кабине локомотива, – Дэн их предупредил:

– Одно неосторожное движение – и я прострелю вам головы!

Десять минут спустя четыре преступника отъехали настолько, что поезд исчез из виду. К спине пятой лошади была привязана Адди.

– Ты не забыл оставить записку на ее койке, Джо? – спросил Келли.

– Не беспокойся, Нед! – не моргнув глазом ответил подручный.

Усмехнувшись, он сунул руку в карман, скомкал бумажку и швырнул ее в кусты.

«Иногда ты слишком нагл, дружище, и это тебя подводит, – думал он. – Эта баба принесет нам одни неприятности. Если бы я оставил записку старому Макдугалу, к утру за нами уже охотились бы все полицейские Виктории и Нового Южного Уэльса, да еще армия и флот в придачу. Нет, не стоит связывать исчезновение девчонки с бандой Келли. Но только что теперь делать с пленницей?»

Утром Адди разбудили громкие трели кукабарры, приветствовавшей восход солнца. Эту птицу не зря называют деревенским будильником – она даже мертвого поднимет. Повернув голову, девушка с удивлением увидела, что туго спелената одеялом и лежит в зарослях австралийской акации. Голова гудела, язык пересох, во рту отдавало металлическим привкусом.

– Боже мой! Где я? – воскликнула охваченная недоумением и страхом Адди. – «Должно быть, это сон», – предположила она.

Протянув руку, она сорвала горсть золотистых бутонов. Они выглядели совершенно реальными. Реальными казались и сияющее над головой небо, и крик кукабарры, и хриплое карканье вороны.

Почувствовав аромат кофе и запах жарившихся яиц, Адди встала на колени и, повернувшись, вздрогнула, увидев возле костра четырех незнакомых мужчин в широкополых шляпах и деревенской одежде.

«Должно быть, я спятила!»

Увидев, что девушка очнулась, один из мужчин заулыбался и направился к ней. Почему его лицо кажется таким знакомым?

Это же мистер Келли!

Вздрогнув, словно от удара, Адди попыталась вспомнить события прошедшей ночи.

Она спокойно спала в купе и внезапно проснулась от грубого прикосновения, а потом кто-то зажал ей рот и нос мокрой тряпкой, от которой исходил дурманящий запах. Потом… потом забытье.

– Доброе утро! – весело приветствовал ее Келли. – Как спалось?

Адди почувствовала, как в ней закипает гнев.

– Что все это значит, мистер Келли? – дрожащим от возмущения голосом спросила она. – Это… это просто возмутительно!

– Не волнуйтесь, милая. Я прошу прощения за то беспокойство, которое вам причинили…

– Я ни о чем и не беспокоюсь! – выпалила Адди, надеясь, что ее ложь будет не слишком заметна.

– Очень рад, тем более что для страха нет причин. Уверяю – вам не причинят вреда.

– Что все это значит, мистер Келли?

– Я не собираюсь вас обманывать. Я честный человек…

– Ха! – Скрестив руки на груди, Адди вызывающе притопнула ногой. – Ну конечно! Вы солгали насчет игры в крикет. Вы солгали насчет стрижки овец. И вы наверняка назвались чужим именем. Как же – Келли!

– О, я действительно Келли. К чему менять хорошую ирландскую фамилию? А зовут меня Нед. Но так как некоторым мое имя слишком хорошо известно, я предпочел побыть Джоном.

Нед Келли. Что-то знакомое. Дэн Бойл определенно ей что-то говорил о Неде Келли.

– Мы сели в поезд, чтобы забрать золото из багажного вагона.

Значит, они грабят поезда! А при чем туг она?

– Но видите ли, очень скоро я понял, что в поезде находится гораздо большее сокровище – это вы, мисс Трент, – продолжал Нед Келли. – Так что мы оставили для вашего дедушки записку с указаниями, где и когда передать деньги.

Адди была потрясена. Ограбление поезда, а теперь еще и похищение! Наконец она все вспомнила Дэн говорил, эта банда самая опасная из тех, что орудуют в малообжитых районах, кишащих грабителями и убийцами.

– Вы думаете, что мой дедушка отдаст вам деньги?

– Конечно! Я же видел, как вы ему дороги, а кроме того, при его богатстве уплатить выкуп – все равно что для меня подать шиллинг нищему.

– Никогда он этого не сделает! Дедушка не имеет дел с такими, как вы!

– Что ж, посмотрим, – вежливо ответил Келли. – В любом случае вам стоит немного перекусить. Нет ничего лучше приготовленных на костре яиц утконоса, свежего хлеба и горячего кофе!

– Я лучше умру с голода, чем преломлю хлеб с таким мерзавцем, как вы!

Улыбка Келли погасла.

– Вы можете морщить свой длинный аристократический нос сколько угодно, мисс, но больше не называйте меня мерзавцем. А то ведь я могу положить вас на колено и отшлепать по королевской заднице.

Ошеломленная Адди не смогла вымолвить ни слова, только ее глаза потемнели от бессильной ярости.

– Я вам скажу, кто на самом деле мерзавцы, милая. Эти вшивые англичанишки, которые убили моих дедов, моего отца. Вот они – мерзавцы! – Когда Келли волновался – как сейчас – в его речи явственно слышался ирландский акцент. Круто повернувшись, разбойник направился к костру, возле которого сгрудились его сообщники, ловко орудовавшие оловянными ложками и вилками.

От запаха еды и кофе желудок Адди внезапно сжался с такой силой, что она чуть не сложилась пополам. Невидимая рука властно потащила ее к источнику этих восхитительных ароматов.

– Что, передумали? – осведомился Келли, накладывая на ломоть хлеба толстый слой яичницы.