разделения «второму в цепи лидеру»: почти все, большая часть, значительная часть, немногое или очень немногое в процессе принятия решений. Время вносит свои коррективы, которые легко увидеть и определить затем, насколько изменения в распределении власти воздействуют на влияние высшего руководителя и вообще на весь лидирующий «дуумвират».

Далее, почти такой же уровень информации доступен и в том, что касается связи между лидером и его «окружением», особенно кабинетом. Мы пока не знаем той границы, перейдя которую кабинет из иерархичного превращается в коллективный и наоборот, и, следовательно, не можем вычертить точный график изменения этой связи в различные моменты времени. Но является ли данный кабинет полностью иерархичным, полностью коллективным, либо отнесенным к какой-то из промежуточных позиций, мы — в тот или иной момент — знаем. Мы можем поэтому оценить, насколько отношения между кабинетом и лидером воздействуют на влияние лидера в отдельно взятый момент времени. В главе 5 мы отметили, что воздействие этих отношений, по правде говоря, может быть несколько уменьшено в результате того, что лидеры непосредственно назначают подчиненных для реализации конкретных задач, например, подчиненных, обладающих компетентностью в сфере технологии. Поскольку информация о социальном происхождении лидеров имеется и поскольку может быть получена информация о социальном происхождении министров и других членов «окружения», то можно определить, существует ли связь между компетенцией и иерархическим (или коллективным) правительством; можно затем определить, как воздействует и воздействует ли вообще совокупность этих переменных величин на лидера.

Возможностей для аналогичного измерения роли бюрократии заметно меньше. В большинстве стран очень скудна информация по таким характеристикам административных органов как компетентность персонала, организация департаментов, связь с правительством, связь с населением. Это, конечно, не значит, что они в принципе не могут быть точно описаны.

И, наконец, имеется гораздо больше информации по отдельным политическим структурам, связывающим лидеров с населением, поэтому может быть предпринято более точное описание роли этих структур; правда, сложность всей сети связей такова, что многие из «измерений» гипотетичны. Конечно, лучше всего известны такие структуры, как политические партии. Можно оценить влияние партийной системы и выявить данные о том, в какой мере партийная система как целое и одна партия в отдельности помогают лидерам в популяризации их целей, в том, чтобы сделать их более приемлемыми для населения. Можно провести разграничение между системами без партий, системами, в которых партии слабы, и системами, в которых партии представляют собой подлинно значимые институты; в случае однопартийной системы можно определить, эффективна ли партия и находится ли она в распоряжении лидера; в случае двух — или многопартийной системы — существует ли доминирующая партия, на которую лидер может опереться, либо фракционность такова, что лидеру не приходится рассчитывать на партию в усилении своего влияния. Можно составить определенную градацию политических систем в зависимости от того, какая помощь («никакая», «существенная» и т. д.) может быть оказана лидеру политической партией.

Гораздо труднее оценить роль других структур, их характеристики часто менее известны, не говоря уже о том, что еще не изучен (а тем более, не измерен) принцип, по которому эти структуры следовало бы рассматривать как альтернативные или взаимодополняющие.

Другой комплекс переменных величин, измерение которых важно, представлен социальным происхождением лидеров, что связано не только с полом, возрастом, образованием, религиозными или профессиональными характеристиками лидеров, но и с более конкретными политическими факторами, такими как партийно-политическая принадлежность или парламентская карьера. Не зная, проявляются ли определенные психологические черты в определенных типах лидерства и свойственны ли они людям определенного возраста или социального окружения, мы не можем знать, становятся ли люди того или иного происхождения лидерами в силу тех или иных психологических качеств; но, по крайней мере, мы можем знать, проявляются ли у этих лидеров определенные психологические качества. Мы можем не знать, какой психологический эффект имеет возраст, но важно знать, имели ли лидеры, пришедшие к власти в определенном возрасте, определенные качества лидера. В мире имеется достаточно примеров пожилых руководителей, чтобы выявить, как возраст воздействует на характер лидерства.

Данные относительно социального происхождения помогают лучше понять связь жизненного пути лидера с его деятельностью.

Анализ личностных факторов гораздо труднее, поскольку его совершенство зависит от уровня психологического анализа. Но два аспекта уже изучены. Во-первых, прорыв сделан в отношении исключительных, в частности, революционных лидеров. Работы Риджея и Филлипса показывают, что можно задокументировать определенное количество психологических черт «исключительных» лидеров[20].

Во-вторых, достичь прогресса в оценке всех типов лидеров можно, следуя определениям Барбера и Хиди. Современные лидеры могут быть классифицированы в соответствии с такими важными качествами как энергия, интеллект, умение работать с подчиненными и быть популярным среди населения. В результате не всегда получается комплексная классификация, но выявление определенных групп возможно; возможно также определение роли «активности» или «позитивной» ориентации среди лидеров. Пока разграничения проведены достаточно грубо, но они проливают свет на связь между личностью лидера и его происхождением, его влиянием на общество. Например, представляется возможным определить, отличаются ли психологические характеристики «лидеров-менеджеров» от характеристик лидеров иного типа; вызвано ли чертами психологического склада отличие «осторожных» лидеров (то есть тех, кто стремится к меньшему, чем общество ждет от них) от «амбициозных» руководителей (тех, кто стремится сделать больше, чем от него ожидается).

Однако измерение даже одной важной личностной характеристики лидера и институциональных рамок, внутри которых он действует, мало что значит, если нет возможности измерить влияние этого лидера. И здесь тоже необходима одна важная оценка (хотя бы для некоторых стран) в двух аспектах: популярность лидера среди населения и позиция граждан по различным вопросам. Следует сказать, что популярность не тождественна влиянию. Популярность — это составной индекс, вытекающий из политики и имиджа, из внешних и внутренних действий, из стиля, равно как из содержания. Но популярность не принимает во внимание цели, даже если они каким-то образом преломляются в ней. Более того, поскольку популярность может быть рассмотрена в связи с бытующими точками зрения или вопросами, можно попытаться выявить элементы связи между воспринятыми качествами лидеров и запросами общества. Когда лидеры популярны, можно оценить, в какой степени эти запросы связаны с популярностью; когда лидеры непопулярны, можно оценить дистанцию между восприятием качеств лидеров и требованиями, которые население выдвигает перед ними.

Правда, для подобного анализа существуют географические ограничения. Во-первых, только в тех странах, где проводятся опросы общественного мнения и публикуются их результаты, можно точно оценить популярность лидера и общественные требования.

Но дело не только в этом. Различны качество, а значит, и достоверность получаемых данных, хотя они заметно улучшились в последние десятилетия. В целом, стало возможным точно измерить уровни популярности и типы социальных требований, и следовательно, вычертить графики успеха или краха многих лидеров.

Однако можно идти дальше, начиная с получения информации о целях и программах лидеров, с которыми они приходят к власти. Необходимо также прослеживать, как эти цели и программы меняются с течением времени; лидеры не всегда склонны заявлять о том, что им приходится делать резкий поворот, тем более когда это происходит под давлением обстоятельств, наперекор их идеологическим пристрастиям и первоначальным декларациям. Но тщательный анализ позволит выявить изменение, даже если точный момент поворота не всегда ясен самому лидеру.