мстительной аристократки разнесется по всему преступному миру, который процветал в руинах Тамбла и по всем задним переулкам Коммонса.
Бармен налил еще неизвестной жидкости в кружку Элиры и к удивлению Кирлока, она тоже осушила ее.
'Давай. Вот еще.
За счет заведения'.
'Нам нужно где-то остановится, — сказал Кирлок. — пока молва не разнесется'.
Манг кивнул, отодвигая занавеску за баром, открывая потертый склад с запятнанными, неряшливыми скатками на полу и сильно воняющим ведром в одном из углов.
'Можете остаться у меня, — предложил он. — пять кредитов с каждого'.
'Десять кредитов за это?!' — возмутилась Элира.
'Это возмутительно!'
Манг пожал плечами.
'Как угодно, — ответил он. — но вы не найдете лучше'.
Он изучающе взглянул на нее.
'Ваша хозяйка, она достаточно взбесилась, чтоб нанять охотника за головами?' Вопрос был прерван, Кирлок схватил его за грудки, за вонючую и жирную рубашку и он перевел свое внимание на Гвардейца, улыбаясь так, как он представлял себе заискивающую улыбку.
'Я только сказал, что они захотят увериться, что она мертва, не так ли? Они пойдут прямиком в Коммонс и начнут спрашивать.
Если хотите спрятаться, вам нужно быть с тем, кому вы доверяете'.
Он вывернулся из захвата Кирлока.
'Верно, — ответил Кирлок, вытирая руки о мех. — но пять за комнату.
И если у нас тут возникнут проблемы, ты умрешь первым.
Понятно?'
'Приятно иметь с вами дело', — согласился Манг, отходя в сторону, чтоб позволить им зайти за стойку.
Кирлок с Элирой нырнули за занавес, позволив ей упасть за ними и псайкрша осторожно опустилась на скатку, мелко дрожа, как будто голыми руками схватилась за 'пустого'.
'Ты ему доверяешь?' — спросила Элира, запихнула свой рюкзак под голову и со вздохом расслабилась.
Кирлок медленно кивнул, усаживаясь на упаковку консервов, лицом к занавески и располагая ружье на коленях.
'Думаю да', — ответил он подумав.
'Он жадный маленький ублюдок, но он определенно не сдаст нас, пока мы ему не заплатим'.
Он вздохнул.
'К тому же он мой брат.
Это еще что-то стоит, даже здесь, внизу'.
Глава одинадцатая.
Рассвет медленно занимался в Горгонидах, сглаживая их края, но Кейра из своих предыдущих тайных экспедиций, знала, что в этой обширной пропасти было много мест, которых свет никогда не достигал.
Теперь, когда лучи восходящего солнца упали на множество зеркал на высоких пиках окружавшего высоко вверху шахту города, он ярко запылал и тени вокруг неё начали истончаться.
Через час или около того бледный солнечный диск поднимется над окружающими горами, максимально осветив эти вонючие глубины и передвигаться открыто станет слишком рискованно.
Как будто в ожидании наступления нового дня тайная ночная деятельность, суетившаяся и шептавшаяся вокруг неё всю ночь, за последний час стихла, оставив окружающий изломанный пейзаж удивительно умиротворяющим.
Понимая необходимость скрытности, Кайра облюбовала маленький откос возле гребня холма пустой породы, с которого открывался хороший вид на вход в пивнуху, в котором нашли убежище Элира и Кирлок.
Она лежала ниже отвала, под парусиновой палаткой, казалось, так же засыпанной пылью, как и все здесь, и наблюдала за входом через ампливизор, который Векс каким-то образом смог благословить так, что он мог работать даже в полной темноте, окрашивая мир в мягкие сияющие оттенки зеленого цвета.
Запах и вкус каменной пыли были везде, раздражая её глаза, забивая ноздри и горло, но она игнорировала дискомфорт, рассматривая его как подходящую епитимью для греха воровства; пусть это и был просто мелкий грабеж, на который она пошла чтобы защитить свое импровизированное убежище от посторонних глаз.
Когда она поступила на службу Инквизиции, Кейра была сильно встревожена моральными компромиссами, которых, кажется, требовало выполнение святой работы для Него на Земле. Кредо Искупителей оставляло слишком мало места для чего-либо, кроме абсолютных понятий.
Но больше попутешествовав и поглядев галактику она поняла, что иногда меньший грех был неизбежной платой за искоренение большего.
Она даже начала гордится тем, что могла нести бремя незначительных прегрешений, не уступая слабостям и соблазнам, которые они вызывали в менее набожных душах.
Её служение Императору присваивало ей что-то вроде божественной санкции на все, что она делала, но она по прежнему воспринимала все лишения, которые Он посылал ей как следствия этих мелких прегрешений.
Словно в этих случаях Он смотрел из-за её плеча, напоминая ей о Его воздержанности и Кайра смаковала мысль что она, возможно, на мгновение привлекла частичку его внимания.
Но иногда, как в это утро, она беспокоилась о своих действиях. Она задавалась вопросом, не подвела ли она Его каким-то образом, и не был ли песок в горле и твердые края скал под её ребрами признаками Его неудовольствия.
Возможно, она все же должна была убить водителя грузовика.
Она утащила этот обрывок парусины из рудовоза, который она несколькими часами ранее нашла рядом с шоссе, остановившимся в глубокой тени с погашенными огнями.
Уверенная что Кирлок и Элира никуда уже не двинутся из-за близкого рассвета, она убежала чтобы найти что-то, что помогло бы ей оборудовать укрытие и почти сразу увидела грузовик через благословленные Омниссией линзы.
Она приблизилась к нему, держась самых темных участков, тихо скользя по предательской каменистой осыпи и услышав голоса решила заглянуть в заднюю дверь, чтобы убедится что внимание команды будет занято, пока она будет рыться во внешнем инструментальном ящике в поисках необходимых материалов.
Только её обучение в Ассасинорум не позволило ей задохнуться от ужаса и, возможно, выдать свое присутствие, когда она увидела говоривших.
Водитель спорил с закутанной в плащ с капюшоном фигурой, тело которой было искривлено так, что оно было далеко от человеческого совершенства.
Любые остатки сомнений о его природе, которые могли оставаться у Кайры, мгновенно рассеялись, как только она она ухватила суть их разговора.
Они торговались о ценах какого-то черного рынка Осколков, самого низкого уровня шахт, в которых смели появляться только мутанты и отступники.
Праведный гнев вспыхнул в ней, когда она поняла что видит не что иное, как предателя, общающегося с мутантом ради простой ничтожной наживы.
