– Однажды он приезжал в Хайнунс с мистером Фрэнсисом, – задумчиво ответил Барроу. – У него диковинное иностранное имя, но я его не помню. Он приехал в Англию в корзине с капустой.

– Приехал в Англию в корзине с капустой!

– Замолчи, Барроу! – с негодованием велела дворецкому жена. – Ни в какой корзине он не приезжал, мадам.

– Мне рассказал об этом сам мистер Эустаз, – принялся спорить Барроу. – Французик тогда был еще совсем маленьким мальчишкой и легко поместился в корзине.

– Речь идет не о корзине, а о телеге с капустой, и он не всю дорогу в Англию ехал на ней! Это было в начале их ужасной революции, мадам. Кровожадные революционеры пригрозили не дать спокойно жить приличным людям, и тем пришлось выбираться из города самыми невероятными способами. Аристократы переодевались, прятались и так далее.

– Да, диковинным фокусам, которые знают французы, нет ни конца, ни края, – кивнул Барроу. – Конечно, я не верю всему, что говорят, и всегда знал, поездка в корзине – сказки.

– А, семья эмигрантов! Понятно, – кивнула Элинор. – Как же я сразу не догадалась, что он француз.

– Не знаю, что это была за семья, – осторожно сказал Барроу. – но почему он заявился к мистеру Эустазу посреди ночи? Я видел его всего-то пару раз. Пусть он и француз, но оба раза входил в дом через парадную дверь, как принято у христиан.

– Кажется, он сказал, что навещал друзей, которые живут по соседству.

Барроу недоверчиво покачал головой и задумчиво почесал подбородок.

– Он не приехал в гости к его светлости, это точно. Не мог он приехать и к старому сэру Мэттью, поскольку тот французиков на дух не выносит. Элм Хаус тоже отпадает, так как на всей земле не найти леди приличнее мисс Линтон и мисс Элизабет. Они ни за что не приняли бы у себя мужчину. А если он говорил о Харсте, так мистер Фринтон со своей леди отправился в Лондон и вернется только сегодня вечером.

– Скорее всего, он приехал из Хилла, – подсказала мужу миссис Барроу. – Хотя, по-моему, это не имеет никакого значения.

– Пожалуй, ты права, – согласился Барроу. – Никогда не знаешь, что они там в Хилле выкинут.

Высказавшись, Барроу, казалось, решил, что вопрос исчерпан и отправился проверять серебро, хранящееся в доме.

Элинор подумала, что лучше на время забыть о ночном госте и занялась вместе с миссис Барроу хозяйственными делами. Но после того, как кухарка вернулась на кухню, мысли девушки вновь вернулись к странному ночному происшествию. Она занималась какими-то делами, но голова была занята ночной встречей с французским джентльменом.

В одиннадцать часов с улицы послышался стук копыт, и миссис Чевиот выглянула в окно. На красивом гнедом к Хайнунсу подъезжал мистер Николас Карлион. Рядом с лошадью бежал пес, помесь охотничьей собаки и мастифа. Увидев Элинор, юноша помахал кнутом и крикнул:

– Как дела? Нед велел мне проведать вас и убедиться, что все в порядке.

– Я очень обязана вам и его светлости, – благодарно ответила Элинор. – Поставьте лошадь в конюшне. Я сейчас спущусь и открою дверь.

Когда Ники вернулся из конюшни, миссис Чевиот уже ждала его на крыльце. Юноша подошел к ней, снял шляпу и поздоровался:

– Доброе утро, мадам! Вы не против, что я захватил с собой Баунсера? Если хотите, я оставлю его на улице. Только он сразу отправится на охоту, а беда в том, что тут поблизости находится заповедник Кендала, и ему не понравится, если Баунсер будет рыскать в нем и пугать его птиц.

– Конечно, оставлять его на улице не годится, – согласилась Элинор. – Я не имею ничего против вашего Баунсера, поскольку, да будет вам известно, всю свою жизнь провела с собаками. Ведите его в дом.

Ники благодарно посмотрел на нее и позвал собаку. Барроу, который в этот момент проходил через холл, с упреком глянул на госпожу и заявил, что если мистер Ники приведет в дом собаку, тогда уже бессмысленно звать жену садовника натирать полы. Услышав эти слова, умный пес заворчал на дворецкого, и тот торопливо удалился, что-то бормоча себе под нос.

– Мой брат куда-то уехал в фаэтоне, миссис Чевиот, – сообщил Ники, входя вслед за хозяйкой Хайнунса в библиотеку. – Ах да, я и забыл, вам ведь не нравится, когда вас называют «миссис Чевиот». Знаете, мне в голову пришла одна мысль. Если вы не возражаете, я могу называть вас кузиной Элинор. Ведь вы наша кузина, не так ли?

– Пожалуй, да, – согласилась Элинор. – В конце концов я вышла замуж за вашего кузена… Нет, я не против того, чтобы вы меня называли кузиной… кузен Николас.

– А я терпеть не могу, когда меня называют Николасом, – запротестовал юноша. – Никто меня так не зовет, кроме Джона, да и тот очень редко, только когда читает свои нравоучительные лекции. Нед никогда не называет меня Николасом. Как вы уже все здесь изменили! Теперь библиотека стала что надо!

Элинор пригласила гостя присесть у огня. Юноша отказался от угощения и нетерпеливо поинтересовался, не может ли он чем-нибудь ей помочь?

– Мне совершенно нечего делать, – сообщил Ники. – К тому же Нед разрешил предложить вам свою помощь.

Элинор сомневалась, что Ники сможет помочь ей в сортировке белья, но ей пришло в голову, что он мог бы по крайней мере пролить свет на личность ее таинственного ночного гостя. Поэтому девушка поведала Ники о странном ночном происшествии. Юноша выслушал ее с большим интересом и заявил, что его кузен Эустаз был порядочной скотиной и что все его друзья должны быть такими же мерзкими типами. Однако юного мистера Карлиона больше заинтересовало не имя француза, а то, как он проник в дом.

– Слишком уж все это подозрительно, кузина, – заявил юноша. – Человек не станет тайком пробираться в чужой дом в полночь, если не замыслил чего-то плохого. Можете мне поверить, Эустаз замешан в какой-то гадости.

– Надеюсь, что вы ошибаетесь, – покачала головой Элинор. – Ведь в противном случае и другие подозрительные личности могут попытаться забраться в дом в надежде найти его.

– Совершенно верно. Вы абсолютно уверены, что все двери были заперты?

– Мне не удалось найти ни одной открытой двери. Это самое странное во всем деле. Должна признаться, чувствую я себя здесь не очень уютно.

– Вот что я вам скажу, кузина Элинор! – заявил Ники со сверкающими глазами. – Меня вовсе не удивит, если в Хайнунсе есть потайной вход, о котором мы не знаем.

Кузина Элинор в ужасе уставилась на юного собеседника.

– О, я вас умоляю! Пощадите меня! – взмолилась девушка. – Не рассказывайте такие ужасы!

– Хорошо, но скорее всего так оно и есть, – стоял на своем юноша. – Знаете, говорят, будто Карл Второй прятался в Хайнунсе после битвы при Уорчестере. Нед считает, что это неправда. По его мнению, Карл никогда не приближался ближе десяти миль к Хайнунсу, но вы только представьте, если король на самом деле прятался здесь.

– Только представьте! – эхом отозвалась Элинор.

Ники вскочил на ноги и начал бегать по комнате, внимательно изучая стены.

– По-моему, где-то обязательно должна быть потайная панель, которая отходит в сторону и через которую можно выйти в сад. Я видел такие штуки в некоторых старинных домах.

– Если она и есть, то только не в библиотеке! – твердо заявила Элинор. – Этот джентльмен не входил сюда… я хотела бы, чтобы вы не говорили такие ужасные вещи! Я теперь всю ночь глаз не сомкну.

– Это уж точно – не сомкнете! – согласился Ники. – Конечно, мы обязаны отыскать ее! Клянусь Юпитером, славные будут поиски!

Элинор ничего не оставалось делать, как разрешить ему обыскать весь дом. Она отправилась с ним, удивляясь его юношескому энтузиазму и терзаемая страхом, что он в самом деле найдет какую-нибудь потайную дверь. Баунсер пошел за ними в надежде найти крыс, но довольно скоро понял, что поиски ни к