судах все снаряжение. Если добавить, что питались мы почти одной рыбой, изнывали в морской одежде, томимые зноем, в страшной тесноте, то головой ручаюсь – никогда не было в Англии тюрьмы более отвратительной и ненавистной…»
Он приводит выдержки из донесений испанского путешественника Франсиско Лопеса, посвященные фантастическим богатствам Эльдорадо, сознавая, что «эти сообщения могут показаться необыкновенными». Рассказал он и о неудачах испанцев в стремлении колонизировать данный район, в связи с чем «эта империя уготована для Ее Величества и английской нации».
Одна из упомянутых им историй очень характерна. В испанском войске, отправившемся на завоевание владений инков, был некто Агирре, авантюрист, завороженный легендами об Эльдорадо. Он поднял бунт, убил руководителей похода и провозгласил себя императором Гвианы и Перу. После мучительных странствий по лесам он добрался до побережья, разорил несколько поселков (один такой городок назвал в честь такого события портом Тирана). Окруженный испанскими частями, он убил свою дочь, сопровождавшую его в походе, сдался в плен и был казнен.
Рейли, подробно сообщая об экспедициях испанцев, то и дело упоминает о многочисленных золотых дисках и других драгоценных изделиях. Понятно, что такие свидетельства поддерживали интерес читателей надежней, чем описания природы или людей. Кстати, он достаточно высоко оценивает физические достоинства аборигенов. Одну индианку он счел настоящей красавицей, отметив, что похожую на нее женщину видел – и то лишь однажды – среди английских красоток.
Упоминает он и о мифических безголовых (в прямом смысле) людей: «Глаза у них на плечах, а рты посреди груди и… меж плеч у них растут свисающие вниз длинные волосы… Сильнее их нет людей во всей стране». Правда, не умалчивает о своих сомнениях в реальности существования таких племен. И все-таки он полагает, что они существуют, ибо многие свидетельствуют о них. (Современный читатель мог бы припомнить бесчисленные истории о космических пришельцах, в которых порой верят даже ученые.)
В общем, экспедицию Рейли можно назвать преимущественно исследовательской. Во время ее он активно пиратствовал, но главной его целью было изучение края в надежде отыскать подступы к Эльдорадо. В том, что его совершенно необходимо найти и покорить, сэр Уолтер не сомневался. Хотя прежде всего ему следовало бы выяснить: а существует ли эта страна в действительности?
Вернувшись в августе 1595 года в Лондон, Рейли написал отчет. Если он и совершил какое-то открытие, как заявил о том в названии своей книги, то только для себя лично и для тех авантюристов, которые, прочтя ее, бросились на поиски «обширной, богатой и прекрасной Гвианской империи».
Убедительности сочинения немало способствовала приложенная к нему карта, где изображалось легендарное озеро Парима и вожделенная страна сокровищ. Хотя не вполне ясно, верил ли он сам в Эльдорадо? Ведь этот человек был очень не прост.
Немецкий историк фон Пфлуг-Гартунг назвал его «искателем приключений высшего типа», «типичным воплощением той отважной и грубой эпохи». В Советском энциклопедическом словаре уточнено: «Английский мореплаватель, организатор пиратских экспедиций, поэт, драматург, историк». По словам историка географии Я. Света, Рейли был «талантлив, дерзок, смел и не упускал ни единой возможности для самообразования: в перерывах между боями Уолтер в совершенстве овладел древними языками; он превосходно знал право, философию, историю.
Бретер, и притом опасный (его называли первой рапирой Англии), завсегдатай всех кабаков и злачных мест Лондона, игрок, душа веселых компаний, он успевал в промежутках между очередной дуэлью и попойкой набросать проект экспедиции в Северную Америку, сразить едкой эпиграммой незадачливого вельможу, часок-другой поработать над историческими сочинениями и урвать минуту для того, чтобы где- нибудь в Саутроке встретиться с неким Вильямом Шекспиром, юным актером театра „Глобус'».
… Рейли убедил королеву, что пора прибрать к рукам «золотую страну»: достаточно только содействовать его экспедиции. Когда предприятие завершилось неудачей, он приложил все усилия для доказательства ее существования, чем и объясняются, по-видимому, те легенды об Эльдорадо, которые он привел под видом достоверных свидетельств.
После смерти в 1603 году Елизаветы I король Яков I по ложному доносу подписал указ о смертной казни Рейли за государственную измену. Но все-таки решил доверить ему новую экспедицию в Эльдорадо. Однако неудачи преследовали эскадру: штормы, схватки с индейцами, растущее недовольство команды. Пришлось возвращаться, даже не войдя в устье Ориноко.
На обратном пути Рейли ограбил несколько испанских кораблей, с лихвой восполнив убытки от своей экспедиции. Но к тому времени между двумя странами существовало мирное соглашение. Яков I, забрав добычу, «для порядка» велел привести в исполнение приговор, тяготевший над Рели, которому отрубили голову в 1618 году.
Говорят, на эшафоте, глядя на топор палача, он заметил: «Лекарство острое, но зато от всех болезней». А когда палач поднял его отрубленную голову, в притихшей толпе кто-то сказал: «Не скоро еще появится в Англии другая такая голова».
Навстречу солнцу
Уральские горы – Каменный Пояс – основательно «стерлись» за многие миллионолетия усилиями текучей воды, ветра, мороза и жары, растений, гравитации. Продвижению русских на восток препятствовали не горы, а оставшееся от раздробившейся Золотой Орды ханство Казанское.
Московское княжество крепло, набирало силу. Казанское ханство, напротив, переживало не лучшие времена. В середине XVI века Иван IV Грозный сумел после нескольких попыток взять Казань (1552), а через пять лет – Астрахань. К России присоединилась Башкирия. Путь дальше на восток был открыт.
Сибирское ханство со столицей Чимга-Тура (Тюмень) было непрочным. Огромные пространства, дремучие леса, болота, безлюдные нагорья разобщали отдельные улусы, где властвовали местные феодалы. На северо-западе, в зоне лесотундры, жили ненцы-оленеводы, восточнее – эвенки (тунгусы), затем якуты и, наконец, чукчи. В тайге на восточных склонах Урала обитали вогулы, в долине Оби – остяки (ханты), в Прибайкалье – буряты, в верховьях Енисея – хакасы.
Население Сибири вряд ли превышало триста тысяч человек, а Дальнего Востока – сто тысяч. Они пользовались почти исключительно каменными, костяными и деревянными орудиями. Главным сибирским богатством была пушнина, определявшая интерес к этой стране.
В 1555 году «князь всей земли Сибирской» Едигер признал свою вассальную зависимость от московского царя, обещав ежегодно поставлять дань в тысячу соболей. Обещание свое он сдержал лишь отчасти, а сообщение с Москвой не наладил. С юга вторгся в Сибирь князь Кучум и сверг Едигера. Теперь он не только взимал дань с подвластных народов, но и совершал набеги на русские поселки.
На восточных окраинах России хозяйничали купцы Строгановы: ставили укрепленные посады и остроги, развивали горное и ремесленное дело; стремились получать пушнину, а также держать в своих руках торговые пути в Среднюю Азию. Они организовали поход казачьей дружины под руководством Ермака. Так началось движение русских на восток, в Сибирь, «встречь Солнцу». Это можно считать единой великой экспедицией, которую осуществляли сравнительно небольшие группы землепроходцев.
Ермак Тимофеевич (ок. 1540–1585) был казачьим атаманом. По-видимому, находился с дружиной сначала на Днепре, потом был переведен на северо-восток, в Пермь, где Строгановы снарядили большой отряд под его начальством и направили за Урал. Построили не меньше сорока стругов (небольших судов). Всего в отряде было около 850 человек.
Поход начался в 1581 году. Двигались преимущественно водными путями. Сначала поднялись вверх по реке Чусовой. Стали искать ее приток, по которому можно подойти как можно ближе к судоходному притоку бассейна сибирской реки Тобола, чтобы волоком перетащить туда суда. Разведка заняла много времени. Поздней осенью нашли подходящую реку – Серебрянку. На ее берегу построили избы и остались зимовать. Когда запасы продовольствия стали подходить к концу, казакам пришлось покупать, а чаще
