К сожалению предельно уставший дежурный на пульте связи не понял смысла этих слов и еще долго запрашивал патрульную машину.

— Кто едет? К какой станции? Где вы, номер тридцать шесть, отзовитесь!

Аль-Ваххаб остановил автобус не доехав до Сокраментской АЭС пятьсот метров. Оставшееся расстояние преодолели бегом, два человека по очереди меняясь несли на руках физика. Именно состояние ученого вызывало у главного террориста самую большую озабоченность. Осман был неизлечимо болен, белокровие съедало его с пугающей быстротой, и больше всего аль-Ваххаб боялся, что тот умрет не успев выполнить свою священную миссию. Пять лет назад Осман стажировался на этой электростанции, именно это и послужило выбором места для задуманного им самого страшного в истории человечества террористического акта.

По плану они должны были проникнуть на территорию станции через технологические ворота, использовавшиеся последний раз двадцать лет назад при постройки станции для провоза большегрузных деталей реактора. Два человека подбежали к ограде первыми, минут пять повозившись около сетки они посигналили фонариком в сторону остальной группы.

— Готово, сигнализация отключена, — сказал Муса.

Все выглядело спокойно, редкие фонари освещали охраняемый периметр. Перерезав сетку ограждения они строем быстро пробежали к зданию ближайшего блока реакторов. Это осталось незамеченным. В полукилометре от них, в здании охраны толстый негр с седой шевелюрой мирно дремал около пульта управления сигнализацией и системами телеметрии. Двое его коллег неторопливо перекидывались в карты.

— Смотри как Джимми спит, — сказал один из них.

— Да, пузыри пускает совсем как младенец, — согласился его напарник. Он понизил голос и предложил. — Давай мы ему на следующее дежурство сунем в рот соску. У тебя они должны быть.

— А как же, — ухмыльнулся второй картежник. — С моими двоими парнями просто беда, эти соски раскиданы по всему дому. С близнецами такие хлопоты...

Договорить он не успел, вспышка взрыва осветила экраны дисплеев, чуть раньше дрогнул пол. Через несколько секунд отдаленный грохот подтвердил самые ужасные предположения охранников.

— Тревога! — закричал многодетный отец, отшвыривая в сторону кресло с ошалевшим, ни чего не понимающим со сна негром и врубая на полную мощность сирену.

В это время банда аль-Ваххаба уже вливалась в образовавшуюся в воротах дыру. Двое остались у этого новообразовавшегося входа, остальные бегом проследовали дальше. По ходу дела они разделялись, растворяясь в огромном пространстве машинного зала. Гулко прозвучали две отдаленных очереди, но аль- Ваххаб даже не повернул в ту сторону голову. Все шло как надо, по тщательно разработанному плану.

Через пять минут они ворвались в пультовую управления блоком реакторов. Предупрежденная охраной смена дежурных попыталась заблокировать дверь, но заряд пластита разнес ее в щепки. Два дежуривших на блоке охранника тут же принялись обстреливать из пистолетов дверной проем, но ответный огонь сразу нескольких автоматов уложил их в несколько секунд. Под визг девушки-оператора в зал ворвались террористы. Али только мотнул головой, и через пару минут вся дежурная смена, пять человек, превратившись в заложников оказались лежащими связанными вдоль дальней стены зала. На месте главного оператора уже сидел Осман. У него совсем не осталось сил и по знаку ядерщика Муса возил его на кресле от одного компьютера к другому.

Бой шел уже на всех подходах к зданию блока. Устроившись в одном из кресел главарь террористов по очереди получал сообщения от своих людей. Охранников оказалось гораздо больше чем он предполагал, и подготовленны они были неплохо. Трое ваххабитов были уже убиты, еще как минимум четверо ранены.

— К ним прибыло подкрепление, — доложили с главного входа. — Полицейские. Их человек сорок, все с автоматами. Мы долго не продержимся!

— Сколько тебе надо времени? — крикнул аль-Ваххаб Осману. Тот в ответ поднял палец.

— Час? Хорошо, ты получишь его.

Он обернулся к чемоданчику спутниковой связи и набрал номер.

— Алло, это приемная президента Соединенных Штатов? Соедините меня с Маккреди. Кто говорит? Говорит человек только что захвативший вашу атомную электростанцию на Западном побережье.

Вместо связанного ответа аль-Ваххаб услышал нечто напоминающее бульканье, и от всей души захохотал.

Когда секретарь доложил о его звонке президенту тот как раз разговаривал о сложившейся ситуации по телефону с министром обороны Питером Вульфом. Он не стал класть телефонную трубку, а просто поднял другую.

— Маккреди слушает.

— Президент, это говорит небезызвестный вам Али аль-Ваххаб. Атомная электростанция в моих руках. Надеюсь ты не хочешь что бы я ее взорвал?

Лоб президента покрылся потом.

— Нет, — еле выдавил он.

— Тогда слушай мои условия. Во-первых, пусть охрана прекратит обстрел блока, не дай боже они попадут куда не надо. Во-вторых, пусть твой флот покинет зону Персидского залива. И в третьих, приготовь нам «Боинг-747» с полными баками и миллиардом долларов на борту. Все ясно?

— Хорошо, мы обсудим ваши предложения.

— Я позвоню через десять минут.

Положив одну телефонную трубку Маккреди спросил в микрофон другой.

— Ну, что скажешь, Пит?

— Нельзя идти у них на поводу. Надо выбить их со станции любой ценой.

— Но тогда они взорвут ее! Это же второй Чернобыль!

— У них не получится. Вряд ли у них с собой много взрывчатки. Они могут нанести урон станции, но взорвать реактор это не реально.

Президент погрузился в раздумья. Время шло, и он наконец принял решение.

— Я думаю они не пойдут на это. Все таки не зря он запросил самолет и деньги. Я все понимаю, Пит, но я не могу рисковать. Передай приказ прекратить огонь.

О его решении аль-Ваххаб узнал еще до повторного звонка.

— Али, они прекратили огонь, — доложили с одного из его постов. Когда и все остальные подтвердили это, аль-Ваххаб захохотал.

— Хвала аллаху, он затмил неверным разум!

Ровно через час по знаку Османа Муса отвез кресло физика от пульта. Тот откинул голову назад по его бледному, бескровному лицу тек болезненный пот.

— Готово, — еле слышно сказал он.

— Когда? — спросил Али.

— С минуты на минуту. Я перекрыл подачу воды на охлаждающий контур, вывел реактор на максимальную мощность и отключил все защитные программы. Давление внутри реактора растет. Это будет судный день.

— Хвала аллаху! — сказал аль-Ваххаб, опускаясь на колени. Вслед за ним в молитве склонились и все остальные террористы. Никто из них не видел как физик вытащил тонкий футлярчик для лекарств.

— Они думали что это не возможно, что у них совсем другой тип реактора, чем в Чернобыле. Вы недооценили Османа. Умрите и вы все такой же смертью как я, — пробормотать он перед тем как сунул под язык таблетку цианита. Когда молитва кончилась и все поднялся на ноги ядерщик был уже мертв. Но начатое им продолжало развиваться в необратимой последовательности. Уже через пять минут, а не через пятнадцать, как предполагал Осман, начался саморазгон реактора, мощность цепной реакции в сто раз превысила запланированную. За доли секунд тепловыделяющие элементы раскалились, разорвав цирконивую оболочку осколки урана разлетелись и застряли в толще графитового замедлителя. Давление в каналах теплоносителя многократно возросло, началась реакция воды и пара с цирконием и графитом, при