которой впервые нормально отработали все четыре ступени. Второй АМС 1ВА был наконец-то выведен на межпланетную траекторию.

В 9 часов 17 минут НИП-16 из Евпатории торжествующе доложил, что первый сеанс дальней связи идет нормально. Второй сеанс в 16 часов 23 минуты подтвердил, что мы действительно запустили аппарат к Венере. Баллистики из Московского баллистического центра, собрав все данные, заявили, что потребуется коррекция и если она пройдет, то вымпел Советского Союза будет на Венере!

Собравшись на завтрак после бессонной ночи в нашей столовой «люкс», мы все согласились с Воскресенским, что получили шанс «лишить Венеру невинности». Столь историческое событие решено было отметить «по маленькой».

Королев повеселел и объявил:

– До поверхности Венеры дойдет только вымпел, имеющий теплозащиту. Гнев Зевса должен обрушиться на тех, кто подписал акт о снаряжении АМСа вымпелом. Документ подписали мы с Борисом. Так выпьем еще «по маленькой», чтобы Зевс нас простил!

Под смех и шутки все с удовольствием поддержали этот тост. Однако Зевс решил упредить посягательства на честь богини Любви, а не наказывать нас постфактум.

Всеобщее ликование омрачили доклады из Евпатории. По данным телеметрии была зафиксирована неустойчивая работа в режиме постоянной солнечной ориентации (ПСО), обеспечивающей необходимую для заряда аккумуляторов ориентацию солнечных батарей.

В соответствии с логикой работы бортовых систем при сбое ПСО аппарат принудительно ориентируется снова на Солнце и после окончания процесса ориентации закручивается вокруг своей «солнечной» оси. В таком режиме гироскопической стабилизации сохраняется грубая ориентация на Солнце. При этом все системы, потребляющие электроэнергию, кроме СТР и ПВУ, выключаются. Глупость, которую мы допустили при проектировании, тут же была обнаружена. Вместе со всеми системами выключались и бортовые приемники, которые могли принять с Земли управляющие команды о начале очередного сеанса. После «закрутки» следующий сеанс связи включался только автономно от бортового ПВУ и только через пять суток. Нам предстояло пять суток полной неизвестности и мучительного ожидания.

Тем не менее, не ведая о наших сомнениях, ТАСС оповестил мир о запуске межпланетной станции «Венера-1». «Успешный запуск космической ракеты к планете Венера прокладывает первую межпланетную трассу к планетам Солнечной системы» – так заканчивалось первое сообщение ТАСС о первой попытке достижения Венеры.

Несмотря на предстоящий визит в ОКБ-1 Главкома ВВС маршала авиации Вершинина и непрекращавшийся аврал на полигоне по подготовке к пуску «Востока» с манекеном и очередными собаками, намеченному на 10 марта, Королев и Келдыш со всеми «венерианцами» для личного участия в сеансе связи 17 февраля улетели в Евпаторию.

Трудно передать напряжение, с которым мы ожидали самостоятельного, без запроса Земли, выхода АМСа 1ВА на связь после пяти суток молчания. Когда в небольшом зале НИП-16, где основным средством информации были полевые телефоны, раздался торжествующий доклад «Есть сигнал!», все зааплодировали, но Королев так «зыркнул», что быстро воцарилась тишина.

Во время сеанса еще раз рискнули проверить ПСО и снова получили сбой. На борту, кроме этого, других явных неприятностей не обнаружили. До следующего сеанса оставалось еще пять суток.

22 февраля 1ВА на связь не вышла. Сеанс 17-го был последним с дальности 1,9 миллионов километров.

Надежда на восстановление связи еще теплилась. Для публикаций в печати после первого сенсационного сообщения было подготовлено подробное описание устройства АМСа, траекторий полета и измерительно-управляющего комплекса. На прилагаемой фотографии был изображен тот самый сферический вымпел, который укладывался в АМС. После горячих споров 26 февраля «Правда» все же опубликовала без подписей каких-либо авторов подробный материал о первом полете к Венере, не упоминая о прекращении радиосвязи.

Связь так и не была восстановлена. Молчаливая «Венера-1», по расчетам баллистиков, прошла примерно в 100 000 км от Венеры в конце мая 1961 года.

Снова мне было поручено с комиссией, в которую входили Раушенбах, Малахов, Ходарев, Осташев, Максимов и военные представители, разобраться в причинах сбоя и потери связи после 17 февраля.

Причину выхода из строя ПСО удалось установить быстро. Оптический датчик был негерметичен. Наши специалисты по тепловому режиму позаботились только о средней температуре всего прибора, не проведя расчетов или экспериментов по оценке локальных температур отдельных элементов. Расчеты показали, что при допускаемой средней температуре максимальный разогрев чувствительного элемента может превысить 80°С. Это однозначно привело к отказу системы ПСО.

Потерю связи после долгих споров мы объяснили отказом ПВУ, разработанного в составе радиокомплекса. Сделано это было для экономии массы. Королев в резкой форме упрекал меня за уступку проектантам. Я поклялся, что справедливость восторжествует, и на все последующие АМСы мы ставили надежные программники собственной разработки, изготовленные на заводе «Пластик». Но основным мероприятием по этому происшествию было решение – впредь приемники командной радиолинии вообще никогда не выключать. Экономить крохи энергии, рискуя потерять весь космический аппарат, недопустимо. Такой дорогой ценой был получен опыт первой эксплуатации аппарата в межпланетном полете.

При подготовке описываемых двух первых пусков к Венере на полигоне была собрана почти вся научно-техническая элита, заинтересованная в межпланетных полетах. Пользуясь этим обстоятельством, Королев с Келдышем собрали совет, на котором обсуждались программы на будущее. Королев выступил с идеей создания серии унифицированных космических автоматов для межпланетных исследований, имея в виду, что при серийном производстве можно уменьшить затраты.

Идея была принята, и Королев тут же дал команду приступить к проектированию нового аппарата с максимальной унификацией, конструкции и бортовых систем, учитывая опыт, полученный на 1М и 1ВА. Новому аппарату был присвоен заводской индекс 2MB.

По расчетам баллистиков, очередными ближайшими датами для пусков аппаратов новой серии были август 1962 года для Венеры и октябрь 1962 года для Марса. Завод получил задание запускать в производство сразу не менее шести АМСов: три для Венеры и три для Марса.

Вскоре после решения о разработке 2MB очевидной стала необходимость предварительного создания аналога – модели космического аппарата для тщательной отработки на Земле полетных режимов с имитацией всех штатных и возможных нештатных ситуаций. Теперь подобное решение считается само собой разумеющимся и ни один космический аппарат не уходит в космос, пока на его аналоге на Земле не будет доказана надежность всех бортовых систем и комплекса в целом. Такая технология увеличивает общий объем работ для производства и в любом случае удлиняет сроки выпуска первого летного образца. Для 2MB такой аналог еще не предусматривался.

Я вплотную втянулся в новую разработку только по возвращении с полигона после полета Гагарина и разбора аварийных пусков Р-9. Во всех коллективах королевского ОКБ-1 и у всех смежников продолжался победно-праздничный настрой. Никто особо не огорчался неудачами межпланетных полетов.

Гагаринский триумф затмил все другие космические события. Тем не менее по 2MB оформлялись конкретные графики, собирались совещания, выпускались чертежи, спорили по поводу каждого научного эксперимента, отчитывались перед министрами и ВПК.

Для новой серии, учитывая горький опыт, мы настояли на разработке новой высокоинформативной радиолинии в сантиметровом диапазоне. Бортовая аппаратура этой радиолинии работала на параболическую остронаправленную антенну. В промежутках между редкими сеансами по этой радиолинии в любое время можно было воспользоваться связью по линии дециметрового диапазона, использовавшей малонаправленные антенны. Для связи в неориентированном режиме была разработана заново