– Отлично! – Он широко улыбнулся. – Малышка сейчас будет обедать, но, думаю, мы успеем. Прошу вас, следуйте за мной.

Фредерика молча вышла из комнаты и, идя за ним, старалась не смотреть на широкие плечи и длинные ноги лорда Сибрука, вышагивающего впереди. Он как бы даже перестал хромать, во всяком случае, хромота была едва заметна. Крой и линии костюма по последней моде говорили, что граф одевается у лучших лондонских портных. Кажется, у него нет недостатка в средствах, сделала она вывод, почему-то не воодушевивший ее.

– Должен сказать, что я почти отчаялся найти няню, – сказал лорд Сибрук, когда они поднимались но лестнице, оказавшейся в конце холла. – Не поверите, но акцент и манеры претенденток выводили меня из себя. Однако, как только вы произнесли первые слова, я сразу понял, что наконец-то нашел то, что искал.

– Позвольте напомнить, милорд, я еще не дала согласия, – сказала Фредерика строгим тоном. – И хотелось бы заметить, что акцент – это не самое главное, на что следует обращать внимание, оценивая профессиональную пригодность воспитателя ребенка. Думаю, характер и опыт не менее важны.

– То, что у вас есть опыт, очевидно, а после нашей незначительной баталии в библиотеке могу сказать, что характер у вас такой, что лучшего и желать нельзя. Кроме того, у вас устоявшаяся точка зрения на хорошее и плохое, скажем так, и вы не робеете, отстаивая ее. Убежден, что вы прекрасно подготовлены к такому сложному процессу, каким является формирование незрелого ума. – Он искоса глянул на нее, а его глаза при последних словах задорно сверкнули.

– Вы находите? – заметила она вскользь, подумав, что подобными дифирамбами очаровать ее все равно не удастся.

Наконец после пары лестничных пролетов они оказались чуть ли не на крыше дома.

– Здесь находится детская, – сказал лорд Сибрук, распахивая дверь справа. – Кристабель, я пришел кое с кем, кто хочет с тобой познакомиться, – произнес он весело, когда они вошли в комнату.

Неожиданно перед ними возникла сухопарая пожилая дама с такой прямой спиной, что можно было подумать, будто она проглотила шомпол.

– Милорд, с самого утра это что-то несусветное! – выпалила она на одном дыхании. Проницательные глаза в это время оценивали Фредерику. – Вот уже целых полчаса пытаюсь выманить ее из-за комода, но куда там. Затеяла одну из своих глупых игр. То в пещере, то в какой-то норе… Никакого сладу, милорд! А у меня тысяча дел, более важных, чем капризы ребенка, вбившего в голову какой-то вздор.

– Хорошо, миссис Эбботт! Я вас понимаю. Идите, а мы с мисс Черристоун посмотрим, что тут можно сделать. – Он подождал, пока та ушла, а потом обернулся к Фредерике. – Миссис Эбботт прекрасная экономка, но не располагает ни временем, ни терпением. Впрочем, навыкам общения с детьми взяться неоткуда. Своих у нее нет.

– Милорд, а где же все-таки ребенок? – спросила Фредерика, оглядываясь.

На двух полках ровными рядами стояли детские книжки и кое-какие игрушки. Низенький столик был накрыт к обеду. В углу виднелась аккуратно убранная кровать. Детская, на взгляд Фредерики, выглядела чересчур стерильной. Ни разбросанной детской одежды, ни пылинки, ни соринки и полное отсутствие домашнего тепла.

– Где-то здесь, – ответил лорд Сибрук, подходя к огромному комоду в углу напротив кроватки. Заглянув за него, сказал: – Кристабель, выходи немедленно! Я хочу познакомить тебя с мисс Черристоун.

В ответ из-за комода послышалось рычание, пыхтение, но Кристабель не появилась.

– Милорд, позвольте мне!

Фредерика прониклась сочувствием к ребенку, вынужденному жить в такой унылой обстановке.

Он кивнул. Она подошла к громоздкому комоду, заглянула в простенок и увидала фигурку, скорчившуюся в уголке.

– Кристабе-е-е-ль, – произнесла Фредерика нараспев. Раздалось угрожающее рычание. Отпрянув, будто ужасно испугалась, Фредерика воскликнула: – Ой! Там мишка косолапый. Милорд, что будем делать? – Из-за комода донеслось уже завывание. – Может, выманим его из берлоги огромным кусищем мяса? – Фредерика взяла со стола ломтик бисквита, вытянула руку, чтобы Кристабель увидала лакомство. – Эй, мишка, вот тебе кусок мяса!

Малышка звонко рассмеялась. А затем из-за комода на четвереньках выползло очаровательное создание в передничке с гофрированными оборками. Откинув со лба взъерошенные золотистые кудряшки, девочка подняла на Фредерику лучистые синие глазищи.

– Я серый волк, а совсем не мишка! – сообщила она, улыбаясь во всю рожицу.

– Ну да, конечно! Вот теперь я вижу, что ошиблась, – сказала Фредерика со всей серьезностью. – Мистер Серый Волк, возьмите мясо, только не откусите у меня руку!

Кристабель засмеялась и взяла бисквит. Однако есть его не стала, а протянула Фредерике крошечную ладошку.

– Вы теперь будете моя новая няня? – спросила она, не отводя от Фредерики вопросительного взгляда.

– Мисс Черристоун? – вмешался лорд Сибрук, видя, что ребенок ждет.

Фредерика опустилась на колено. Не в силах отвести глаз от прелестной мордашки, сказала ласкою:

– Да, Кристабель! Теперь я буду твоей новой няней.

– Вот такие дела, Милли! – сказала Фредерика, отпив из чашки крепчайшего чая. – Мне был предложен весьма респектабельный пост, от которого не было никакой возможности отказаться. На мой взгляд, он как нельзя более послужит главной цели моего пребывания там. Как мне кажется, обосновать наши подозрения не составит большого труда. Завтра с утра я приступаю к новым обязанностям, а пока следует сообща решить, что взять с собой из своих вещей, да кое-что и из твоих придется прихватить.

Она только что кончила делиться впечатлениями от встречи с лордом Сибруком и в подробностях рассказала, при каких обстоятельствах пришлось согласиться стать няней ребенка и вдобавок – чтобы ввести в заблуждение многочисленную прислугу графа – еще и помощницей экономки.

Мисс Милликен нахмурилась.

– Фредерика, я бы не назвала эту должность респектабельной. Если принять во внимание, при каких обстоятельствах ребенок появился на свет. На твоем месте я предпочла бы отказаться. В самом деле, подумай…

– Милли, ребенок ни в чем не виноват, – прервала ее Фредерика с укором в голосе. – Прелестная девчушка и, как я понимаю, совершенно лишена должного внимания и обычных детских радостей. В конце концов, она совершенно беззащитна, и было бы крайне несправедливо заставлять ее страдать за грехи родителей.

– Ты, Фредерика, слишком близко принимаешь все к сердцу, – заметила мисс Милликен, вздыхая, – Может, это и несправедливо, но уж так устроен мир. Каким бы прелестным ребенком ни была твоя малышка, ее никогда не примут в высшем обществе. Самое лучшее, на что она может рассчитывать, когда вырастет, – это высокая должность в каком-нибудь аристократическом семействе. Но боюсь, что именно в таком доме ее внешний вид – а ты считаешь, что у нее есть все предпосылки стать красавицей, – принесет ей больше вреда, чем пользы. А самое ужасное ожидает ее в том случае, если она успеет привыкнуть к роскоши.

– Ах, Милли, нет! – пылко возразила Фредерика, едва лишь смысл сказанного дошел до нее. – Этого не произойдет! Ни-ког-да… Я непременно научу ее отличать плохое от хорошего, постараюсь раскрыть ей…

– Фредерика, уж не забыла ли ты, что нанялась в дом лорда Сибрука временно? Если не ошибаюсь,