Запечатав конверт, Дэн Бойл положил его во внутренний карман пиджака. Выйдя из кабинета, он направился к музыкальной комнате, где, сидя за клавесином, Адди играла пьесу Баха. На Аделаиде Бойл сегодня было простое белое платье из тонкой кисеи с широкими рукавами и воротником. Ее золотистые волосы, такие же красивые и блестящие, как и в юности, были уложены в высокую прическу.

Подойдя сзади, Дэн нагнулся и поцеловал жену в шею.

– Ой! – вздрогнула Адди. – Я не слышала, как ты вошел. – Она перестала играть и повернулась к нему. – Куда ты идешь, любимый?

– Отправить письмо Мартину.

– Вернешься к ужину?

– Конечно. А почему ты спрашиваешь? Ее зеленые глаза лукаво сверкнули, уголки рта слегка приподнялись.

– Просто я вспомнила, как когда-то ты пошел отправить письмо Мартину и, если память мне не изменяет, не возвращался домой почти до полуночи.

– Боже мой! – воскликнул Дэн, мысленно выругав себя за то, что краснеет. – К чему ты это вспомнила через столько лет? Ты прекрасно знаешь, что тогда я играл в вист в Мельбурнском клубе. О женщины! Мне никогда не постигнуть женской психологии.

– Ты и не пытаешься. – Улыбнувшись, Адди встала и обняла его за шею. – Ты не читал последний номер «Лондон таймс»? Одна из наших эмигранток стала знаменитостью.

– Кто же?

– Кэтлин Паджет. Ты должен ее помнить – такая хорошенькая темноволосая девушка, она еще работала в «Бумеранге». – Тон Адди был чересчур небрежным, и Дэн насторожился.

– Ну да, припоминаю, – с той же нарочитой небрежностью ответил он. – Я даже не знал, что она эмигрировала в Англию.

– Уже несколько лет назад. Кэтлин стала одной из ключевых фигур в движении суфражисток.[31] Она правая рука Фанни Панкхерст и ее главный пропагандист. Статьи мисс Паджет привлекают всеобщее внимание – включая таких знаменитостей, как Бернард Шоу и Герберт Уэллс.

– Рад за нее, – снисходительно заметил Дэн. – Но, по правде говоря, я всегда считал, что для нее было бы гораздо лучше, если бы она остепенилась и завела мужа и детей.

Адди тихо засмеялась.

– Было время, когда я желала того же.

– Чего именно? – с удивлением спросил Дэн.

– Чтобы Кэтлин остепенилась и вышла замуж. А ты разве не знал, что я немного ревновала тебя к Кэти? Ты был ею очень увлечен.

– Я вот что скажу, – быстро и бессвязно заговорил Дэн. – Это самая настоящая чушь. Она чересчур тощая девица, вот и все. И к тому же чересчур нахальная. Я не удивлен, что она стала одной из активисток у этой Панкхерст. Я даже не помню, как она выглядит!

Адди остановила это словоизвержение, прикрыв мужу рот рукой.

– Не надо так волноваться, дорогой. Я просто пошутила.

– Но такие шутки тебе очень нравятся, не так ли? Приподнявшись на цыпочки, она поцеловала Дэна в губы.

– Иди, отправляй свое письмо Мартину. И не позволяй сбить себя с пути, – она сделала многозначительную паузу, – игрокам в вист в Мельбурнском клубе.

Они засмеялись и, обнявшись, направились к выходу.

Примерно шестьдесят килограммов. – Здесь и далее, кроме особо оговоренных случаев, примеч. пер.

Бисмарк, Отто Эдуард Леопольд фон Шенхаузен (1815–1898), в 1871–1890 гг. – рейхсканцлер Германской империи. – Примеч. ред.

Гладстон, Уильям Юарт (1809–1898), английский государственный деятель. В 1868 г. избран лидером либеральной партии. В 1868–1874 гг. – премьер- министр; после поражения на парламентских выборах возглавил оппозицию консервативному правительству Дизраэли. – Примеч. ред.

Дизраэли, Бенджамин, лорд Биконсфилд (1804–1881), английский государственный деятель и писатель. В 1848 г. был избран лидером тори. В 1874–1880 гг. – глава правительства консерваторов. Автор программы экономического и политического «сплочения империи». – Примеч. ред.

Дерби, Эдуард Джеффри Смит, лорд Стэнли (1799–1869), английский государственный деятель. В 1852, 1858–1859, 1866–1868 гг. – премьер-министр. Сторонник колониальной экспансии. – Примеч. ред.

Все нормально! (нем.). – Примеч. ред.

Садитесь, пожалуйста! (нем.).

Господь Небесный, что это? (нем.).

Быстро! (нем.).