— Я чувствую то же самое, — сказал Халор. — Мне действительно нравился этот парнишка. Думаю, и всем остальным тоже.
— По-моему, Бхейд очень тяжело переживает его смерть.
— И все же он поступил правильно, — Халор пнул ногой распростертое на полу тело закованного в черные латы Яхага. — Кстати, кем был этот парень?
— Я не совсем уверен, сержант, — признался Альтал. — Похоже, он был вроде как не из шайки Генда и подчинялся только Аргану. Тут много такого, чего я не понял.
— И тем не менее мы победили. И это главное.
Халор нахмурился.
— Я думал, священники не должны убивать людей, — добавил он. — Разве это не запрещено?
— Лично я не так уж хорошо знаю церковные законы, — ответил Альтал, — но брат Бхейд, кажется, немного помешался, когда Яхаг убил Салкана.
— Такое бывает, — пожимая плечами, сказал Халор. — Мне следует внимательно присматривать за ним какое-то время. Он не арумец, поэтому у него нет к этому привычки. Арумец никогда не огорчается, когда ему нужно убить врага. А вот для священника из нижних земель… ну, думаю, ты понимаешь, о чем я.
— Можешь не объяснять, — ответил Альтал. Он бросил взгляд на Бхейда. — Впрочем, он, кажется, не слишком-то переживает.
— Вот об этом я и говорю, Альтал. Он должен переживать. Он только что потерял очень близкого друга, а затем совершил нечто абсолютно недозволенное. Меня немного беспокоит это отсутствующее выражение на его лице. Я бы некоторое время не подпускал его к острым предметам.
— Он не станет делать ничего такого, — с усмешкой проговорил Альтал.
— Возможно, если только он в полном рассудке. Но мне кажется, что сейчас он далеко не в своем уме.
— Я присмотрю за ним, — согласился Альтал. — А теперь давай-ка уберем эти трупы с глаз долой. Потом, я думаю, мы с Элиаром отведем Бхейда обратно в Дом и передадим в руки Эмми.
— Так будет лучше, — согласился Халор.
— Возможно, это займет какое-то время, — устало сказал лорд Дхакан два дня спустя, когда все они собрались в тронном зале Андины. — Мы не давали почти никаких объяснений членам суда, пока эта дикарка не ворвалась в Остос.
— Но мы не могли, Дхакан, — сказала Андина со своего трона. — Здесь все буквально кишело шпионами.
— Теперь уже нет, — пробормотала Лейта.
— К несчастью, это тоже способствовало вспышке недовольства, — подчеркнул Дхакан. — Не сомневаюсь, что они все получали деньги от врагов, но то, что в тюрьме вместе с лакеями и конюхами оказались высокопоставленные члены двора, бросает на весь судебный процесс тень произвола, к тому же многие аресты произведены без реальных на то оснований.
Дхакан устало провел рукой по лицу.
— Я не сомневаюсь в том, что Лейта правильно определила вражеских агентов, но ни один суд не примет это в качестве доказательства, — вздохнул он.
— Ты устал, Дхакан? — сочувственно спросила Андина.
— Да, моя эрайя, я немного утомился, — признался он. — Здесь была такая кутерьма.
— Может быть, поешь, а потом приляжешь поспать?
— Но у меня еще столько дел, — возразил он.
— Дела подождут. Иди спать, Дхакан.
— Но…
Она встала с трона.
— Отправляйся к себе в комнату! Немедленно! — приказала она, указывая на дверь.
— Слушаюсь, мамочка, — ответил он, слабо улыбнувшись. Затем повернулся и поплелся к двери.
— Обожаю этого старика, — нежно произнесла Андина.
— Никогда бы не догадалась, — сказал Лейта.
Тут в тронный зал Андины вошли Элиар и Гер.
— В Поме все закончилось, — доложил Элиар. — Твенгор выкурил войска противника из города, а там уж на них навалились Креутер с Дрейгоном.
— А где Халор? — спросил Альтал.
— Он просто прилип к этому окну, — ответил Гер. — Его оттуда не оттащишь даже лошадиной упряжкой.
— Он попросил меня сразу вернуться, — добавил Элиар, — на случай, если ему понадобится воспользоваться дверями. Я должен сказать тебе, что Твенгор скоро придет сюда за деньгами. Сержант считает, что после того, как Креутер и Дрейгон покончат с делами в Кейдоне и Маворе, нам следовало бы устроить собрание.
— Неплохая мысль, — согласился Альтал. — А как там Бхейд?
— Он очень много спал, — ответил Гер. — Эмми говорит, что это для него лучший способ успокоиться.
— Но он ведь поправится? — с волнением в голосе спросила Лейта.
— Он ведет себя несколько странно, когда Эмми позволяет ему проснуться, — сказал ей Гер. — Он говорит о чем-то таком, чего я не понимаю. Эмми дает ему высказаться, пока он ест, а затем снова усыпляет. Не волнуйся, Лейта. Эмми не допустит, чтобы он остался таким странным. Она его починит, даже если для этого ей придется разобрать его на части и снова собрать.
Лейта вздрогнула.
— Что за жуткая мысль.
— Ты же знаешь нашу Эмми, — сказал ей Гер.
Горожане, бежавшие при подходе войск Гелты, снова потянулись в город, и жизнь в Остосе практически вернулась в нормальное русло, когда к главным воротам прибыл вождь Твенгор в сопровождении герцога Бхердора. Альтал был несколько удивлен, увидев, что Твенгор по-прежнему избегал общения с крепким элем.
— А где Халор? — спросил густобородый вождь, после того как Альтал с ним рассчитался.
— Он уехал — по делу, — уклончиво ответил Альтал.
— Он часто бывает в разъездах.
— Ему нужно вести крупную войну.
— Именно об этом я и хотел с ним переговорить. Он много кричал о том, что собирается оставить в Кантоне какие-то постоянные войска, после того как мы хорошенько потреплем их армию. Раз уж я все равно иду домой в ту сторону, то подумал, что, может быть, нам с ним стоит потолковать.
— Вероятно, не помешает. Я смотрю, вы привезли с собой герцога Бхердора.
Твенгор кивнул.
— Он хороший парнишка, но настолько наивный, что городские торговцы сумели надуть его с налогами. Теперь же, когда Пома лежит в развалинах, ему придется все начинать с нуля. Я сказал ему, что все пойдет немного быстрее, если он на первых порах будет отдавать распоряжения из Остоса. Если ему потребуется отстроить Пому заново, ему понадобятся деньги, а значит, налоги. Бхердор хочет, чтобы народ Помы любил его, но если бы я оставил его там, торговцы налетели бы на него, как стая стервятников. Ему нужно время, чтобы научиться быть твердым, а здесь он может получить в этом наилучшую практику.
— А ты здорово изменился, вождь Твенгор.
— Ты имеешь в виду, теперь, когда я трезв?
— Да, и это тоже.
— Мне было ужасно жаль, когда я услышал о смерти этого рыжеволосого пастуха, — сказал Твенгор. — Те парни из Векти, что работали вместе со мной, были в большом горе. Кто-нибудь с этим все-
