На ранних этапах францисканское движение было весьма близким к вальденсам. Франциск, как и Пьер Вальдо, принадлежал к купеческому сословию. Его настоящее имя было Джованни. Но его матерью была француженка, отец вел торговые дела с Францией, а сам он очень любил песни французских трубадуров. Поэтому друзья в родном городе Ассизи начали называть его Франческо – 'маленький француз', и под этим именем он известен по сей день.

Как и Пьер Вальдо, Франциск пережил глубокий духовный опыт, побудивший его вести жизнь в нищете. Рассказывают, что однажды друзья увидели его необычайно счастливым.

– Чему ты так радуешься? – спросили они его.

– Я женился.

– На ком?

– На госпоже Нищете!

Он раздал нищим все, что имел. Если бы ему досталось от родителей что-то еще, он немедленно отдал бы и это. Он ходил в лохмотьях и проводил время либо в превознесении достоинств нищеты, убеждая всех, кто хотел его слушать, либо в работе по восстановлению какой-нибудь заброшенной часовни, либо в созерцании красоты и гармонии природы. Отец посадил его в подвал и обратился к властям. В конце концов епископ решил, что если Франциск не желает разумно распоряжаться семейным имуществом, он должен от него отказаться. Выслушав вердикт, он отказался от наследства, отдал отцу всю одежду, которая на нем была, и голым убежал в лес, где жил отшельником.

Затем, в конце 1209 года, он услышал стихи Евангелия (Мф. 10:7-10), в которых Иисус отправил учеников проповедовать, повелев не брать с собой ни золота, ни серебра. До сих пор его занимали почти исключительно добровольная нищета и радость, которую она ему доставляла. Теперь же он увидел возможность сочетать нищету с проповедью. Он должен проводить время не в спокойном уединении, а в суете городов, где живут люди, проповедуя им и помогая бедным и больным. Теперь добровольная нищета стала средством не просто самодисциплины, но и единения с теми, кто бедствовал вынужденно.

Под влиянием этого нового видения Франциск покинул свое убежище и вернулся в Ассизи, где начал проповедовать и столкнулся с оскорбительным отношением бывших друзей. Однако постепенно вокруг него сплотилась небольшая группа последователей, и они отправились в Рим испросить у папы разрешение основать новый монашеский орден. Папой был Иннокентий III – один из самых влиятельных и мудрых людей, когда-либо занимавших это место. Иннокентий сначала не склонен был удовлетворять просьбу Франциска. Но он был мудрее своих предшественников и, испытав характер Франциска, согласился.

Франциск вернулся в Ассизи и продолжил работу с благословения папы. Вскоре в его 'орден меньших братьев' начал стекаться народ. Св. Клара, духовная сестра Франциска, основала орден для женщин, которых стали называть 'клариссами'. Проповеди, пение и испрашивание подаяний францисканцев вскоре стали обычным явлением во всей Западной Европе.

Франциск опасался, что успех движения станет причиной его неудачи. Когда его последователи начали пользоваться уважением, он засомневался в их смирении. Рассказывают, что когда один послушник спросил, можно ли иметь Псалтирь, Франциск ответил: 'Когда у тебя будет Псалтирь, ты захочешь Бревиарий. А когда у тебя будет Бревиарий, ты захочешь подняться на кафедру как епископ'.

Рассказывают также историю об одном монахе, вернувшемся в очень веселом настроении, так как кто-то дал ему золотую монету. Франциск приказал ему взять монету в зубы и закопать ее в куче навоза, сказав, что для золота это лучшее место.

Хорошо сознавая искушения, которым подвергался его орден, достигая все большего успеха, Франциск написал завещание, запрещавшее его последователям иметь что-либо в личном пользовании и обращаться к папе или к кому-либо еще с просьбой сделать составленный им 'Устав' менее строгим.

На общем собрании ордена в 1220 году он отказался от руководства им и в знак послушания преклонил колена перед своим преемником. 3 октября 1226 года он умер в часовне, восстановленной им в молодости. Говорят, что последними его словами были: 'Я исполнил свой долг. Да покажет вам Христос ваш долг. Приветствую тебя, сестра Смерть!'

Основателем другого крупного нищенствующего ордена был святой Доминик. Он был на двенадцать лет старше Франциска, но основал свой орден позднее. Он родился в кастильском городе Каларуэга в аристократической семье, замок которой до сих пор возвышается над окрестной местностью.

После десяти лет учебы в Валенсии Доминик стал каноником собора в Осме. Четыре года спустя, когда ему минуло двадцать девять лет, собрание собора решило следовать монашескому уставу святого Августина. Это означало, что члены собрания собора должны жить в монашеском общежитии, но не удаляясь от мира и не прекращая служения верующим.

В 1203 году Доминик и епископ Осмы Диего посетили Южную Францию. Там его потрясло то, чего добились альбигойцы, и попытки обратить их в католичество силой. Он заметил также, что основная привлекательность движения альбигойцев заключалась в аскетизме его руководителей, резко контрастировавшем с легкой жизнью многих католических священников и прелатов. Будучи убежденным, что для борьбы с ересью существуют более надежные средства, Доминик начал проповедовать и учить. Он сочетал это со строгостью монашеской жизни и учеными занятиями, чтобы иметь возможность использовать в борьбе с ересью наиболее убедительные доводы. У подножия Пиренеев он основал школу для женщин, обращенных из числа альбигойцев. Под впечатлением его успехов архиепископ Тулузский выделил ему церковь для проповедей и здание для организации монашеской общины.

Вскоре после этого при поддержке архиепископа он отправился в Рим просить у Иннокентия III разрешения основать новый орден с собственным уставом. Папа ответил отказом, так как его беспокоило увеличение числа разных монастырских уставов. Но он призвал Доминика продолжить работу и принять один из уже существующих уставов. По возвращении в Тулузу Доминик и его последователи приняли устав святого Августина. Затем они переделали его в соответствии со своими потребностями. Они приняли также принцип нищенствования, следуя, возможно, примеру ранних францисканцев и наверняка для опровержения утверждений альбигойцев, что ортодоксальные христиане ведут слишком мирской образ жизни.

С самого начала Орден братьев-проповедников (таково было официальное название доминиканцев) уделял большое внимание учебе. В этом вопросе Доминик отличался от святого Франциска, не желавшего, чтобы у его монахов была даже Псалтирь, и с подозрением относившегося к учебе. Доминиканцы считали, что для успешной борьбы с ересью у них должны быть глубокие знания, поэтому их новобранцы проходили основательную подготовку. Вскоре они дали церкви ряд выдающихся богословов, хотя и францисканцы, вступившие на богословское поле позднее, не намного от них отстали.

Оба эти нищенствующие ордена распространились на большей части Европы. Вскоре появились другие подобные им движения. Кроме того, существовавшие ранее ордена начали следовать их примеру. В целом дальнейшая история Ордена братьев-проповедников была гораздо менее бурной, чем у францисканцев.

Доминиканцы с самого начала рассматривали нищенствование как аргумент, подкреплявший и облегчавший их борьбу с ересью. Основной целью они ставили проповедь и обучение, и бедность была одним из средств достижения этой цели. Поэтому, когда сложились новые обстоятельства, в которых казалось разумным владеть собственностью, орден без особого труда перестроился и отказался от идеала нищенской жизни. Кроме того, поскольку это согласовывалось с их изначальной целью, они вскоре начали закрепляться в университетах, появлявшихся в то время.

Двумя основными центрами развития богословия были Парижский и Оксфордский университеты. Доминиканцы основали монастыри в обоих городах и вскоре начали преподавать в университетах. Через некоторое время благодаря деятельности таких доминиканцев, как Альберт Великий и Фома Аквинский, орден приобрел высокий престиж в кругах ученых людей.

Доминиканцы пытались также обращать мусульман и иудеев. На раннем этапе наиболее известным проповедником, работавшим среди мусульман, был Вильгельм Триполийский. Среди иудеев в Испании аналогичную роль играл Викентий Ферье. Но в обоих случаях успех в значительной степени объяснялся применением силы – со стороны крестоносцев в отношении мусульман в Триполи и со стороны испанских христиан в отношении иудеев в Испании.

Францисканцы тоже начали закрепляться в университетах. В 1236 году профессор Парижского университета Александр Галесский стал францисканцем, и 'меньшие братья' получили своего первого