торговые центры. Там они торговали ножами, ножницами, иглами и тому подобным для получения пау- бразила, который индейцы добывали и свозили на склады, расположенные на побережье.

Когда пау-бразила осталось мало, португальцы переключились на сахарный тростник, который можно было выращивать в этом районе. Сахар в то время стоил в Европе очень дорого, и его производство сулило целые состояния. Пятнадцати своим фаворитам король предоставил 'округа' по пятьдесят лиг вдоль побережья и на территории в глубь страны вплоть до границ испанских владений. Освоены были только десять округов, и на восьми из них дело не пошло. Два успешных предприятия положили начало планомерной колонизации Бразилии.

Возделывание сахарного тростника и превращение его в сахар требовали большого количества дешевой рабочей силы, и португальцы стремились получить ее, обращая в рабство индейцев. Теоретически, в рабство португальцы могли обращать только тех индейцев, которые уже были рабами других индейцев или которых захватывали в ходе 'справедливых войн'. Но вскоре для этих так называемых справедливых войн начали находить разного рода предлоги и в конце концов отбросили даже видимость – работорговцы плавали вдоль побережья и захватывали всех неосторожных индейцев. Кроме того, португальцы развязывали войны между индейскими племенами и затем покупали пленных в обмен на инструменты, ножи и тому подобное.

Но эти методы не давали нужного количества рабов, к тому же многие из них при первой возможности убегали в джунгли. Тогда португальцы начали ввозить невольников из Африки, расположенной достаточно близко по другую сторону Атлантики. Индейское население все больше удалялось в глубь страны, а большинство населения в Восточной Бразилии составляли теперь чернокожие и португальцы.

Приходившие в Лиссабон из Бразилии известия были неутешительными. Жестокое и безнравственное поведение колонизаторов вызвало жесткую реакцию. В 1549 году с целью наведения порядка и пополнения казны король Португалии отменил систему округов, выкупил земли, приносившие доход, и объявил Бразилию королевской колонией. Именно тогда вместе с первым губернатором появились миссионеры-иезуиты во главе с Мануэлем де Нобрегой, чьи слова, приведенные в начале главы, ясно показывают, как он понимал свою миссию. Первый епископ, назначенный в 1551 году, вел себя не намного лучше. Он конфликтовал с колонизаторами и не обращал никакого внимания на плачевное положение индейцев и африканцев. Корабль, на котором он возвращался в Португалию, чтобы пожаловаться на поселенцев, потерпел кораблекрушение, и его вместе со всеми спутниками съели индейцы.

Создававшиеся иезуитами миссии весьма походили на парагвайские, но с одной существенной разницей: они располагали их не на значительном удалении от поселенцев, а там, где индейцы могли работать на плантациях. Миссионеры были благодарны португальцам за поддержку, и в обмен на это предлагали труд индейцев, по сути равнозначный рабскому. Один миссионер сказал: 'Они дрожат от страха перед губернатором, и этого страха… нам достаточно, чтобы учить их. Он помогает им слышать Слово Божье'.

Реакция индейцев приняла форму мессианского культа, в котором сочетались элементы христианства и других верований. Когда от вспышки оспы умерли тысячи индейцев, начались разговоры о спасителе, которого индейцы называли 'Санто' и который должен был прийти и освободить их от португальского ига. Новая религия, названная santidade, получила распространение не только среди индейцев, находившихся под властью португальцев, но и среди тех, кто еще оставался свободным в джунглях, и служила связующим звеном между двумя группами. Среди чернокожих рабов христианство тоже сочеталось с их родовыми верованиями. Такие смешанные культы развивали в чернокожих и в индейцах чувство собственного достоинства, в котором им отказывало официальное христианство.

В торговле пау-бразилом с португальцами очень рано начали конкурировать французы, надеявшиеся организовать в Бразилии постоянное поселение. Такая попытка была предпринята в 1555 году Николя Дюраном де Виллеганьоном, основавшим колонию на острове в заливе Гуанабара неподалеку от современного Рио-де-Жанейро. Виллеганьон установил дружеские отношения с индейцами племени тамойо, которые помогли ему укрепить остров. Он также написал Кальвину, и в ответ на его просьбу ему отправили нескольких протестантских пасторов для служения протестантам среди поселенцев. Это и многие другие вопросы создали серьезные трудности в поселении, которое в конечном счете было уничтожено португальцами. Индейцы тамойо и жившие с ними французские беженцы какое-то время продолжали сопротивление. Затем, спасаясь от португальцев, племя переселилось в глубь страны. Когда в конце XVI века английский авантюрист уговорил индейцев вернуться на побережье и бороться за свои земли, их племя было уничтожено. Десять тысяч человек было убито и вдвое больше продано в рабство.

Коротко говоря, ранняя история христианства в Бразилии, как и во многих других странах в период колониальной экспансии, выглядит не особенно привлекательной. Пройдут многие годы, прежде чем будут преодолены негативные последствия такого неудачного начала.

В то время как Испания и Португалия создавали обширные заморские империи и утверждали католичество в дальних странах, в Европе разворачивалась протестантская Реформация. 1521 год, когда Лютер смело предстал перед Карлом V на Вормсском рейхстаге, был также годом, когда Кортес захватил Теночтитлан. С расстояния всего в четыреста лет после этих событий нам, вероятно, еще рано судить, какое из них в конечном счете окажет наибольшее влияние на ход развития христианства. Как бы там ни было, в следующем томе мы вернемся к рассмотрению положения дел в Европе и продолжим рассказ о поисках обновления и реформации и о тех людях, которые посвятили этому свою жизнь.

В 1054 году церковь разделилась на Восточную и Западную. Соборы, приведенные в списке после этой даты, проводились только на Западе.²⁴ Ныне Милана. Дал ее в тексте будет использоваться современное название города. – Прим. перев.

Henry Bettenson, ed. Documents of the Christian Church. London: Oxford, several editions.

E. C. Blackman. Marcion and His Influence. London: S.P.C.K., 1948.

Virginia Corwin. St. Ignatius and Christianity in A ntioch. N ew H aven: Yale, 1960.

E. R. Dodds. Pagan and Christian in an Age of Anxiety. Cambridge: University Press, 1968.

W. H. C. Frend. The Early Church. Philadelphia: J. B. Lippincott, 1966.

JustoL. Gonzalez.^ History of Christian Thought,vol. I.Nashville: Abingdon, 1970.

Edgar J. Goodspeed. A History of Early Christian Literature. Chicago: University of Chicago Press, 1966.

Revised and enlarged by Robert M. Grant. R. P. C. Hanson. Tradition in theEarly Church. London: SCM, 1962.

Hans Jonas. The Gnostic Religion. Boston: Beacon Press, 1958.

Josef A. Jungman. The Early Liturgy to the Time ofGregory the Great. London: Darton, Longman amp; Todd, 1959.

Hans Lietzmann. The Beginnings of the Christian Church. London: Lutterworth,