— Не твоё дело, — ответил я. — Сам скажи, кто ты такой; жёлтый или чёрный див?
— Я мулла Янгок, а не див.
Я подошёл поближе и остановился как вкопанный: на Янгоке не было его истрёпанного чапана и пожелтевшей от грязи чалмы. Усов и козлиной бороды тоже нет. Одет в полосатый серый костюм, при галстуке. Новенькая фетровая шляпа сдвинута на самые глаза.
— Это ты, мулла Янгок? — спросил я. — А где же твоя борода?
— Я ещё очень молод, чтобы носить бороду, — ответил он. — Мне всего сорок два года.
— Вот как?! Так ты же мулла?
— Был муллой, да весь вышел, — хихикнул Янгок, потом вдруг спохватился: — Извините, я пойду, очень спешу.
— Стоп! — крикнул я и, подойдя к Янгоку сбоку, постучал палкой по его спине. — Бросай чемодан! Сейчас мы посмотрим, что там у тебя: кизяки или головы безвинно убитых тобой людей?
— Какие кизяки, какие головы?! — возмутился Янгок. — Я на мокрое дело никогда не иду, гражданин… извините, не знаю, как вас величать. Пусть этим занимаются такие дураки, как Балтабай…
— Понятно. Они будут убивать, а ты их укрывать, так, что ли?
— Чёрта с два! Мне бы только на московский поезд успеть, а там ищи ветра в поле! Очень нужен мне ваш Балтабай! Отпустите меня, гражданин, я опаздываю.
— Никуда ты не пойдёшь, — ткнул я палкой в грудь Янгока. — Помолись лучше перед смертью, потому что я решил убить тебя! Жёлтый див я, слыхал про такого?
— Див? Жёлтый див? — спросил Янгок, нисколько не испугавшись, — Откуда ты взялся, из сказки, что ли? Если бы ты сказал, что ты — невидимый агент ОБХСС, я бы поверил, но див…
— Я тебе покажу — из сказки! — сказал я сердито и, чиркнув спичку, поднёс к лицу Янгока.
Он испуганно упал на колени.
— Молись, пока не поздно.
— Но я не умею молиться, товарищ див…
— Не умеешь? А когда ты работал муллой, молился?
— Бормотал всё, что придёт на язык, и только. Никаких молитв я не знаю!..
— Всё ясно. Бери чемодан в руки! — приказал я, угощая Янгока лёгким пинком. — А теперь нагнись, вот так. И не дрожи, а то уронишь! — предупредил я, взбираясь на него верхом. — Порядок. Ну, давай скачи.
— Куда скакать?
— В кишлак. Прямо к сельсовету. Ну, пошёл!.. Скажу я вам, никогда не думал, что это такое удовольствие — скакать верхом на жёлтом диве! Как вы сами помните, я катался и на «Волгах», и на грузовиках, и на трамвае, но такого удовольствия никогда не получал. Янгок Уразаев, отъевшийся на дармовых харчах, нёсся к кишлаку, как первоклассный скакун, — только ветер свистел в ушах. Он, видно, надеялся, что я его отпущу. Но не тут-то было. Я пригнал его прямо к сельсовету, хотел сдать сторожу. А того, как назло, не оказалось на своём посту.
Дверь сельсовета была не заперта, и я, не слезая с Янгока, объехал все кабинеты, высматривая, в каком бы его запереть. Но все окна здесь, оказывается, без решёток. «Нельзя его оставлять тут, — решил я, — сбежит мой мошенник».
— Немного подумав, я нашёл наилучший выход: запер Янгока в старой тёмной конюшне, где хранились разные колёса и запчасти к машине Абдушукурова. Потом я вернулся в сельсовет, сел в председательское кресло и написал объявление:
«Внимание! Здесь заперт вор и мошенник Я. Уразаев, который выдавал себя за муллу Янгока. Просьба связать его и передать милиции».
Приклеил я листок к двери конюшни и со спокойным сердцем вернулся к омуту.
Закир всё ещё спал. Я сел возле него, достал корзину и с аппетитом поужинал. Потом накрылся курткой (Закир не замёрзнет, он больно жирный) и сладко уснул.
ТАЙНА ГРОБНИЦЫ
Мулла Янгок, которого утром вывели из конюшни, клялся и божился, что над ним зло подшутили дивы, что они всю ночь ездили на нём. Но ему уже мало кто верил: «Бороду тебе тоже дивы сбрили? И костюм на тебя надели? А эти пачки денег, что лежали в твоём чемодане, тоже дивы дали?» Я с большим нетерпением ждал возвращения нашего участкового милиционера, который повёз Янгока в район. Если Балтабай пронюхает, что мулла Янгок разоблачён, немедленно скроется. И кто знает, сколько ещё он совершит преступлений, если останется на свободе!
Участковый вернулся после обеда и сразу побежал в аптеку: он вечно там сидит, играет с аптекарем в шахматы.
Когда я вошёл, он грустно глядел на шахматные фигурки, подперев щёку ладонью, а аптекарь посмеивался — видно, выигрывал.
— Дядя милиционер!
Участковый вздрогнул, поднял на меня отсутствующий взгляд.
— Дядя милиционер, вы знаете Балтабая Султанова?
— А как же! — обрадовался участковый.
Радовался он, конечно, тому, что придётся сдаваться аптекарю. А положение у него было незавидное. Один-два хода — и мат!
— Конечно, знаю, как же его не знать, миленького! Это матёрый преступник! Целый год его ищем — не поймаем!
— Я знаю, где он прячется!
— Что? — Милиционер машинально достал с подоконника свою форменную фуражку и надел на голову. — Говори спокойно, мальчик, где ты видел Балтабая Султанова? И не врёшь ли?
— Я никогда не вру, — обиделся я. — Он хочет убить Абдушукурова…
Участковый милиционер то ли нарочно, то ли от волнения опрокинул шахматную доску.
— Всё, больше не играем, друг, дело серьёзное!..
— Служба — прежде всего, — вмешался аптекарь. — А мальчика я знаю: это сын тракториста Кузыбая. Толковый парень.
— А-а, это ты сбежал из дома и доставил нам столько хлопот?
Я опустил голову.
— Если говоришь правду и мы поймаем Балтабая, я прощу тебе всё. И ещё попрошу у начальства, чтобы представили к награде…
— Не надо мне награды, дяденька. Надо поскорее поймать его, пока он не убил Абдушукурова!
— Не убьёт — руки коротки! — Милиционер шагнул к выходу и остановился. — Так где, ты говоришь, скрывается этот вор и убийца?
— Он скрывается там, где гробница Узункулака. Я вам покажу…
Через два часа Балтабая привели к сельсовету со связанными назад руками. Толпа мальчишек бежала за ним, выкрикивая:
— Горбун без горба! Горбун без горба!
Горба Балтабая в самом деле не было. Его нёс в руке участковый милиционер. Показав подушечку с резинками, он подмигнул мне и улыбнулся. Я присоединился к ребятам и тоже начал выкрикивать:
— Горбун без горба! Горбун без горба!
Балтабая ожидала чёрная крытая машина, приехавшая из района. Возле неё стоял Абдушукуров с несколькими начальниками милиции.
— У-у, доконал-таки! — процедил сквозь зубы Балтабай, кинув злой взгляд на председателя