активное участие в вооруженном нападении Германии на СССР. Еще 30 мая начальник Генштаба X. Верт вновь обратился к правительству с меморандумом, в котором потребовал провести частичную мобилизацию и немедленно обратиться к германскому правительству с «формальным предложением о добровольном вступлении в германо-советскую войну». Обосновывал он это антибольшевистской позицией Венгрии, ее связями с державами оси, стремлением к дальнейшему «приращиванию» венгерской территории, ослаблению «русского соседа» и т. п.12 Верт также уверял, что германские вооруженные силы одержат «молниеносную победу», и, следовательно, участие Венгрии в войне будет настолько кратковременным, что можно рассчитывать на демобилизацию венгерских вооруженных сил уже через несколько недель после начала военных действий. Война закончится так быстро, утверждал он, что призывники запаса успеют вернуться домой к жатве13.

Начальник Генштаба вручил этот меморандум премьер-министру в три часа дня, а уже в шесть часов вечера началось чрезвычайное заседание правительства. Поскольку подавляющее большинство его членов представляло «осторожную» часть правящих кругов, то предложения Верта не были приняты. Любопытно, что мотивировалось это решение исключительно стремлением «не нарушить» германские военные планы, которые-де определенно не предусматривают действий венгерской армии на территории СССР, поскольку никаких переговоров об этом не велось. Что же касается перспективы захватить в ходе войны Словакию и южную часть Трансильвании, о чем также писал Верт, то Совет министров отметил нереальность таких надежд, ибо неприкосновенность и целостность этих территорий гарантировал Гитлер14.

Такая позиция венгерского правительства, разумеется, являлась следствием уже упоминавшихся выше настроений в пользу некоторой отсрочки участия Венгрии в антисоветской войне. Об этом свидетельствует и ответ Бардоши от 15 июня на донесение Стояи. Вряд ли удобно, писал премьер-министр, ставить перед германским правительством вопрос о включении венгерских войск в армию вторжения после того, как его представитель Вейцзеккер неоднократно уклонялся от переговоров на эту тему. Однако, подчеркнул Бардоши, Венгрия всегда готова стать «в критический момент» на сторону Германии15.

Итак, правительство Бардоши предпочло подождать с вступлением в войну до того момента, когда это понадобится гитлеровской Германии. Определенную роль при этом, несомненно, играли расчеты на то, чтобы, с одной стороны, побольше выторговать за участие в военных действиях против СССР и, с другой, по возможности дождаться «взаимопонимания» между Германией и западными державами.

Тем временем события продолжали развертываться.

16 июня немецкий посланник в Будапеште Эрдмансдорф вручил Бардоши заявление гитлеровского правительства, в котором говорилось, что Германия намеревается предъявить Советскому Союзу ряд требований, реакцию на которые «трудно предвидеть». Далее следовала официальная просьба укрепить венгеро-советскую границу «на случай возможных осложнений». Одновременно венгерское правительство извещалось, что в Будапешт приедет высокопоставленный офицер вермахта для обсуждения с венгерским Генштабом военных вопросов.

Приезд представителя гитлеровского командования был, несомненно, связан с тем, что Верт и другие венгерские генералы еще в мае начали непосредственные переговоры с немецким Генштабом о вступлении Венгрии в войну. Они предприняли этот шаг вопреки позиции Бардоши после того, как последний не дал положительного ответа на предложения Верта, содержавшиеся в вышеупомянутой его памятной записке от 6 мая.

Таким образом, сложилась своеобразная ситуация: прогитлеровски настроенный генералитет Венгрии уже фактически обсуждал с германским командованием вопрос об участии венгерских войск в войне против СССР, а правительство Бардоши все еще ожидало приглашения из Берлина, рассчитывая извлечь больше выгод из такой позиции. Оно решило придерживаться ее и после получения меморандума немецкого правительства, поскольку в нем пока что речь шла лишь об укреплении венгеро-советской границы на Карпатах и не содержалось пожеланий, связанных с участием Венгрии в нападении на СССР.

Следует вновь подчеркнуть, что, действуя в таком духе, правительство Бардоши отнюдь не имело в виду вообще уклониться от военных действий против Советского Союза. Насколько далека была от такой политики правящая верхушка Венгрии, видно из инструкции Бардоши Верту в связи с предстоящим приездом германского военного представителя. Позиция венгерского правительства, одобренная 14 июня, «оставалась прежней» и заключалась в выжидании того момента, когда Гитлер «сочтет нужным» участие венгров «в такой войне». Тогда «мы, – говорилось в инструкции, – естественно, готовы будем его (пожелание Гитлера. —А.П.) удовлетворить»16.

Итак, Бардоши хотел действовать в строгом соответствии с «пожеланиями» фюрера. А поскольку уже поступило одно из них – об укреплении венгеро-советской границы, то он и дал Верту указание принять необходимые меры. Осуществить их предлагалось в полном контакте с командованием германских вооруженных сил, который, как подчеркивалось в этой инструкции, особенно необходим ввиду того, что венгерские железные дороги в большой мере заняты немецкими военными перевозками17.

Однако с приближением срока нападения гитлеровской Германии на Советский Союз возрастала нервозность в тех кругах венгерской правящей верхушки, которые были недовольны вспомогательной ролью, отведенной Венгрии в предстоявшем вторжении в СССР. Они не могли мириться с тем, что активная военная подготовка Германии осуществляется без их участия, а также и с тем, что Румыния и Финляндия будут участвовать в войне против Советского Союза и получат за это от Гитлера новые территории, между тем как Венгрия – «первый друг Германии в Европе» – окажется в роли второстепенного союзника фюрера и может лишиться богатой добычи. Так, Стояи в своем донесении от 17 июня еще раз в самой категорической форме писал венгерскому правительству, что венгерские войска должны принять самое активное участие в войне Германии против Советского Союза и тем самым не допустить, чтобы «плодами победы» воспользовались «румыны и словаки»18.

Особенно настойчиво добивался непосредственного участия Венгрии в нападении на СССР венгерский Генштаб. Не ограничившись переговорами об этом с германским командованием, он начал и практическую подготовку к военным действиям. Именно в это время, как было потом установлено на Нюрнбергском процессе, Верт и руководитель оперативного отдела Генштаба Ласло фабриковали фальшивые сводки о том, будто бы Красная Армия сосредоточивала войска на советско-венгерской границе и якобы там уже находилось 14 советских соединений, в том числе 8 моторизованных. Кроме того, с ведома военного министра и по договоренности с руководителем абвера Канарисом начальник контрразведки Генерального штаба венгерской армии Уйсаси в начале июня 1941 года приступил к заброске на территорию СССР разведчиков с целью уточнить местонахождение тех объектов, которые намечалось уничтожить при нападении на Советский Союз19.

Но хотя в вопросе о сроках вступления и формах участия Венгрии в антисоветской войне хортистское правительство и германское командование руководствовались различными соображениями, тем не менее гитлеровцы, как уже отмечалось, тоже не спешили включить венгерские войска в армию вторжения. Вот почему позиция «осторожных» хортистов в этом смысле больше совпадала с гитлеровскими планами относительно Венгрии, чем точка зрения «нетерпеливых».

Это показал приезд в Будапешт начальника штаба сухопутных войск Германии генерала Гальдера. Он прибыл 19 июня и в тот же день начал обсуждать с Вертом вопросы «немецко-венгерского взаимодействия». О характере этих переговоров можно судить по записке, составленной Вертом для правительства Бардоши. В ней говорилось, что, как заявил Гальдер, «немцы решат русский вопрос» вооруженным путем «в ближайшее время (примерно на протяжении этой недели)». Немецкий генерал подчеркнул, что желательно иметь укрепленную линию на Карпатах, но в то же время воздержаться от любых мероприятий, которые могли бы вызвать «тревогу у русских» и помешать немецким военным перевозкам по венгерской территории20.

Он предупредил также о том, что если германскому командованию понадобятся железнодорожные линии, ведущие через Карпаты, то их придется передать в его распоряжение. Кроме того, Гальдер поставил вопрос о необходимости построить на территории Венгрии немецкие радиостанции. Наконец, он коснулся и главного, что интересовало хортистов, а именно их непосредственного участия в военных действиях против