он и был по-прежнему прям, а мускулы его крепки, точно стальные канаты, но в волосах уже просвечивали серебряные нити, глаза были мутны, а лицо с резкими чертами изрезали глубокие морщины.

Сидя рядом с дочерью, Красное Облако не выпускал изо рта длинного чубука своего калюме, наполняя легкие едким дымом «морики», табачного зелья, смоченного водкой. К окружающему Красное Облако относился с каким-то каменным равнодушием и, казалось, не обратил внимания на появление в типи лорда Вильмора, фигура которого вызвала любопытство у Миннегага.

— Это тот человек, которого ты нашел в прерии? — спросила Миннегага у стоявшего рядом метиса. — А где же другие?

— Не знаю, — смущенно ответил Сэнди Гук. — Ты же знаешь, сахэм, подожженная по твоему приказу прерия превратилась в огненный океан, и те люди затерялись в волнах огня. Этот человек был с ними. Я подумал, что он может тебе пригодиться…

— На что именно? — усмехнулась Миннегага.

— А хотя бы на то, чтобы получить точные сведения об остальных.

— Чего стоят эти сведения? Мне нужны сами люди. Главным образом индейский агент Джон, за которым я бесплодно гоняюсь столько лет. Ведь это он снял скальп с моей матери!

— И с моей жены, — глухо отозвался из угла старый вождь Воронов.

— Где же индейский агент Джон? — упрямо твердила Миннегага, сверкая глазами. — Где его спутники?

— Я не мог ничего поделать, — пожал плечами Красный Мокасин. — Равнина пылала, трапперы затерялись в огне. Скорее всего, они сгорели, и ты можешь быть довольна, что без особого труда избавилась сразу от трех врагов.

— Быть довольной, что эти люди погибли и я не могла насладиться их мучениями? Довольствоваться тем, что они сгорели, когда за скальп одного Джона я согласна была отдать полжизни?

— Что делать? Говорю, спроси этого человека, сахэм. Он был вместе с трапперами и, может быть, наведет на их след.

— А сам он что из себя представляет?

— Англичанин, знатный человек, лорд. Как тебе это объяснить? Скажем так: один из сахэмов племени бледнолицых, живущего за Великой Водой.

— Хорошо. Я поговорю с ним. Выйди, но будь рядом с моим типи и держи наготове несколько воинов.

Повинуясь приказу женщины-сахэма и оставив пленника, метис направился к выходу. Но что-то шевельнулось в душе у этого дикого субъекта.

— Жаль будет, если эта ядовитая змея покончит с моим белым братом, у которого такая крепкая голова и такие здоровые кулаки, — пробормотал Сэнди Гук. — Он парень ничего себе. Кроме того, если он уцелеет, можно было бы еще разок-другой устроить бокс. Хотя я и отдубасил его, но он лихо дерется и знает несколько ловких ударов, которые я не прочь бы изучить. Всякое познание — благо, и всякое искусство — благородно. Так когда-то вбивали в мою голову в школе. А тут, когда есть возможность кое-чему научиться, я рискую тем, что с моего учителя снимут скальп. Право, жаль.

Бандит обернулся к Миннегаге со словами:

— Слушай, сахэм. Не торопись убивать этого человека.

— Почему я должна щадить его? Его скальп будет как раз на месте на моих мокасинах.

— Так-то так. Скальп у него великолепный. Я и сам мог снять скальп с его головы там, в прерии. Но я недаром доставил тебе этого человека живым: один Великий Дух знает, как обернутся наши дела. Я человек осторожный. Всегда люблю назад оглянуться и приготовить себе лазейку на случай неудачи. Говорю тебе: этот человек, хотя и кажется полоумным, тем не менее — великий сахэм своего племени. Если нам не повезет, ты всегда сможешь взять за него большой выкуп.

— На что мне деньги? — презрительно усмехнулась Миннегага.

— Да, у тебя много золота, я знаю. Но представь, что в руки янки могут попасть наши братья. Кто гарантирует, что в плену не окажутся даже сахэмы? Тогда за свободу одного этого англичанина янки охотно отпустят на свободу десятки простых воинов или парочку вождей. Подумай об этом. По моему мнению, живой осел всегда стоит дороже, чем мустанг, с которого содрали шкуру. Впрочем, поступай как знаешь.

С этими словами оригинальный бандит вышел, оставив Миннегагу, казалось совершенно не слушавшую его советы: она упорно глядела на желтовато-серебристые волосы лорда Вильмора полными мрачного огня глазами, словно изучая, где лучше сделать надрез, чтобы сорвать с головы злополучного туриста его оригинальный скальп.

— Кто ты, белый? — обратилась к Вильмору Миннегага. — Ты не янки? Не солдат?

Молодая индианка говорила на ломаном языке, но лорд Вильмор без труда понял ее вопрос.

— Я никогда не имел ничего общего с американцами, — ответил он, отвешивая легкий поклон Миннегаге. — Я — англичанин.

— А велика ли та страна, где ты рожден, и где она находится?

Кровь бросилась в лицо гордого сына Альбиона. Как? Эта женщина ничего не знает о великой Англии? О той самой Англии, имя которой с трепетом произносят негры Центральной Африки, дикие индейцы Гран-Чако, эскимосы, обитатели пещер и джунглей Индостана, похожие на обезьян аборигены пустынь Центральной Австралии, обитатели Огненной земли — словом, весь мир!..

Он задыхался от негодования, вызванного оскорблением национального достоинства Великобритании.

Красному Облаку удалось подлить еще масла в огонь:

— Я знаю англичан, — сказал старый вождь Воронов. — Они живут на севере от страны Великих Озер и говорят языком френчменов.

Красное Облако путал Канаду с Великобританией… Канадцев с чистокровными англичанами! Предполагал, что англичане говорят по-французски. Последнего оскорбления благородный лорд не мог перенести. Ругательства полились из его уст:

— Красная обезьяна! Пьяница из Уайт-Чепеля! Рогатый осел! Суринамская жаба! Сам ты — френчмен, и даже еще хуже! Мало тебя колотили в школе. Твой учитель географии и истории — старая резиновая калоша! А ты сам — испанский мул!

— Какая ядовитая муха укусила этого белого идиота? — не выпуская трубки изо рта и не меняя выражения лица осведомился Красное Облако у своей дочери, с любопытством следившей за беснованиями англичанина.

Лорд Вильмор обратился к Миннегаге со словами:

— Но неужели, мисс, вам в пансионе не объясняли, что такое Великобритания?

— Я знаю, — ответила Миннегага, — что это страна, в которой живут белые люди, такие же, как и янки, наши враги. Этого с меня довольно.

— Я еще раз говорю вам, мисс, что у вас в пансионе никуда не годные учительницы! Как?! Разве они не объяснили вам, что те самые канадцы, которых вы путаете с англичанами, принадлежат, правда, к великой белой расе, но являются непримиримыми врагами всех янки?

— Я знаю только одно: что белые — враги краснокожих. Для меня каждый белый

— хуже ядовитой змеи. Он — враг!

— Вы невежественны, мисс, как… как ирландская деревенская девка. Говорю же вам…

— Отвечай только на вопросы, бледнолицый! Зачем ты попал в наши земли?

— Охотиться на бизонов, чтобы избавиться от сплина.

— Что такое сплин?

— Нервная болезнь. Говорят, зависит от нашего туманного климата.

— А климат тоже болезнь? Понимаю: должно быть, врачи твоего племени посоветовали тебе натираться жиром бизонов, чтобы выгнать из костей этот самый климат.

Лорд Вильмор возмущенно пожал плечами, но промолчал. Он понимал, что любые попытки объяснить разницу между климатом и сплином этой невежественной индейской мисс будут бесполезны.