О камчадалах Атласов сообщал: «Одежду носят соболью и лисью и оленью, а пушат то платье собаками. А юрты у них зимние земляные, а летние на столбах вышиною от земли сажени на три, намощено досками и покрыто еловым корьем, а ходят в те юрты по лестницам. И юрты поблизку а в одном месте юрт ста по два и по три и по четыре. А питаются рыбою и зверем; а едят рыбу сырую, мерзлую… А ружье у них – луки усовые китовые, стрелы каменные и костяные, а железа у них не водится».
В долине реки Камчатки русские встретили четыре укрепленных поселения местных жителей, которые обрадовались приходу русских и охотно заплатили ясак. Они просили защитить их от сородичей с низовьев Камчатки и морского побережья, которые время от времени их грабили, а сопротивлявшихся убивали.
Вместе с камчадалами русский отряд отправился вниз по реке. Через три дня они подошли к селению, жители которого устраивали набеги. Там было более 400 юрт. Атласов предложил им платить ясак, но те отказались. «И он де Володимер, со служилыми людьми их, камчадалов, громили и небольших людей побили и посады их выжгли».
Атласов дал первое описание камчатских вулканов: «А от устья идти вверх по Камчатке реке неделю есть гора подобна хлебному скирду, велика гораздо и высока, а другая близ ее ж – подобна сенному стогу и высока гораздо: из нее днем идет очью искры и зарево. А сказывают камчадалы: буде человек взойдет до половины той горы и там слышит великий шум и гром, что человеку терпеть невозможно».
Когда Атласов вернулся с низовьев реки, то не нашел своих оленей: их угнали кочевые коряки. Он отправился за ними в погоню, догнал у «Пенжинского моря» и после сражения отбил оленей. Затем отряд прошел до южной оконечности полуострова.
За 5 лет похода Атласов с отрядом прошел около 11 тысяч километров. Он неплохо изучил Камчатку, дав описание ее природы и населения; первым сообщил о северных Курильских островах и о Японии. Вот одно из таких описаний:
«А зима в Камчатской земле тепла против московского, а снеги бывают небольшие… А солнце на Камчатке бывает в день долго, против Якуцкого блиско вдвое…
А в Камчатской и в Курильской земле ягоды – брусница, черемха, жимолость – величиною меныпи изюму и сладка против изюму… Да ягоды ж растут на траве от земли в четверть, а величиною та иного меньше курячья яйца, видом созрелая зелена, а вкусом что малина, а семена в ней маленькие, что в малине… А на деревьях никакова овоща не видал…
А деревья ростут кедры малые, величиною против мозжевельнику, а орехи на них есть. А березнику, лиственничнику, ельнику на Камчатской стороне много, а на Пенжинской стороне по рекам березняк да осинник…
А в Камчадальской и Курильской земле хлеб пахать мочно, потому что места теплые и земли черные и мягкие, только скота нет, и пахать не на чем, а иноземцы ничего сеять не знают. А руды серебряные и иные какие есть ли, того не ведают, и руд никаких не знают».
Как видно из этих записей, русский человек вполне рассудительно и уважительно отзывается о местных жителях, не проявляя расовой или культурной, даже религиозной неприязни.
…Примерно в то же время, когда русские продвигались «встречь солнцу», осваивая Сибирь, западные европейцы завоевывали Америку в противоположном направлении, на запад. Пришельцы уничтожили два крупных местных государства с древней историей и высокой культурой. Природа новых территорий и культура местного населения были им чужды.
Возможно, именно поэтому заморские владения западноевропейских стран со временем и вполне естественно (хотя и не без борьбы) обретали самостоятельность. А Сибирь для русских сразу же стала родной землей, естественным продолжением – за Урал (за Камень) – Руси. Ведь существует на планете единый величайший континент – Евразия. Появилась и великая держава Евразийская. Адля нее стала необходима современная – по тем временам – наука и техника.
.. Легко ли было русским отрядам двигаться в неведомое, преодолевая вековую тайгу, горные перевалы, бурные сибирские реки, вязкие топи и даже таких «кровных врагов», как мошка и комары? Пришлось пересечь крупнейший континент планеты и район полюса холода Северного полушария. Отряд Стадухина, например, прошел от Ледовитого океана до Тихого, пересекая чукотские низменности и горы. Такое предприятие и в наши дни не назовешь простым.
О трудностях подвига землепроходцев можно судить по их потерям. В экспедиции Пояркова на Амур уцелело лишь около трети состава, из отряда Атласова вернулась после похода на Камчатку четвертая часть; из спутников Дежнёва и Попова, обогнувших по морю Чукотский полуостров, остался в живых примерно один из девяти человек. А сколько отрядов сгинуло без следа в студеных морях, на свирепых порожистых реках, в болотных сибирских глухоманях!
С полным основанием мужественный норвежский полярный исследователь Фритьоф Нансен писал: «Еще в XVII и XVIII столетиях русские совершали самые далекие путешествия на санях и нанесли на карты сибирские берега от границ Европы до Берингова пролива. Да и ездили они не только вдоль берегов, но и переходили по плавучему морскому льду до Новосибирских островов и даже еще севернее. Едва ли где-либо пришлось путешественникам претерпевать столько лишений и выказывать такую выносливость, как во время этих поездок».
Землепроходцам от царя и воевод давался наказ обходиться с местными жителями добром, а ясак собирать «ласкою и приветом, а не жесточью». Но стычки, порой кровавые, были неизбежны. И все-таки русские люди вторгались все дальше в глубь Сибири, открывая неведомые реки и озера, моря и проливы. Видится в этих деяниях удаль поистине молодецкая!
Немало зарубежных географов писали о Сибири как месте ссылок, каторги. Да и среди русских писателей, в народе упоминался этот край в том же смысле. Но Сибирь явилась той неведомой землей, где мощная дремучая суровая и прекрасная природа предоставляла вольнолюбивой русской душе «разгуляться на воле».
Поначалу здесь поселялись северные россияне, наиболее свободные и привыкшие к морозному климату. Их быт был уже приспособлен к местным условиям. Да и Предуралье в природном отношении мало отличалось от Зауралья. Средневековый русский человек во всех отношениях был подготовлен к жизни в Сибири. Она была ему, можно сказать, «в пору», по плечу и по душе. И он оказался для нее «своим».
Судя по документам, в 1599 году в Сибирь переселилось около тысячи крестьянских семей (правительство поддерживало их материально). Они освоились среди аборигенов, уважая их быт и нравы, их верования и привычки. Создавались города и поселки, прокладывались торговые пути, открывали месторождения драгоценных металлов. Изучались новые районы, составлялись отчеты (скаски) и карты- схемы.
Присоединение Сибири к Российскому государству – выдающееся историческое событие и серия многочисленных экспедиций, совершивших замечательные графические открытия.
Глава 3. Исследователи
Экспедиции бывают самыми разными по целям, степени сложности и опасности, результатам. В истории государств наибольшее внимание уделяется экспедициям военным и чаще всего захватническим. За редкими исключениями это походы армий.
Скажем, Наполеон Бонапарт совершил две такие экспедиции в Египет и в Россию. В обоих случаях он вынужден был ретироваться, причем из России – с позором, бросив свою армию на произвол судьбы. Тут нет каких-то особых достижений или проявлений личного мужества, лихости, самоотверженности.
Наиболее достойны упоминания и восхищения экспедиции, посвященные познанию природы, истории Земли и человечества. Но они важны своими результатами, требуют научного анализа, а у нас речь идет не об истории географических, геологических и археологических открытий – эти темы заслуживают особого разговора. Мы вспоминаем наиболее интересные и оригинальные экспедиции вообще. Хотя,
