историком науки Грациэллой Федеричи- Весковини, а также встретился со многими знакомыми историками науки.

Я посетил Анри Картана, который жил в квартире своего отца. В Париже я осмотрел Собор Парижской Богоматери и музей Лувр.

В Париже я побывал в гостях у моих двоюродных сестер Иды Шагал и Беллы Зельцер.

Конференции советских историков науки

В период работы в ИИЕТ я был участником многих конференций историков науки. В 1964 г. я выступил в Ереване с докладом 'Взаимное влияние алгебры и геометрии в истории математики'.

В 1979 г. в Тбилиси я сделал доклад, совместный с Гитой Менделевной Глускиний и Дж.ад-Даббахом о трактатах двух математиков XIV в. Альфонсо из Вальядолида и Кутб ад-Дина аш-Ширази, посвященных измерению кривых линий и поверхностей.

Важный отрывок из трактата Альфонсо 'Выпрямляющий кривое' изучал еще до войны Соломон Яковлевич Лурье(1890-1964) в своей книге 'Теория бесконечно малых у древних атомистов'. Лурье имел только этот отрывок, переписанный для него в библиотеке Британского музея. После войны Лурье получил полный текст этого трактата, написанный на иврите и просил ленинградскую гебраистку Г. М Глускину перевести этот трактат. Лурье умер не успев закончить комментирование трактата. Эту работу завершил я. Текс трактата, его перевод и наши с Глускиной комментарии были изданы в Москве в 1983 г. отдельной книгой.

Трактат аш-Ширази представляет собой комментарии к 'Трактату о движении качения и об отношении между плоским и кривым' его учителя Насир ад-Дина ат-Туси. Трактат ат-Туси до нас не дошел. Комментарии аш-Ширази к этому трактату были переведены Дж. ад-Даббахом и прокомментированы переводчиком и мной. Текст трактата аш-Ширази, его перевод и наши комментарии были опубликованы в VI томе 'Научного наследства' в 1983 г.

В 1976 г. в Казани состоялась конференция, посвященная 150-летию открытия геометрии Лобачевского. На этой конференции я сделал доклад о развитии неевклидовой геометрии во второй половине XIX века и в ХХ веке.

Я участвовал также в конференциях по истории науки в Москве, Ленинграде, Лиепае и Тарту.

Геометрические конференции

После Всесоюзной геометрической конференции в Киеве, о которой я упоминал, состоялись еще восемь Всесоюзных геометрических конференций в разных городах: 2-я - в Харькове в 1964 г., 3-я - в Казани в 1967 г., 4-я - в Тбилиси в 1969 г., 5-я - в Самарканде в 1972 г., 6-я - в Вильнюсе в 1975г., 7-я - в Минске в 1979 г., 8-я - в Одессе в 1984 г., 9-я -в Кишиневе в1988 г. Я участвовал во всех этих конференциях, кроме вильнюсской. На II, III, IV и V конференциях в своих докладах я рассказывал о моих работах и работах моих учеников по геометрии вырожденных неевклидовых пространств и квазипростых групп Ли, на VII конференции - о применении метода подвижного репера в пространствах над некоммутативными алгебрами, на VIII конференции - о своих работах в области неголономной геометрии, на IX конференции - о дифференциальной геометрии пространств над некоммутативными алгебрами.

Я участвовал также в Прибалтийских геометрических конференциях в Тракае и Тарту.

Поездки по Советскому Союзу

Во время работы в ИИЕТ я часто бывал в разных городах СССР для чтения лекций, на защитах кандидатских и докторских диссертаций и в поисках средневековых рукописей.

Руководство Академии наук особенно поощряло поездки сотрудников московских академических институтов для чтения лекций. Местные университеты и пединституты располагали специальными фондами, которые они имели право расходовать только на оплаты приезжих лекторов. Их обычно зачисляли на полставки на время командировки.

Я читал лекции в Ленинграде, в Комсомольске на Амуре, Хабаровске, Южно-Сахалинске, Якутске, Чите, Улан-Уде, Иркутске, столице Хакасии Абакане, Томске, Свердловске, Челябинске, Перми, Сыктывкаре, Ташкенте, Термезе, Ашхабаде, Душанбе, Бишкеке (Фрунзе), Баку, Тбилиси, Тарту, Симферополе, Могилеве, Даугавпилсе, Шауляе.

Приглашали меня обычно заведующие кафедрами геометрии или математики. В каждом из этих городов мне показывали достопримечательности города и его окрестностей.

Ленинград

В Ленинграде я обычно посещал Ленинградское отделение Института Востоковедения АН СССР (ЛО ИВ), Эрмитаж и Ленинградское отделение ИИЕТ. В ЛО ИВ я беседовал в Арабском кабинете с Анасом Бакиевичем Халидовым, переводившим 'Индию' ал-Бируни, и с Теодором Адамовичем Шумовским, переводчиком 'Книги польз' aрабского морехода Ахмада ибн Маджида, который привел корабли Васко де Гамы от восточного берега Африки в Индию. В кабинете Древнего Востока этого института я беседовал с Игорем Михайловичем Дьяконовым, с которым меня познакомил Л.Бретаницкий на конгрессе востоковедов. Дьяконов рассказал мне о древнем государстве Митанни, потомком жителей которого был Сабит ибн Корра.

В Эрмитаже работал замечательный историк математики Айзик Абрамович Вайман, автор книги 'Шумеро-вавилонская математика'. Вайман читал вавилонские клинописные таблички и значительно обогатил наши сведения о математике древнего Вавилона. Вайман показал мне несколько малоизвестных залов Эрмитажа, в частности, зал раскопок в селении Пазырык в Сибири, где в вечной мерзлоте сохранились захоронения скифских царей.

В ЛО ИИЕТ я беседовал с Ю.Е.Копелевич, переводчицей арифметического трактата ал-Хорезми, и с Андреем Вассоевичем, знатоком многих древних языков и автором интересных исследований по истории науки и техники. Незадолго до моего отъезда в США он опубликовал в 'Вопросах истории естествознания и техники' блестящую статью, в которой разромил попытки математика М.М.Постникова реанимировать идеи Н.А.Морозова о пересмотре хронологии Древнего мира.

В Ленинграде я беседовал также с Г.М.Глускиной, переводчицей математического трактата Альфонсо, и с ее мужем Л.Е. Вильскером (1919-1988) знатоком сирийской литературы, который писал под псевдонимом Шумский.

Дальний Восток

В Комсомольск на Амуре меня приглашал Самуил Львович Певзнер, ученик И.М. Яглома. Здесь мне показали добычу олова в руднике 'Солнечный' около Комсомольска.

С математиком Закорко мы ездили по Амуру, ловили рыбу в протоках этой реки и варили очень вкусную уху. Из Комсомольска мы с Певзнером летали во Владивосток - главный порт Тихоокеанского флота. В Хабаровске я любовался китайским берегом по ту сторону широкого Амура, памятником первопроходцу русского Дальнего Востока Ерофею Павловичу Хабарову. Город показывала мне моя ученица Тамара Степашко. Отсюда мы ездили в Уссурийск, где я поклонился могиле и памятнику героя гражданской войны Виталия Баневура.

В Пединститутах Комсомольска и Хабаровска имеются студенты - нанайцы и ульчи, принадлежащие к народностям, жившим здесь до прихода русских. Я просил этих студентов написать мне числительные на их языках от 1 до 20. Вернувшись в Москву, я сравнил эти числительные с маньчжурскими, приведенными в книге В.Гартнера 'Восток - Запад'. Оказалось, что числительные на этих языках почти полностью совпадают. Это показывает, что воинственные завоеватели Китая маньчжуры, основавшие последнюю династию китайских императоров, и тихие народности русского Дальнего Востока - близкие родственники.

Южно - Сахалинск

В Южно-Сахалинске, бывшем до II Мировой войны японским городом Тойохарой, почти все деревянные дома сгорели, и на их месте построены стандартные пятиэтажки. В единственном каменном японском доме, бывшего губернатора, окруженном цветущими сакурами, расположен краеведческий музей. Экспонаты музея пытаются доказать, что Южный Сахалин и Курильские острова были исконной русской землей. Вызывает смех хронологическая таблица открытия этих земель с надписями типа 'В таком то году такой-то есаул открыл такой-то остров и изгнал из него японских захватчиков'.

Японцы и айны, жившие в этом городе до войны, уехали в Японию. Из прежних жителей остались только корейцы, привезенные японцами из Южний Кореи, которые отказались репатриироваться в Северную Корею.