу я. И деньги большие. И отрабатывать их придётся по полной. Согласны?

— За малыми бы не пошёл, а большие отработаю.

— Хорошо. Ближайшую неделю проведёте в тире, восстановите навыки, а потом…потом обсудим одно серьёзное дело. Здесь, как вы, безусловно, заметили, не переход со станции 'Пролетарской' на 'Крестьянскую заставу', однако режимы секретности здесь, как матрёшки. О вашем существовании знают лишь видевший вас охранник с проходной и Ната, тем и ограничимся. Надеюсь, вы не сильно обиделись на девушку?

— Обижаться на такую женщину?! — Совершенно искренне удивился Коля.

— Очень хорошо. Она скоро сюда зайдёт, и будет тебя, — опять перескочил на 'ты', — опекать в течение недели. Прошу выполнять её рекомендации, она плохого не посоветует.

Где-то рядом неожиданно зазвучала знакомая всем и каждому мелодия — 'Болеро' Мориса Равеля.

Алексей Алексеевич достал из внутреннего кармана пиджака мобильник-раскладушку, поиграл кнопочками, глядя на дисплей и, удовлетворённо кивнул.

— За трупы не беспокойся, наши сотрудники следы зачистили — только что доложили.

Вот в этом Коля не сомневался: хозяева Наты, если не лохи — а держать их за таковых было бы слишком самонадеянно — просто обязаны были удостовериться в наличии жмури-ков на пятачке.