А если к этому добавят, что не было меж ними связи, Сегодня встретиться внезапно им запретит кто-либо разве? А ежели еще отметят, что трепетные связи были, — То почему слова остались, а про любовь давно забыли? В итоге — вздохи и стенанья, но все бессмысленно и тщетно, В итоге — горькие терзанья, но все напрасно, безответно. Луна! — Но не луна на небе, а погрузившаяся в воду; Цветок! — Но не цветок воочью, а в зеркале его подобье. Подумать только! Сколько горьких жемчужин-слез еще прольется, Пока зимою эта осень в урочный час не обернется, Пока весеннего расцвета Не оборвет внезапно лето! Баоюй никак не мог вникнуть в смысл и потому слушал рассеянно, но мелодия пьянила и наполняла душу тоской. Он не стал допытываться, как сочинили эту арию, какова ее история, и, чтобы развеять тоску, принялся читать дальше.
Печалюсь: рок неотвратим[93] Как отрадно на сердце, когда на глазах, торжествуя, природа цветет![94] Как печально, когда за расцветом идет увяданья жестокий черед! На мирские дела взгляд мой дерзок и смел: Десять тысяч — да сгинут назойливых дел! В этой жизни тоске долго плыть суждено, И растает души аромат все равно… К дому отчему вновь устремляю свой взор, Но теряется путь в неприступности гор! Обращаюсь к родителям часто во сне: — Мир покинуть дороги велят, А отцу было б лучше подальше уйти От дворцовых чинов и наград. Отторгнута родная кровь[95] Одинокий парус. Ветер. Дождь. Впереди — тысячеверстный путь. Вся моя родня, мой дом и сад, — все исчезло! О былом забудь! И осталось только слезы лить… «Пусть спеша уходят годы прочь, Вам, отец и мать, скажу я так: не горюйте! Позабудьте дочь!» В жизни все имеет свой предел, встреч, разлук причины тоже есть, Мы живем на разных полюсах, — мать, отец — вдали, а дочь их — здесь… Каждому свое. Покой и мир каждый охраняет для себя. Есть ли выход, раз от вас ушла? Выхода не вижу. То — судьба! Скорбь среди веселья Ее в то время грела колыбель, а мать с отцом уже настигла смерть. Из тех людей, разряженных в шелка, красавицу кто мог тогда узреть? Стремлений тайных юношей и дев она не приняла, сочтя за срам, Зато теперь Нефритовый она собою среди туч являет Храм![96] Ее достойной парой стать сумел красивый отрок с чистою душой[97], Казалось бы, что вечен их союз, как это небо вечно над землей! Но к детству повернул зловещий рок[98], опять сгустился тягостный туман, А что же дальше? Словно облака, развеян иллюзорный Гаотан, Живительная высохла вода, исчезла, как мираж, река Сянцзян![99] Таков итог! Всему грядет конец! уходит все и пропадает прочь! А потому терзаться ни к чему, —
