Кара пожала плечами:

- Да, без него мне лучше.

- Ты уже нашла себе нового друга?

- Нет, - покачала она головой. - Я была очень занята. Зато ты, как я вижу, развлекаешься за двоих.

- Грешен, каюсь, - усмехнулся Доминик. Он обошел стол и приблизился к ней, заглядывая в лицо. - Вас непросто забыть, Кара. А я очень старался, видит Бог!

Он стоял рядом, и Кара почти ощущала тепло, исходящее от него, и слабый, неповторимый запах его тела, преследовавший ее с момента их расставания. Было наивным думать, что уйти от Доминика Домейни, и забыть его окажется легко. Несколько недель она боролась с воспоминаниями, но вот две минуты рядом с ним - и словно не было этой борьбы.

- Поужинаешь сегодня со мной? - спросил Доминик.

- Не думаю, что стоит давать папарацци шанс видеть нас вместе. Мне бы не хотелось, чтобы в следующем номере какого-нибудь популярного журнала красовалась моя фотография с подписью «его новый трофей».

- Но мне необходимо поговорить с тобой.

«Не больше, чем мне!» - подумала Кара. Еще немного, и земля снова уйдет у нее из-под ног как раз тогда, когда она смогла найти точку опоры.

- Приходи вечером, - сказала она, прежде чем успела остановить себя, - в восемь. Только не жди ничего особенного. Да! И постарайся не приводить с собой журналистов.

Кара быстро черкнула на клочке бумаги адрес и протянула Доминику. Она хотела отвернуться, чтобы показать, что разговор закончен, но Доминик схватил ее за плечи и притянул к себе. Он приподнял ее подбородок, заставив смотреть себе в глаза.

- Я очень скучал, - шепнул он.

Кара уставилась на его губы, вспоминая, как он целовал ее, какими они могли быть нежными и настойчивыми. Ей хотелось приоткрыть рот и позволить целовать себя так, как умел только он, хотелось вдыхать его запах, прижиматься и постанывать в его руках. Пусть он обнимет ее, а она прильнет к нему со всем неистовством стольких недель ожидания! Как сладко будет, если он войдет в нее! Какое счастье будет услышать его хрипловатый стон. Пусть он останется с ней навсегда! Невозможные мысли!

Он увидел, как приоткрылись губы Кары. Как хотелось прижать ее к себе и не отпускать никогда! Ради нее он перелетел океан, бросив все дела. Только ради нее он способен на безумство. Как убедить ее остаться с ним? Ему следовало понять раньше, что Кара не случайно вошла в его жизнь. Что он должен сказать и сделать, чтобы убедить ее в своей искренности?

Едва Кара попыталась что-то сказать, как он закрыл ей рот поцелуем. Это был очень нежный, трогательный поцелуй, и сердце Кары забилось сильнее, чем от самых пламенных объятий.

Доминик оторвался от ее губ:

- До вечера, дорогая.

И прежде чем она успела произнести хоть что-то в ответ, он вышел из офиса.

Дверной звонок заставил Кару вздрогнуть. Волнение, которое она пыталась подавить весь вечер, вернулось с новой силой. Не очень твердой походкой она направилась в прихожую, по пути остановившись у зеркала. Пытаясь унять дрожь, Кара вгляделась в свое отражение. Откинув волосы со лба, поправила помаду и нервно вздохнула. Платье из легкого шифона, которое она уже надевала на «Одиссее», сидело идеально… или почти идеально. Беременность сделала грудь больше, и оттого ткань была спереди натянута сильнее. Похоже, придется менять весь гардероб!

Звонок повторился, на сей раз более настойчивый и протяжный. Кара приблизилась к двери, бессознательно одернув подол и поправив прическу. Она так и не решила, стоит ли говорить Доминику о своем положении. В одном она была уверена: что не изменит своего мнения и не потребует от будущего отца, чтобы он любил ребенка и обеспечивал его материально.

Гостеприимно улыбаясь, Кара распахнула дверь. Доминик улыбался не менее лучезарно.

- Я уже подумал, что ты не хочешь меня видеть. - В одной руке у него была бутылка шампанского, а в другой огромный букет роз. - Может, пригласишь войти?

Кара вспыхнула от смущения и сделала шаг в сторону, впуская гостя. Пока Доминик входил, она жадно рассматривала его, пользуясь тем, что он этого не видит. На нем был легкий костюм, простота покроя которого выдавала его дороговизну. Брюки и пиджак сидели элегантно, ворот белой рубашки был расстегнут, оголяя шею с золотой цепочкой и кусочек груди. Сердце Кары застучало, стоило ей коснуться взглядом его обнаженной кожи, будя воспоминания.

- У тебя уютно, - одобрил Доминик.

Она улыбнулась. Когда он успел оценить интерьер, если неотрывно смотрел на нее?

- Квартира не очень большая, но мне подходит. Я купила ее два года назад.

Оторвав от Кары взгляд, Доминик заглянул в гостиную:

- Да, она и правда очень тебе подходит. Ты сама составляла проект? Очень продуманное сочетание классики и модерна.

Кара кивнула, не сумев произнести ни слова. Его взгляд гипнотизировал ее! Она надеялась вести себя спокойно и чуть отстраненно, и сейчас все ее планы рушились.

Как раз в этот момент Доминик протянул ей принесенные цветы и шампанское.

- Это тебе. Насколько я помню, то и другое тебе очень нравится.

Невнятно поблагодарив, Кара приняла подарки и направилась на кухню за вазой. Доминик последовал за ней.

- Пока ты ставишь розы, я открою шампанское. - Он принюхался. - О, какой аппетитный запах! Не знал, что ты умеешь готовить.

- И очень неплохо, к твоему сведению, - усмехнулась Кара, наполняя вазу водой. - Ты не против корнуэльской курицы под соусом и салата? Мне повезло найти свежие артишоки на овощном рынке по пути домой. Насколько я помню, ты их любишь.

Пробка негромко хлопнула, и Доминик повернулся к Каре:

- Надеюсь, ты помнишь обо мне не только это, дорогая. - В его глазах прыгали бесенята. - Потому что я помню о тебе очень многое. Давай я наполню бокалы.

Кара заколебалась. Она не употребляла алкоголь с тех пор, как узнала о беременности. Но как объяснить отказ Доминику? Ничего не приходило на ум.

- Где у тебя стаканы? - спросил он, не подозревая, в какое трудное положение поставил Кару.

Она достала из шкафчика два высоких бокала и поставила на стол. Наполнив их, Доминик протянул один Каре.

- У меня есть тост, - провозгласил он, подняв торжественно руку. - За наслаждение! За нас! За то, чтобы так было всегда!

Кара застыла. Бокал дрогнул в нетвердых пальцах, и шампанское чуть не расплескалось.

- Странный тост, Доминик. «Всегда» - слишком сильное слово. Особенно