взгляд пожилого джентльмена быстро прояснился.

— Мышь — это такой могущественный артефакт, о существовании которого вы не должны были прознать. Расплатитесь с ним.

Последние слова были обращены к безмолвному спутнику Брисби. И не успел Тоби ахнуть, как на его шее захлестнулась петля.

Уже под утро сыщики добрались до жилища Стила. Им пришлось долго стучать в двери, закрытые изнутри на засов, прежде чем заспанная хозяйка миссис Мортенсен появилась на пороге.

— Долго же вы прогуливались, мистер Стил, — ворчливо заметила она, вручив Эдуарду подсвечник. — Спасибо, хоть собаку оставили на псарне, а то шуму от вашего Гумберта — что от целой своры.

Стил сдержанно поздоровался. О судьбе верного пса он не стал распространяться, зная, что миссис Мортенсен расстроится не на шутку. Она любила Гумберта за веселый нрав и ворчала скорее для порядка.

Тем временем внимание квартирной хозяйки переключилось на Ричарда, скромно ожидавшего своей очереди.

— Здравствуйте, сэр. Вы заночуете у нас?

— Только если вы не возражаете! — великосветски ответил молодой сыщик и поспешил представиться. — Ричард Дрейтон, к вашим услугам.

Хозяйка слегка опустила подбородок, что означало согласие, и друзья вошли в дом. Они наскоро перекусили, и остаток ночи Ричард провел на софе в крошечной гостиной приятеля. Чтобы на ней уместиться, спать пришлось, подтянув ноги, но измотанный последними событиями сыщик таких мелочей уже не замечал.

Он проснулся поздним утром, когда Эдуард вышел из своей комнаты, отдернул тяжелые портьеры и распахнул окно, впуская скупое октябрьское солнце. Стил был уже одет к завтраку, выбрит и вообще выглядел так, будто не провел вчера весь день на ногах, гоняясь за безумным убийцей и слоняясь по бандитским притонам.

— У нас встреча, Ричард, не забыли? Через два часа нам нужно быть в «Фиолетовом Будде».

Ричард не без труда встал, разминая затекшее тело. Пока он умывался и приводил себя в порядок, горничная принесла на подносе завтрак. Но едва джентльмены сели за стол, как трапеза была прервана появлением миссис Мортенсен.

— Мистер Стил, к вам посетитель.

Эдуард и Ричард удивленно переглянулись. Стил не принимал клиентов на дому, а для частного визита было еще слишком рано.

— Он представился?

— Вот его карточка.

Стил принял визитку и прочел:

— Сэр Артур Генри Уинсли.

— Вы его знаете, Эдуард? — спросил Ричард.

— Первый раз слышу это имя. Посмотрите-ка, наш гость не кто-нибудь, а розенкрейцер! — Стил протянул карточку другу. В правом верхнем углу Ричард разглядел эмблему — алую розу, вписанную в крест. Кроме имени и рисунка на карточке ничего не было.

— Что ему от вас может быть нужно?

— Сейчас узнаем. Миссис Мортенсен, этот господин пришел один?

— Со слугой. Очень, доложу вам, мрачный тип.

— Что ж, пускай поднимется, — решил Стил, с сожалением оглядывая недоеденный завтрак. — Нехорошо заставлять ждать представителя древнего ордена.

Гость не стал медлить, и вскоре друзья услышали на лестнице спокойные, неторопливые шаги уверенного в себе человека. В комнату вошел очень высокий, безупречно одетый господин. В его осанке чувствовалась военная выправка — прямая, как шомпол, спина, ни одного лишнего фунта, величавая, если не сказать высокомерная, манера держаться. Поколения титулованных пращуров — а таковые, несомненно, имелись в родословной гостя — могли гордиться таким потомком. Сэру Артуру Уинсли было около пятидесяти, но в его глазах еще не угасло пламя страстей, усмиренных расчетливым разумом и ледяной волей.

Если бы злосчастный Тоби Вильямс, тело которого сейчас плыло вниз по течению Темзы в окружении мусора и нечистот, был жив и оказался случайно здесь, то в утреннем госте он без удивления и особого труда узнал бы мистера Брисби.

Сыщики приветствовали вошедшего. Эдуард представил Ричарда как мастера Пустельгу, зная, что тот не слишком любит раскрывать посторонним свое настоящее имя. Знакомясь, гость едва взглянул на Стила, зато Ричарда смерил слишком долгим и пристальным взглядом, чтобы его можно было объяснить просто вежливым интересом. Это обстоятельство не укрылось от внимания обоих сыщиков.

— Чем обязан визиту? — спросил Стил, когда с представлениями было покончено.

Гость сел в предложенное кресло и положил ногу на ногу. Спина его при этом осталась прямой и твердой.

— Надолго я вас не задержу. У меня всего один вопрос.

— Слушаю вас внимательно. Касательно мастера Пустельги можете не волноваться — он мой коллега и друг, которому я доверяю, как самому себе.

— Присутствие мастера Пустельги меня ни в малой степени не смущает, — заверил гость. — Собственно, мой вопрос адресован именно ему.

Стил удивленно вскинул брови. Ни одна живая душа не могла знать, что Ричард находится у него.

— Что же это за вопрос? — спросил Ричард.

— Нашел ли сокол мышь?

Если бы здесь, в лондонской гостиной, прямо сейчас взорвался артиллерийский снаряд, он бы не произвел такого ошеломляющего и даже отчасти контузящего действия, какое оказали слова сэра Уинсли на Ричарда. Вопрос был задан так буднично, но вместе с тем с такой несокрушимой уверенностью в голосе, что стало ясно — таинственный гость не сомневается в ответе. Он знает — и знает давно — о соколе и его свойствах, знает о поисках мыши и уверен в успешности этих поисков. То, что Ричард держал в тайне всю сознательную жизнь, было извлечено визитером на свет божий так непринужденно и вместе с тем эффектно, как выдергивают кролика из пыльного цилиндра на деревенской ярмарке.

Артур Уинсли сложил руки на колене и спокойно ожидал, когда Ричард оправится от шока.

Перед лицом его хладнокровной убежденности молодой сыщик не нашел иного выхода, как ответить:

— Нашел. — И добавил с толикой вызова: — Мышь у меня.

— Великолепно! — Гость широко улыбнулся идеальным рядом зубов. Взгляд его при этом оставался неподвижным и ледяным. — Я знал, что лучшего специалиста для поиска украденного не найти во всем Лондоне. Могу я получить назад свою вещь?

— Вам придется подтвердить свои права на нее, — решительно ответил Ричард.

Улыбка сэра Уинсли не исчезла совсем, но сжалась в тонкую полоску.

— Хорошо. Какие доказательства вам нужны?

— Первым делом я хочу знать, как вы меня нашли.

— В этом мне любезно помог словоохотливый мистер Вильямс, промышляющий под личиной прокаженного на перекрестке Пикадилли и Сент-Джеймс-стрит.

— Вот жадная скотина! — не удержался Стил.

Визитер медленно покивал.

— Его алчность была сполна вознаграждена.