сравнения почти дюймовые когти Баку и понял, каким огромным было это создание. Каждый коготь был длиной с его ладонь от запястья до конца среднего пальца. Он протянул трофеи хозяину.

— Ты — великий охотник, — просигналил Сторм и несколько раз энергично кивнул, подчеркивая свое уважение. — Наверное, трудно было убить «злого летуна»?

Лицо Горгола до половины было закрыто платком, но все его существо просияло от удовольствия, когда он ответил:

— Я убил его вместо человека. Еще не воин, нет… но охотник.

«И очень этим гордится», — подумал Сторм. Конечно, если мальчик убил это чудовище, как он описывает, в одиночку, — а Сторм уже знал от Дорта, что праздное хвастовство совсем не в обычае у норби — он с полным правом может называть себя охотником.

— Ты — хозяин фравнов? — продолжил разговор норби.

— У меня пока нет земли и нет фравнов, — ответил землянин.

— Так стань охотником, убей «злого летуна», убей йорис, сними с нее шкуру…

— Я — чужак, — Сторм стал передавать еще медленнее, пытаясь выразить отвлеченные понятия. — Норби охотятся на своих землях. Пришельцы с дальних миров не могут там охотиться. Охотничьи законы соблюдались строго. Землянин узнал об этом еще в Центре, а здесь, в космопорте, ему еще раз об этом напомнили. Объездчики могли убивать йорис и других хищных тварей, нападавших на скот. Но остальные животные, обитающие в горах или на землях туземцев, были под запретом для всех колонистов.

— Ты воин, имеющий птицу-тотем, — возразил Горгол.

— У людей Кротага тоже птица-тотем. Ты будешь охотиться на землях Кротага, и никто не будет возражать.

Глубоко в душе Сторма шевельнулось полузабытое чувство, замороженное с того дня, когда он вернулся после тяжелых трех месяцев, проведенных в разведке за линией фронта, и узнал, что у него больше нет дома. Он беспокойно заерзал на седельной подушке, и Рейн недовольно фыркнул, словно ощутил тот же болезненный укол. Когда Сторм наконец справился с этим неожиданным душевным откликом на предложение Горгола, лицо его снова скрылось под бесстрастной маской.

— Ты опаздываешь! — хриплый от пыли голос Бистера резанул не только по ушам, но и по натянутым нервам землянина. — Или этот козел ведет тебя туда, где они их спрятали?

Эта новая колкость снова заставила Сторма задуматься о причинах их взаимной неприязни. Да, он не любил Бистера и это само по себе было достаточно неприятно в его теперешнем положении. Но сейчас он почувствовал необходимость как-то ответить на оскорбление, нанесенное другому. Землянин и не подозревал, что его глаза на этот раз выдали его. А Кол Бистер внимательно наблюдал за ним и замечал любую мелочь.

Колонист опустил платок прикрывавший лицо и сплюнул.

— А может, ты считаешь, что у этих козлов мозгов не хватит придумать такой план и организовать все это?

Сторм внимательно следил за правой рукой колониста. На широком запястье Бистера была надета петля от длинной плетки из дубленой шкуры йорис.

— Мы недосчитались бы многих лошадей, если бы не помощь людей Кротага, — сказал Сторм, беззаботно покачиваясь на своей седельной подушке. Он демонстративно убрал руки подальше от пояса с оружием. Но он чувствовал, что здесь сейчас произойдет, словно всосал это знание прямо из воздуха вместе с пылью.

Рука поднялась, словно для того, чтобы подогнать жеребца, отстающего от группы, рысящей впереди. Могло быть и так, что Бистер решил подстегнуть своего усталого жеребенка.

Но Сторм так не думал. Внезапно сжав колени, он послал Рейна вперед, рассчитав так, чтобы плеть из шкуры йорис не задела голую ногу Горгола, а коротким жалящим ударом опустилась на хорошо защищенное бедро Сторма.

К этому Бистер был вполне готов, но совершенно не ожидал того, что случилось дальше. В одно мгновение Сторм свалил этого здоровенного мужика на землю, и рука, державшая плеть отнялась по локоть. С нечеловеческим ревом взбешенный Бистер вскочил и бросился на землянина, чтобы тут же получить жесткий удар ребром ладони. Бывший командос еще не забыл своих тренировок. К его удивлению, Бистер не попытался броситься на него еще раз. Когда эта туша пришла в себя и поднялась на ноги, видно было, что его трясет от ярости. Он тяжело дышал, кровь бросилась ему в лицо, но он не стал продолжать драку.

— Мы еще не закончили, — сказал он. — Я о тебе немного наслышан. Говорят, будто вы, командос, можете убить человека голыми руками. Ладно. Подожди, пока мы придем в Гроссинг и я посмотрю, как ты будешь стоять под дулом оружия. Я с тобой еще не закончил… и с этими козлами тоже еще посчитаюсь!

Сторм был так поражен, что с него даже слетела обычная самоуверенность. Такая тирада абсолютно не вязалась с обычным поведением Бистера!

Никогда, Сторм был в этом уверен, не было случая, чтобы арцорианский объездчик схватился за оружие и не выстрелил. Вглядываясь в это пылающее лицо, в эти темные упорные глаза, Сторм задумался, а не ошибся ли он, определяя характер Кола Бистера? Этот человек явно не был испуган… и он по- настоящему ненавидел! Почему же он отказывается продолжать драку? Землянин пристально наблюдал за ним, покачиваясь в седле. Он предоставлял Бистеру самому сделать следующий ход в этой игре, пока сам не разберется получше в ее правилах.

— Запомни, — пальцы Бистера прилаживали шейный платок, закрывая маской квадратные челюсти — Мы с тобой еще встретимся…

Сторм пожал плечами. Бистер, без сомнения, подкарауливал его, но сейчас явно не хотел, чтобы Сторм это понял.

— Поезжай в свою сторону, Бистер, — коротко бросил он отворачиваясь, — а я поеду в свою. Я не ищу себе приключений.

Тот отъехал галопом, и Сторм повернулся к Горголу, наблюдавшему это бегство. Норби ехал рядом с землянином и его глаза выражали явное удивление, когда он просигналил:

— Он сам вызвал, и он же отказался сражаться. Почему?

— Твои догадки стоят столько же, сколько мои, — сказал Сторм вслух и тут же перевел это в жесты. — Я не знаю почему, но он очень не любит норби. — Он подумал, что стоит предостеречь мальчика, чтобы он знал, чего можно ожидать от таких забияк в будущем.

— Это мы знаем. Он думает, что это мы разогнали лошадей, спрятали их, а потом нашли для Ларкина. Возможно, такое и могут сделать норби… дикие норби, живущие в горах. Но только не люди Кротага. Мы заключили договор с Ларкином. Мы честно соблюдаем договор.

— Но кто-то спрятал этих лошадей, сначала натравив йорис, — заметил Сторм.

— Верно. Возможно, это Отверженные. В горах много отверженных. Это не норби. Они сами совершают набеги на земли норби! Норби сражаются… убивают! .Горгол послал свою лошадь вперед, догоняя группу, а Сторм по-прежнему ехал медленным шагом.

У землянина были свои причины приехать на Арцор и стремиться сейчас в глубь Низины. Он совсем не ожидал, что его здесь втянут в чужие конфликты. Да, у Ларкина случилась беда, и он не мог не помочь ему, как профессионал! Но зачем ему эта ссора с Бистером? И еще меньше хотелось ему вмешиваться в отношения колонистов и норби.

В этот же вечер на чих с громом и молниями обрушился давно собиравшийся ливень. После первого яростного порыва он быстро перешел в нудный, нескончаемый дождик. И объездчики Ларкина имели теперь полную возможность сравнить минувшие неприятности с новыми.

Сурра заползла под навес тележки, улеглась вместе с сурикатами и наотрез отказалась выходить и мокнуть под дождем. Даже Баку искал укрытия. Раньше команда не сталкивалась с затяжными дождями, и сейчас зверям было не по себе. Сторм чувствовал то же самое, когда Рейн увязал в грязи чуть не по колено или когда въезжал в водовороты вздувшейся реки, чтобы поймать отбившуюся лошадь на ничейном броде возле границы лагеря норби.

К концу второго дождливого дня Сторм окончательно уверился, что без помощи разведчиков норби они не продвинулись бы и на милю. Казалось, слякоть совсем не утомляет выносливых горных лошадок