изображение, либо его отсутствие. Вроде этого.

Весь экран заполнила мерцающая черно-белая картинка.

— Цветов вообще нет, — сказал Фламмарион. — При низкой ширине полосы невозможно получить цвета. Я сделал все, что мог. Это сигнал Траванкора, с корабля команды преследования, прошедший миллионы километров.

Они снова смотрели на поверхность планеты под большим увеличением. Но на этот раз сигнал шел с корабля, находящегося очень далеко. С первого взгляда планета казалась копией Дембрикота, покрытой плотным, занимавшим весь горизонт ковром растительности. При ближнем рассмотрении на зернистом экране стало возможно кое-что рассмотреть. Кроме того, что поверхность была плоской и однородной, ее усеивали миллионы маленьких холмиков и пригорков, каждый всего несколько сот метров в поперечнике.

— Видишь их? — спросил Фламмарион. — Вся планета так выглядит. Довольно странное местечко. И я кое-что узнал: эти холмы являются плотной растительной формой жизни. Сила тяготения на поверхности невысокая, но дело не только в этом. Каким-то образом растения могут расти на шесть километров вглубь. Вертикальные джунгли, в которых слой этой зелени следует за слоем. И не спрашивайте меня, почему все это не рушится вниз.

— А как там может приземляться корабль?

— Очень разумный вопрос. Он не может. Не может в буквальном смысле слова. Там нет твердых поверхностей, на которые можно было бы посадить корабль, и нет никакого способа установить его на одном месте; если он попытается приземлиться, он будет падать вниз и вниз, Бог знает, как долго, пока переплетенная растительность не сможет удержать его веса. Поэтому кораблю приходится зависать над верхним слоем и сбрасывать людей и багаж, а потом опять подниматься вверх.

— Я в первый раз слышу, чтобы корабль делал такое, — сказала Тетти.

— Значит ты, как и Чен, узнаёшь кое-что новенькое. — Говоря это, Фламмарион защелкал кнопками на другой части пульта управления. — Вы оба видите, почему Траванкор представляет собой такое чертовски удобное убежище: разведка из космоса не дает возможности многого увидеть, а автоматизированное обследование поверхности мы тоже не можем организовать. Но где-то под всеми этими пластами, если только верить Энджелам, прячется Создание Морган.

— Лия отправится туда?

— Нет, пока они не узнают о планете намного больше, чем нам известно сейчас; может на следующей неделе или через неделю. Но в конце концов Лия и ее команда должны будут найти Создание и уничтожить его.

Из коммуникатора раздалась серия щелчков, одновременно с ними в правом верхнем углу экрана появился узор из красных квадратиков.

— Добродетель вознаграждена, — изрек Фламмарион. — Я ввел эту программу поиска, но даже не надеялся, что она сработает. Это сигнал команды Альфа — мы на связи с кораблем. И не только расшифровываем поток данных, посылаемый ими на базу…

— Вы хотите сказать, что я могу поговорить с Лией?

— Если удача не покинет нас. — Фламмарион поддерживал установившийся контакт. — Я сказал ей, что ты будешь на связи с нашей стороны.

— Погодите минутку. — Чен встал и уставился на экран. Его дыхание участилось, ладони вспотели.

— А вот и она.

Фламмарион не обратил никакого внимания на просьбу Чена подождать. Он только что умудрился очень искусно уловить сигналы с корабля и был вполне доволен собой. Он обернулся, чтобы объяснить Чену, что он сделал, и обнаружил, что смотрит на быстро удаляющуюся спину.

— Эй, куда это ты отправился? Я как раз вышел с ней на связь.

— Чен? — Темное изображение Лии мерцало на экране. — Чен, это действительно ты? Как чудесно. — Камера заскользила своим взглядом по комнате, и Лия смотрела с экрана со всё возрастающим удивлением. — Чен, ты где? Я так сотела поговорить с тобой с того самого момента, как узнала эти новости.

Тетти выступила вперед и встала прямо перед сканирующей камерой.

— Извини, Лия. Это Тетти. Мне следовало бы догадаться, что такое может произойти. Чен здесь, и с ним всё в порядке. Но ему трудно разговаривать с тобой.

— Трудно разговаривать со мной? — Качество изображения было слишком низким, чтобы можно было узреть выражение лица Лии, но голос ее был смущен. — Тетти, я разговаривала с Ченом еще тогда, когда он был в пеленках. Я могу поговорить с ним и понять его лучше, чем некоторые умеют дышать. — Голос ее ожесточился. — Что ты и Фламмарион с Мондрайном сделали с ним? Для вашей же безопасности лучше, чтобы с ним все было хорошо. Потому что, если это не так, я вернусь отсюда и сверну каждому из вас шею.

— Успокойся. — Тетти очень хорошо знала, как себя вести, когда Лия пребывала в таком настроении. — Я же сказала тебе, с Ченом всё в порядке. Даже более того, он сейчас настолько умен, что просто пугает нас. И я в точности могу объяснить тебе, что с ним произошло. Это ты. Ему трудно разговаривать с тобой, потому что он смущен.

— Чушь собачья. — Лия тряхнула темными волосами, отбрасывая их с глаз. — Куда подевалась твоя голова на плечах, Тетти Снайпс? Я сказала, что знаю Чена с пеленок, но это только одна сторона медали. С тех пор, как мне исполнилось шесть лет, мы вместе ели, вместе плакали, вместе спали, вместе принимали ванну. Все вместе, с первого дня, как я привела его вниз, в Трушобы. Он был совсем как мой собственный ребенок.

— Я в этом не сомневалась, — сухо ответила Тетти. У нее были свои трудности, свящанные с этом разговором. — Но теперь он уже не твой ребенок. Он вообще не чей ребенок. Он мужчина.

Кубо Фламмарион пропустил последнюю фразу мимо ушей. Но Лия мгновенно за нее ухватилась.

— Чен? Ты хочешь сказать, что кто-то…

— Да.

— Кто это был? Ты знаешь, кто…

— Да. — Тетти повернулась к Фламмариону, который в полном недоумении прислушивался к беседе. — Кубо, а не сходить ли тебе за Ченом, чтобы привести его сюда? Лие очень нужно поговорить с ним.

Когда Кубо ушел, она быстро повернулась лицом к камере.

— Я была кем-то. Думаю, ты об этом догадалась. И это было совсем не то, что ты думаешь: опытная женщина совращает невинного мальчика. Это произошло сразу после сеанса на стимуляторе, на том самом, который привел к большим переменам. Лия, ему был нужен кто-то — любой человек. Нет, я не то хотела сказать… Он нуждался в ком-то, но хотел он тебя. Он называл меня твоим именем. Словно я — это ты. Может он даже думал, что я была тобою.

Лицо Лии на экране окаменело.

— Понятно.

— Я знаю, Лия, я знаю, что ты, должно быть, чувствуешь.

— Нет. — Лия покачала головой. — Черт тебя подери, ты не знаешь, что я чувствую. Ты не можешь знать. Все эти годы, даже когда мы были маленькими детьми, я ухаживала за нами обоими. Когда я выросла, у меня появилась тайная надежда. Я мечтала, что каким-то образом Чен поумнеет и тоже вырастет, мы станем любовниками.

Вот о чем я мечтала, и когда мне исполнилось двенадцать, я осознала, что все это может происходить только в моих фантазиях. Он был маленьким мальчиком, который никогда бы не вырос. Я могла любить Чена, но для такого рода любви, для сексуальной любви, я должна была искать человека где- то в другом месте. — Ярость исчезла из голоса Лии, ее заменили задумчивые интонации. — Знаешь, найти секс было нетрудно. Но это было не то, о чем я мечтала. А сейчас ты мне говоришь, что мечты осуществились. Но это были ты и Чен, а не я и Чен.

Кубо Фламмарион входил в команту, ведя за собой упирающегося Чена. Но когда они вошли в зону,