главной темой которой стала деятельность белорусской власти и президента. Анатолий Лебедько, не получив после победы Лукашенко никакого «портфеля», перешел в оппозицию и через несколько лет стал одним из ее лидеров. Из руководителей изби­рательного штаба наиболее прочные позиции в структурах вла­сти занял Виктор Шейман. Он работал на разных постах в руко­водстве органов безопасности Беларуси, а в 2000 г. был назначен на пост генерального прокурора Республики.

Нельзя не сказать кратко и о судьбе главных конкурентов А. Лукашенко на первых президентских выборах. Вячеслав Кебич работал в Верховном Совете, а позже в Палате представителей Национального собрания страны. В 1994 г. он возглавил также Белорусский торгово-финансовый союз. Зенон Позняк продо­лжал быть главой радикально-националистической оппозиции. Однако в апреле 1996 г. эмигрировал в США и попросил там политического убежища. Позже перебрался с семьей в Польшу и жил в Варшаве. Станислав Шушкевич остался в Беларуси и воз­главил здесь одну из социал-демократических партий.

А. Лукашенко настойчиво и целеустремленно создавал рабо­тоспособную и прочную вертикаль власти, в которой главным принципом становились уже не выборы, а назначения. Команды Кебича и Шушкевича ушли, надо было заполнить вакансии. Шел интенсивный отбор людей. Власть президента крепла. Новых людей, которые заняли важные посты в правительстве, в судеб­ных и административных органах, в СМИ, в управлении главны­ми регионами Беларуси, во главе министерств, банков, крупных предприятий и т.д., было много.

Александр Лукашенко ясно понимал тогда свои приоритеты. Вспоминая много позднее первые недели своего президентства, он говорил: «Мне ведь и сорока лет не было... Главное, что при­шлось решать, - надо было отвести этот осколок Советского Союза, очень технологичный, развитый, с мощной экономикой, с монстрами финишного производства: МАЗом, БелАЗом, МТЗ, деревообработкой и так далее. Все было остановлено, пустые полки в магазинах, люди - на площадях. Их уже разогрели в то время наши националисты определенными лозунгами...

Помню, приехал на завод «Горизонт», люди смотрят на меня, молодого. Им и меня жаль: видят, что я не могу объять необъят­ное, и плачут, что семью прокормить нельзя. И просят меня: «Ну хотя бы 30 долларов, чтобы хоть как-то протянуть, хлеба купить». Жуткая была ситуация... У нас, я помню, за одни сутки в 18 раз подорожал хлеб. За сутки в 18 раз! Я просто благодарен людям, что они терпели»¹.Рынок - это в первую очередь стихия, и в 1993-1994 гг. он дей­ствовал и в России, и в Беларуси не на развитие производства и рост частной инициативы, а прежде всего на рост цен и передел собственности. Поэтому отдавать управление белорусской эконо­микой «невидимой руке рынка» А. Лукашенко считал полной авантюрой. Однако для сохранения централизованного управле­ния экономикой нужны были соответствующая законодательная база и государственные институты (суд, административные органы и т.д.). А между тем важные решения следовало принимать по накопившимся проблемам быстро. Например, большой газопро­вод' «Ямал - Европа» строился уже несколько лет и остановился как раз у границ новой и независимой Беларуси. Ни С. Шушкевич, ни В. Кебич просто не знали, как дальше вести через территорию их страны это строительство. Тогдашний председатель «Газпрома» Рэм Вяхирев тоже не знал, что дальше делать. Вскоре после избра­ния А. Лукашенко президентом Беларуси Вяхирев приехал к нему.

В одной из бесед с российскими журналистами А. Лукашенко вспоминал: «Когда Рэм Вяхирев приехал ко мне, а меня только избрали, это был, кажется, 1995 г., он мне говорит: «Александр Григорьевич, вот мы проект давно сделали Ямал - Европа, но не можем работать. Шушкевич заблокировал строительство, да и Кебич против». Я посмотрел бумаги и сказал: «Начинайте завтра строить. Я вам все документы подготовлю, и они будут подписа­ны. Земля будет ваша под этими трубами». Он поднялся, на меня так посмотрел, думает: ну, наверное, он молодой и еше не пони­мает, что говорит; это ведь серьезный проект и, не решив какие- то детали, как можно начинать миллиардный проект? Я ему ска­зал: «Или вы завтра начинаете строить, или больше ко мне не приходите». Он вынужден был начать. И мы через полгода только закончили процедуру отвода земель, когда трубы были уже поло­жены. И когда сдали через два года этот газопровод, Вяхирев прие­хал на открытие и вспомнил это. «Я нигде, - сказал он, - ни в одной стране такого не встречал, чтобы мне сказали, пообеща­ли, и мы начали строить, поверив только на слово». Но мы свое слово сдержали. Более того, мы освободили от всех налогов это строительство. И тогда наш бюджет около миллиарда долларов потерял. Но мы знали, что это обшее дело. Строили, конечно, белорусы, а деньги платил «Газпром».

Другая проблема, с которой сразу же столкнулся А. Лукашенко, - это националистическая оппозиция. Многие из руководящих ею людей имели не только непомерные амби­ции, но и мандаты депутатов Верховного Совета. Поэтому кон­фликт президента и Верховного Совета 12-го созыва был неиз­бежен. Внимания историка заслуживают сегодня лишь некоторые эпизоды этого конфликта, который подробно описан в белорусской мемуарной литературе.

Александра Лукашенко избрали президентом на основе Конституции 1994 г., ряд положений которой были приняты под давлением оппозиции и которые он не мог поддержать: он считал необходимым усилить власть президента и уменьшить полномо­чия парламента. С этой целью он, действуя по всему фронту про­ блем, выбрал самую важную для белорусских националистов позицию, и нанес по ним удар: он предложил провести референ­дум об изменении флага и герба Беларуси, содержащий и ряд дру­гих вопросов, связанных с общей политикой президента (в част­ности, вопрос о возвращении русскому языку статуса государственного наряду с белорусским, что тоже представляло удар по БНФ, который был ядром оппозиции в парламенте).

Было почти очевидно, что Александр Лукашенко выиграет референдум и что БНФ потерпит поражение. Не рассчитывая на победу, депутаты из БНФ решились на провокацию: они объявили голодовку, расположившись в главном зале Дома пра­вительства, где тогда проходили заседания Верховного Совета, чтобы сделать эти заседания невозможными.

Несомненно, что президент имел возможность выбирать раз­ные решения, например, мягкое - перенос заседаний Верховного Совета в другое место. Однако А. Лукашенко решил не игнорировать провокации оппозиции, а пресекать прямо и жестко. Министр внутренних дел Беларуси доложил ему, что по полученным в МВД сообщениям, в здании Дома правитель­ства заложена бомба и жизни депутатов угрожает опасность. Президент приказал действовать по инструкции, а та гласила, что при угрозе взрыва все, кто находится в опасной зоне и не подчиняется распоряжениям властей, должны бьпъ удалены принудительно, что и было сделано. На следующий день в зале Дома правительства прошло очередное заседание Верховного Совета.Референдум состоялся 14 мая 1995 г. Из 7,4 млн граждан, имеющих право в нем участвовать, голосовали 4,8 млн (64,8%). На вопрос «Согласны ли вы с приданием русскому языку равно­го статуса с белорусским?» положительно ответили 83% участ­ников референдума. В поддержку предложения президента об установлении новых государственных флага и герба Республики Беларусь проголосовало 74,1%, за одобрение его действий, направленных на экономическую интеграцию с Россией, - 83,3%. На вопрос об изменении Конституции стра­ны, позволяющих президенту распускать Верховный Совет «в случае систематического или грубого нарушения Конституции», положительно ответили 77,7%.

В этот же день прошли выборы Верховного Совета нового, 13-го, созыва, но из-за обилия кандидатов и остроты борьбы мандаты получили только 18 депутатов. Понадобилось еще три тура и пять месяцев, чтобы Верховный Совет смог работать. В него не прошел ни один из членов БНФ¹. Тем не менее с зако­нодателями у А. Лукашенко возникали один за другим новые конфликты, так как многие решения и действия Верховного Совета 13-го созыва противоречили его политической линии. Это противостояние