имеешь, не муж тебе; это справедливо ты сказала.» (Ин 4:17,18). И эти-то пять мужей суть не кто иные, как красками нарисованные изображения вырезанных на стене мужчин, увидев которые она влюбилась в них по одному взгляду очей (ср. Иез 23:14,16).

Пусть так, - скажет кто-то из читателей, - но все-таки почему в отношении количества тех, с кем блудила женщина, использо­ван символ именно пяти, связано ли сие с тайной и с какой? Такая связь есть, и тайна сия имеет совершенно определенное название - это тайна беззакония. Однако в отношении ее не будем торопить события. Ей отведена вся следующая глава.

Следующим после пятерки числом, требующим истолкования, является шестерка, символика которой в системе ТАРОТ заключается в разделенности, разделении, различении, в том числе различении или познании добра и зла, то есть в сознании.

Свидетельства о шестерке мы находим уже на шестой день творения, ведь именно на шестой день был создан человек «мужчиной и женщиной» (Брейшит 1:27). Мы сказали достаточно в связи с разделенностью человека, и в этом смысле такое предзнаменование человеку - сотворение его на шестой день - весьма символично.

Разделенность человека, делающая его несовершенным, ведет к несвободе, рабству, так же как, если человек станет единым, он станет и совершен, и свободен. И вот, мы читаем: «Если купишь раба Еврея, пусть он работает шесть лет, а в седьмой пусть выйдет на волю даром.» (Исх 21:2; Вт 15:12; Иер 34:14), - то есть свобода обретается лишь после преодоления разделенности.

Разделенность человека не может не означать и его отделенности от Господа, ибо, по словам Павла, «водворясь в теле, мы устранены от Господа» (2 Кор 5:6), - поэтому из семи дней недели шесть отданы суете, не могущей существовать в отсутствие разделенности: «Шесть дней делай дела твои, а в седьмой день покойся.» (Исх 23:12).

Теперь почитаем Матфея с Марком: «И по прошествии дней шести взял Иисус Петра, Иакова и Иоанна, брата его, и возвел их на гору высокую одних, и преобразился пред ними.» (Мф 17:1,2; Мк 9:2). Читатель, надеемся, понимает, что такая точность хронологии деяний Иисуса не может иметь значения при буквальном понимании, особенно же в случае, если не четко определена точка отсчета, - шесть дней спустя после какого события наступило преображение Иисуса? И если в Евангелии Матфея таким событием является нагорная проповедь, то у Марка смысл этого счета для буквалиста теряется. Тому же, кто знаком с арифмолошей, становится ясно, что преображения возможно достичь, только преодолев внутреннюю разделенность - спустя шесть дней.

Заглянем в книгу Иисуса Навина, где описывается, как стояли шесть дней стены города Иерихона, а на седьмой рухнули (Нав 6:1 -20), - но ведь стена есть лучший образ для описания разделенности. И здесь разделенность сохраняется не долее, чем до преодолении шести.

А теперь взгляните на следующий эпизод Нового Завета: «Иисус, утрудившись от пути, сел у колодезя. Было около шестого часа.» (Ин 4:6). Для понимания сего весьма полезно будет вспомнить слова Павла: «Христос в вас, упование [надежда] славы.» (Кол 1:27). Разве трудно теперь связать воедино сии две формулы: в каждом человеке есть источник воды - колодезь надежды, или упования, около которого в каждом сидит, утрудившись от пути, Христос, времени же в каждом около шестого часа.

Подобные нюансы нельзя упускать из Евангелий ни в коем случае, и мы не столь богаты, чтобы разбрасываться такими сокровищами, как то, что во время казни Иисуса «От шестого часа тьма была по всей земле.» (Мф 27:45; Мк 15:33; Лк 23:44).

Итак, человек разделен и устранен от Бога. Но означает ли сие полное лишение его духовных даров, даров Духа Святаго? значит ли, что человеку заказан путь к откровению Духом? Ответ на этот вопрос содержится в символизме того, каким образом «положил Иисус начало чудесам» (Ин 3:11): «недоставало вина... Было же тут шесть каменных водоносов... вмещавших две [!] или три [!] меры. Иисус говорит: ...наполните сосуды водою. И наполнили их до верха.» (Ин 3:3,6,7). Из дальнейшего (Ин 3:9,10) следует, что вода обратилась в вино.

Что описано сим? Да то, что разделенный человек представляет собой пустой сосуд (о, если бы только пустой, но он часто полон нечистот), могущий вместить и мудрость, и любовь. Сей сосуд надо наполнить надеждой, а уж пребывающий в человеке Христос силен обратить надежду ту в откровение Святого Духа.

Мы ничего не сказали пока о числе зверя «шестьсот шестьдесят шесть» (Отк 13:18), хотя какие-то смутные догадки, вероятно, уже мелькают в голове читателя. Конечно, число зверя - число человеческое - связано с шестеркой, однако оно слишком велико, чтобы нам тут же представить его истолкование. Позже мы, тем не менее, такое истолкование приведем.

Успокоив ли, или обеспокоив этим читателя, мы переходим к следующему числу, которое столь часто встречалось нам в толкованиях шестерки. Итак - семерка. Имя того, что сокрыто за сим символом звучит очень кратко, но понимать это слово нужно весьма широко, ибо семь есть число закона. Причем семерка имеет отношение к закону совершенному, когда все, что подчинено этому закону - в миру ли, на небесах ли, в движении ли, в покое ли, - не требует никакого вмешательства извне. Такового вмешательства не требуется даже со стороны Творца, ибо «все создано для своего употребления» (Сир 39:27), «все в мире спасительно» (Прем 1:14) и совершенно: «И совершил Бог к седьмому дню дела Свои, которые Он делал, и почил в день седьмой от всех дел Своих, которые делал. И благословил Бог седьмой день, и освятил его; ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал.» (Быт 2:2,3). Мотив невмешательства Бога в Им же заведенный порядок отчетливо звучит в таких словах: «Всевышний на весах взвесил век сей, и мерою измерил времена, и исчислил часы, и не подвинет и не ускорит до тех пор, доколе не исполнится определенная мера.» (3 Езд 4:36,37).

Семерка является, если можно так выразиться, универсальным числом закона, в связи с чем ее слишком часто путают с собственно совершенством, хотя, как понимает читатель, любая подчиненность даже совершенному закону не совместима со свободой, а значит - и полным совершенством. К тому же, «если бы дан был закон, могущий животворить, то подлинно праведность была бы от закона.» (ГалЗ:21), однако «закон ничего не довел до совершенства.» (Евр 7:19).

И вот, в качестве универсального числа семерка используется в заповеди о жертвах Господу: «В эти семь дней праздника он должен приносить во всесожжение Господу каждый день по семи тельцов и семи овнов без порока.» (Иез 45:23, ср. Лев 23:18), - здесь также указывается на беспорочность, хотя главным и является не это. Символ совершенства жертвоприношения проявляется не только в количестве, но и в качестве - «возьми тельца семилетнего.» (Суд 6:25). Читатель не может забыть того обстоятельства, что в качестве жертвенных могут выступать лишь чистые животные, ибо жертвы вносятся в храм, а символом чего является храм, мы надеемся, читатель помнит.

Размышления, на которые наводит только что поднятый вопрос, помогут нам понять и то, почему Господь велел Ною: «Всякого скота чистого возьми по семи,.. а из скота нечистого по два,.. также и из птиц небесных по семи.» (Быт 7:2,3). Связующим звеном в логике наших рассуждений должен стать тот самый теленок, что встречался нам в притче о блудном сыне (Лк 15:27 30), ибо сей теленок был заколот в пищу, «твердая же пища свойственна совершенным» (Евр 5:14). Но ведь именно по этому принципу подразделяются чистые животные от нечистых - первые годны, а вторые не годны в пищу. Итак, что же мы получаем в итоге? Господь Бог повелевает Ною взять то, что является символом годного в пищу совершенного закона, ассоциируя сие с семеркой, но и нечистого, запретного, велит взять, ибо и там есть мудрость. Не странно ли это? Никак, ибо и Иисус говорил: «Будьте мудры, как змии, и просты, как голуби.» (Мф 10:16), - иными словами, от нечистого берут то, что связано с двойкой, ибо мудрость бывает разная, в том числе,