— Тогда что тебе нужно?

Кажущийся внешне опять умиротворенным, Круах прошипел:

— Я хочу принести в жертву могущественную охотницу — и сделано это будет тем, кто любит ее. Такая жертва в мою честь способна наделить меня достаточной силой, чтобы навсегда вырваться на свободу, став бестелесным и непобедимым.

Он жестом подозвал МакРива, который без колебаний встал рядом с ним. Люсии Круах сказал:

— Пусть тот, кто осквернил твое тело… покарает тебя. И освободит меня навечно.

МакРив ничего не видел, его глаза были слепы к действительности. Когда Круах вручил ему меч кромита, он принял его. Мужчины в мантиях запели:

— Ему мы жертвуем, его мы превозносим… ему мы жертвуем…

— Забери ее голову, оборотень, — произнес нараспев Круах. — Мне ты жертвуешь, меня ты превозносишь.

— Нет, МакРив!

Валькирия рвалась из цепей, игнорируя боль, когда ржавый металл впивался в кожу.

— Борись с внушением! Я — Люсия, ты не хочешь навредить мне!

С пугающей улыбкой Круах добавил:

— Держу пари, мы найдем твое мясо нежным.

Кровь полилась из ее запястий. У нее почти… почти получилось вытащить одну руку из оков.

МакРив перешел к изголовью алтаря, заняв позицию на уровне ее плеч, собираясь отрубить ей голову.

— МакРив, ты никогда бы не поступил так со мной, не поддавайся обману!

— У ТЕБЯ ПОЛУЧИТСЯ, ТЫ ДОЛЖЕН СДЕЛАТЬ ЭТО РАДИ МЕНЯ!

Настойчиво вглядываясь в лицо Гаррета, Люсия умоляла его покончить с ее мучениями.

Силясь успокоить, Гаррет снова заверил ее:

— Я люблю тебя, Лауша.

Из ее наполнившихся страхом глаз, полились слезы.

— Если любишь меня, почему не прекратишь мои страдания?

Она боится, что он не сможет?

— Положи этому конец.

— Конечно. Обещаю.

Кром Круах, даруя ему силу, до краев наполнил решимостью выполнить то, что требовалось.

— Тогда действуй Гаррет! — поторопила валькирия, почти срываясь на крик.

Он высоко занес меч над головой. Лезвие обрушится точно поперек нежной шеи. И ее страдания закончатся.

— Я сделаю это для тебя.

Сжавшись в ожидании, широко распахнув глаза, Люсия закричала:

— Сейчас, МакРив! Ну пожалуйста!

— Люблю тебя.

Меч опустился, послушно рассекая плоть.

— МакРив! — завопила Люсия, беспомощно наблюдая за тем, как он вонзает меч себе в бок — меч, который был так четко нацелен ей в шею. В воздухе Гаррет изменил направление движения клинка, всаживая его в себя.

Пошатнувшись, он упал на колени с лезвием, вогнанным по самую рукоять. Содрогнувшись всем телом, ликан выдернул и отбросил меч в дальний конец пещеры. Затем, сжав руками голову с такой силой, что валькирия испугалась, как бы он не раздавил череп, заревел в агонии.

— Гаррет, не надо!

— Это просто… потрясающе, — заметил Круах, разглядывая МакРива. — Я управлял человеком, но не зверем внутри него — тот скорее умрет, чем причинит боль своей паре. Однако вред нанесен. Я уже внедрил в его разум воспоминание о твоей казни. Воспоминание, в котором он убивает тебя. — Злодей захохотал. — Прямо сейчас он считает, что качает на руках твой обезглавленный труп, ощущая собственным телом, как стынет кожа, пока из тебя вытекает кровь.

— Лауша, не оставляй меня, — прерывисто прохрипел Гаррет. Он перешел на гаэльский, с мукой бормоча:

— Как больно… люблю тебя… последую за тобой.

Голосом, полным скорби, он умолял ее вернуться к нему:

— Прошу тебя, любимая.

Захлебываясь от слез и давясь словами, Люсия попыталась убедить его:

— Гаррет, это не реально. Не реально.

Ничего не слыша, он зарылся когтями в землю, сгребая месиво вокруг себя.

— О, теперь твой ликан обращается, — злорадно усмехнулся Круах. — Зверь поднимается, вне себя от ужаса и смятения, пытается соединить… части твоего тела. Как это трогательно.

— Кром, я убью тебя за это! — Люсия приподнялась в цепях. — Ты никогда не выйдешь отсюда! Навечно останешься здесь.

Когда Круах приблизился к ней, она закричала:

— Ты не бог, ты презренный червь, паразит!

И плюнула ему в лицо.

Его длинный язык высунулся и слизнул плевок с подбородка. Не обращая внимания на ее слова, он задумчиво пробормотал:

— Что же сделать с тобой? Я бы мог снова воспользоваться тобой как женщиной или отобедать твоей плотью. — Монстр, прищурившись, плотоядно осмотрел ее желтыми глазами. — Знаю. Я сделаю и то и другое. Одновременно. Буду потреблять тебя, пока осуществляю свои права. — Он отступил, давая знак четырем хранителям приблизиться к алтарю. — И раз уж ты так запятнала себя, думаю, не будешь возражать, если я поделюсь.

Кромиты подошли ближе, ощупывая Люсию алчными взглядами, такие же похотливые, как их бог…

Внезапно черные когти точно посередине пробили горло Круаха, затем резким рывком в сторону рассекли его шею. Бог захлебнулся воплем, пытаясь удержать голову прямо. Люсия уставилась на него в полной растерянности, хотя его кровь, фонтаном выплескиваясь на нее, попадала в глаза.

МакРив нанес удар Круаху?

Узкие зрачки монстра расширились от шока, когда он спотыкаясь шагнул к алтарю. Оставшиеся кромиты заголосили и, выхватив мечи, бросились на ликана. Круах шатался, почти падая. Он был серьезно ранен, но этого недостаточно, чтобы убить его.

Если бы только она смогла освободить руки, то попыталась бы увести Гаррета. Взгляд Люсии метался в поисках какого-нибудь инструмента, чтобы с его помощью…

Стоп, что за… Пытаясь осмыслить увиденное, Люсия недоверчиво моргнула, уставившись на свой колчан. Из него торчала стрела со старомодным оперением, выглядящая точь-в-точь как dieumort. Валькирия сглотнула. Еще dieumort? Как… Почему?

О, Фрейя, никогда не пустеющий колчан! Неужели ей дается еще один шанс уничтожить Круаха? Стрела воспроизвелась. Но несет ли она в себе смертоносное могущество?

Как же добраться до нее? Идея… Ее запястье рассечено о железное кольцо цепи. Глубоко вздохнув, валькирия со всей силой рванула кисть назад. И закричала от дикой боли, когда начисто, словно перчатку, сняла кожу до самых кончиков пальцев.

Но она освободила руку.

МакРив продолжал сражаться с кромитами. Люсия стиснула зубы и заставила изуродованные пальцы