— Почему ты не пьешь? — спросил капитан.
— Не хочется.
Бесс взяла сигарету из пачки, лежавшей на столике, и прикурила ее от старенькой “Зиппо” наемника. Выпустила дым через ноздри.
— Господи, когда же это закончится?
— Для Исаева — скоро. Для нас нет.
— Фрост!
Бесс швырнула сигарету в пепельницу, опустилась на колени возле кресла капитана и прижалась лицом к телу любимого мужчины. Фрост погладил ее волосы.
— Скоро, — тихо повторил он, глядя как солнце скрывается за горизонтом.
Фрост открыл глаз — его разбудил писк сигнализатора, который лежал на ночном столике. Капитан выключил прибор и зажег свет. Потом сел на постели, опустив ноги на пол. Рядом пошевелилась Бесс.
— Что там, Фрост?
— Это они, малышка, — ответил наемник.
— О, Боже!
Капитан вскочил с кровати и начал одеваться. Вещи были подготовлены заранее.
— Куда ты собрался?
— Хочу выйти прежде, чем они войдут.
— Но Пласкевич и его люди…
— Я тоже не статист, родная. Неужели ты думаешь, что я позволю им упустить Исаева, а потом начну все сначала?
— Но ведь именно для этого оставили без сигнализации дренажный ров и сделали нашу комнату неуязвимой даже для взрыва бомбы. Ты должен сидеть здесь и ждать.
— Исаев все равно может добраться до нас. Допустим, он придет не один, и тогда одному Богу известно, что может произойти.
— Но Фрост…
— Слушай, родная, — не выдержал капитан, — ты хочешь провести остаток жизни в комнате с пуленепробиваемыми стеклами или все-таки предпочитаешь обычные окна, которые можно открыть, чтобы подышать воздухом? Я должен избавить нас от русской угрозы, раз и навсегда.
— Но я не хочу, чтобы тебя убили!
Женщина спрыгнула с кровати и остановилась рядом с наемником. Он обнял ее и прижал к себе.
— Будь осторожен, Фрост…
— Буду, — шепнул капитан ей в ухо. — Обещаю. Он осторожно отстранил женщину, прицепил под мышку кобуру с браунингом и достал из стенного шкафа верный “Узи”. Проверил, как ходит затвор, и протянул оружие Бесс.
— Возьми. Это просто на всякий случай. Вдруг наша комната вовсе не такая надежная, как думают парни из ФБР?
Бесс не прикоснулась к “Узи”, вместо этого она обвила руками шею Фроста. Капитан поцеловал ее в губы, бросил пистолет-пулемет на кровать и погладил женщину по голове.
— Запри дверь, — сказал он.
— Как всегда, — кивнула Бесс. — Ты уходишь, а я запираю дверь. Но никак не могу привыкнуть к этому.
— И не надо привыкать.
— Я буду ждать тебя, Фрост. Возвращайся.
— Постараюсь, — ответил наемник. — Я люблю тебя, родная. Люблю больше всех на свете. Он помолчал и добавил:
— Вот почему я сейчас иду туда.
Фрост сунул свой новый “гербер” в специальные ножны, прикрепленные к поясу, взял стоявшую в углу комнаты автоматическую винтовку М—16, прихватил три запасных магазина и пошел к двери.
Бесс смотрела ему вслед. Наемник осторожно открыл дверь и выглянул в коридор. Никого.
— Запри дверь и никуда не выходи, — приказал он женщине и быстро двинулся по коридору.
Спустя две секунды Фрост услышал, как за его спиной щелкнул дверной замок.
Глава тридцать первая
Капитан пока ничего точно не знал. Полученный им сигнал означал лишь, что кто-то проник на территорию дома. Это мог быть и обычный взломщик, и вообще бродячая собака. Однако в глубине души Фрост был уверен — в гости пожаловал не кто иной, как товарищ Кирилл Исаев, агент КГБ.
И он понимал еще одно — Пласкевич и его команда хотели заманить Исаева в дом, хотя вполне могли бы напасть на него в саду. Просто в закрытом помещении у русского было бы меньше шансов спастись. А то, что он за это время успел бы добраться до Фроста и Бесс, цээрушника мало беспокоило. Он хотел взять Исаева, а жизни других людей при этом значения не имели.
Вот почему — вопреки договоренности — Фрост и собирался покинуть дом. Он не хотел приносить в жертву Бесс и себя ради амбиций Пласкевича. Пусть даже тот и гарантировал, что их комната надежно защищена даже от взрыва мощной бомбы. Но ведь в КГБ тоже не дураки работают.
Наемник дошел до лестницы и начал осторожно спускаться по ступенькам. Внезапно он замер, услышав какой-то звук.
— Капитан Фрост? — спросил тихий голос. Наемник узнал одного из сотрудников Пласкевича.
— Вам не следует выходить, сэр, — продолжал мужчина. — Мы контролируем ситуацию.
— И все же я выйду. А вы лучше следите за мисс Столмен. Если с ней что-то случится, то храни вас Бог — уж лучше бы вы пали от руки Исаева.
Фрост вновь двинулся вниз, даже не ожидая ответа. Еще дважды его пытались остановить и уговорить вернуться. Капитан решительно отверг это предложение.
— Охраняйте женщину, — повторил он и продолжал свой путь.
Он заглянул в библиотеку и направился в правое крыло дома, двигаясь бесшумно, как призрак. В нужном месте он через окно вылез на веранду, а с нее спрыгнул в густые кусты, окружавшие дом. Там перевел М—16 на стрельбу одиночными и затаился, прислушиваясь, когда Исаев или люди Пласкевича подадут какие-то признаки жизни.
Было тихо. Выждав пару минут, Фрост осторожно двинулся через сад, миновал бассейн и пошел к ограде, прячась за деревьями. Внезапно он замер, словно парализованный.
Где-то поблизости раздался сухой кашель автомата с глушителем; лязг затвора звучал даже громче, чем сами выстрелы, а весь этот слабый шум доносился со стороны дома.
Капитан бегом бросился в том направлении, и тишину внезапно разорвал громкий встревоженный голос Пласкевича:
— Фрост! Подождите! Стойте!
Но наемник не хотел ждать. Он знал, что люди из ЦРУ не имели автоматов с глушителями. Значит — стрелял Исаев или его сообщники.
— Фрост! Это была уловка! Они покушались на Маргарет Дженкс…
Капитан остановился. Он увидел Пласкевича, который бежал к нему.
— Мне пришлось сказать вам, что они убили Дженкса, — говорил сотрудник ЦРУ. — Иначе вы никогда не позволили бы Бесс остаться в этом доме вместе с вами.
Фрост выругался, сжал зубы и кулаком наотмашь двинул Пласкевича в лицо. Нос цээрушника хрустнул под его ударом.
А потом наемник вновь бросился бежать к дому, из которого доносилась стрельба.
