Вторая мировая война и её непосредственные последствия в огромной мере обострили противоречия американского капитализма. Они находят своё нагляднейшее выражение, во-первых, в противоречии между возросшими производственными мощностями и узкой базой внутреннего рынка, который ещё более суживается в результате проводимой монополиями политики безудержного снижения жизненного уровня и, стало быть, покупательной способности масс американского населения; во-вторых, в противоречии между ненасытной жаждой капитала к извлечению максимальной прибыли и ограниченными возможностями выгодного приложения капитала внутри страны. Отсюда вытекает возросшая в небывалой степени борьба Уолл-стрита за рынки сбыта для американских товаров и за сферы приложения для американских капиталов. Эта борьба развёртывается на общем фоне дальнейшего загнивания американского капитализма и дальнейшего обострения общего кризиса капитализма. Поэтому она неизбежно порождает острые конфликты экономического и политического характера.

Ещё Маркс показал в «Капитале» своим теоретическим анализом, обобщившим гигантский исторический материал, что при капиталистическом способе производства условия непосредственной эксплоатации и условия её реализации не совпадают не только по месту и времени, но и в понятии. При империализме, как загнивающем или паразитическом капитализме, этот научный вывод марксистской экономической теории приобрёл особый смысл, поскольку противоречие между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения достигает невиданной ранее остроты,

В коллективном труде американских буржуазных экономистов под широковещательным заголовком «Финансирование американского процветания» (1945 г.) профессор Гарвардского университета Джон Г. Уильямс высчитал, что при возвращении к тому уровню народного дохода, который был в 1939 г., оказалась бы неизбежной безработица численностью от 15 млн. до 20 млн. человек. По данным Конгресса производственных профсоюзов, возвращение к довоенному уровню «производства создало бы в Соединённых Штатах безработицу численностью в 19 млн. человек. Эти цифры превосходят даже те масштабы, которые безработица приняла во время опустошительнейшего и разрушительнейшего в истории капитализма кризиса 1929–1933 гг.

Американских монополистов, разумеется, вовсе не огорчает сама по себе перспектива лишения заработка и, стало быть, средств к жизни значительной части рабочего класса. Предоставляя своим экономистам болтать о «полной занятости», они готовы приветствовать образование многочисленной армии безработных, ибо с их точки зрения рост безработицы служит отличным средством ослабления рабочего движения и успешного нажима на жизненный уровень занятых рабочих.

Но их сильно беспокоят другое, а именно — угроза высоким прибылям. Сохранение же прибылей требует сохранения известного уровня производства. До поры до времени сокращение объёма производства может компенсироваться повышением цен. Но этот метод имеет свои границы, за которыми дальнейшее сокращение производства связано с таким ростом издержек, который нельзя перекрыть никаким повышением цен. Вздувание цен вызывает нежелательное последствие в виде сокращения ёмкости внутреннего рынка. Поэтому перед американскими монополиями, имеющими значительно выросший и концентрированный производственный аппарат, с возрастающей остротой встаёт вопрос: куда сбывать товары?

Ещё во время войны официальные американские экономисты и статистики подсчитали, что для сохранения уровня занятости населения, достигнутого во время войны, Соединённые Штаты должны повысить свой ежегодный экспорт товаров до 25 млрд. долл.

Значение этой цифры легко понять, если учесть следующие обстоятельства. Весь объём мирового экспорта 1937 г. составлял 15,3 млрд. долл. До войны удельный вес Соединённых Штатов в мировом экспорте равнялся 13,1 %, Англии — 11,9, Германии — 9,4 %.

В период между двумя войнами — с 1921 по 1939 г. — Соединённые Штаты вывозили в среднем на сумму в 3,6 млрд. долл. в год. Это составляло 4,3 % всей валовой продукции народного хозяйства страны.

Стало быть, повышение американского экспорта до 25 млрд. долл. означало бы его рост почти в семь раз. Американские экспансионисты понимают, что такой рост мыслим лишь при условии удушения промышленности других стран, рабочий класс которых тем самым обрекается на безработицу. Недаром в американской печати проблема повышения экспорта цинично именуется проблемой «экспорта безработицы».

В 1946 г. вывоз Соединённых Штатов достиг 10 млрд. долл., что составляло 4,9 % валовой продукции, а в 1947 г. — 15,1 млрд. долл., или 6,6 % валовой продукции страны. За два года сумма вывоза составила 25,1 млрд. долл., или 5,8 % всей валовой продукции страны.

Наибольших размеров американский экспорт достиг в 1947 г. В 1948 г. произошло заметное падение экспорта США. Он сократился по сравнению с 1947 г. на 18 % в стоимостном выражении и на 23 % по физическому объёму.

Таким образом, вывоз Соединённых Штатов ещё вдвое меньше того уровня, о котором американские экономисты мечтали во время войны. Тем не менее уже достигнутым уровень американского вывоза порождает острейшие противоречия в капиталистическом мире.

Подгоняемые призраком надвигающегося кризиса перепроизводства, американские монополии всячески раздувают вывоз. В то же время они, заботясь о сохранности своих чудовищных сверхприбылей, не допускают притока иностранных товаров в Соединённые Штаты.

В период с 1921 по 1939 г. сумма ввоза Соединённых Штатов составляла в среднем 2,9 млрд. долл. в год, или 3,4 % валовой продукции. В 1946 г. ввоз составлял 4,9 млрд. долл., или 2,4 % валовой продукции страны, а в 1947 г. — 5,6 млрд. долл., или 2,5 %. За два послевоенных года, вместе взятых, ввоз Соединённых Штатов был равен 10,5 млрд. долл., или 2,4 % валовой продукции страны.

Таким образом, за два года разрыв между вывозом и ввозом Соединённых Штатов составил круглую сумму около 15 млрд. долл. В послевоенный период не только сильно возросла сумма американского вывоза, но и выросла его доля в валовой продукции страны. В то же время доля ввоза в валовой продукции страны не только не возросла, но, наоборот, существенно уменьшилась, а именно — с 3,4 до 2,4 %.

Торговля США приобретает всё более односторонний характер. В этом заключается несомненное противоречие. С одной стороны, Соединённые Штаты стремятся расширить сбой вывоз, не допуская соответственного ввоза; с другой стороны, остальные капиталистические страны, прежде всего страны Западной Европы, вынуждены ввозить, но вместе с тем не имеют возможности вывозить достаточное количество товаров. Отсюда хронический долларовый голод в этих странах, ставший огромным препятствием для восстановления мировой торговли. Этим двойным противоречием в значительной мере порождён «план Маршалла», который, однако, не только не в состоянии улучшить положение, но, наоборот, ещё более обостряет его противоречия.

Это одна сторона проблемы. Не меньшее значение имеет и другая сторона.

Выше были приведены данные, показывающие, что американские монополии ворочают огромными капиталами. Рост монополий, увеличение их капиталов и умножение их прибылей — всё это означает рост их ежегодных накоплений. Эти накопления должны найти себе выгодное поле приложения. Иными словами, встаёт вопрос: куда вывозить капитал?

«Учёный» прислужник американских монополий профессор политической экономии Гарвардского университета Элвин Гансен, экономический советник федеральной резервной системы, писал в книге «Роль Америки в мировом хозяйстве», вышедшей в 1945 г.:

«В хорошие годы накопления в Соединённых Штатах составляют около 20 % национального дохода, т. е. при 140 млрд. долл. национального дохода — около 28 млрд. в год. Найти удовлетворительное и выгодное применение… для такой огромной суммы внутри страны нелегко».