— Не норби? — коротко переспросил он.

— Не норби и не Нитра. — Оказывается, Сторм правильно понял первый знак Горгола. Сейчас туземец старался двигать и больной рукой, чтобы знаки были понятнее. — Пришельцы с другого мира, люди твоей породы!

Но тогда при чем же здесь стрелы и отрубленные по ритуалу руки убитых?

— Ты сам видел их?

— Я видел. Я залез на скалу. Вода поднималась все выше, выше. А в конце дождя пришли люди.

— Они были одеты так. — Он указал на свою одежду из шкуры йорис. — Похоже на норби. Они носили луки как норби, но они не норби. Думаю, они из Союза Мясников: воруют лошадей, воруют фравнов, а потом сваливают на норби. Отметили убитых, как делают Нитра. Видели меня, стреляли. Горгол падал и лежал как мертвый… только Горгол первый убил одного из них. — Глаза его ярко сверкнули. — Теперь Горгол — воин! Но их было много. — Он растопырил пальцы, пытаясь показать число врагов. — Горгол упал как мертвый, а они не полезли проверять… ушли.

— Союз Мясников! — вслух повторил Сторм, и Горгол, как-то угадав значение этих звуков, утвердительно кивнул.

— Они прячутся где-то здесь? — спросил Сторм.

— Нет. Они ушли туда. — Он указал на север. — Думаю, они живут неподалеку и не хотят, чтобы кто-то узнал про их укрытие. Убивают.

Ладно, это будет еще одной причиной не соваться на север в поисках дороги отсюда. Но Горгол рассказал еще не все:

— Они везли связанного объездчика, может быть, для обряда кормления злых духов, — нерешительно замялся он, а потом сделал тот жуткий жест, который Сторм узнал от Соринсона. — Накормить их Сладким Мясом.

Сторму приходилось слышать о туземных племенах, которые поклоняясь демонам, и стремясь их умилостивить, устраивали ритуальное поедание специально отловленных пленников. У большинства арцорианских племен это вызывало отвращение, и племена каннибалов были во вражде почти со всеми более-менее цивилизованными туземцами. В душе норби понятие отвратительного злодейства давно и прочно ассоциировалось со словами «сладкое мясо», и не мудрено, что Горгол после всего виденного предположил именно такую жертву.

— Нет, — твердо возразил землянин. — Мясники не едят пленных. А этот пленник — он с равнин?

— Объездчик, — подтвердил Горгол.

— Может, кто-то из здешних поселенцев? Мы выйдем к ним и расскажем об этих убийцах.

Горгол повернулся так, чтобы смотреть Остину прямо в лицо.

— Много дней пути… выбраться отсюда и выйти на обычные дороги колонистов. Может, мы и дойдем. Только нельзя ходить в темноте: я не знаю этой местности, а где-то в холмах бродят Нитра. Эти люди ушли далеко, пошли быстро… были очень осторожны.

Горгол снова взглянул на землянина, словно прикидывал, понимает ли человек с другого мира его намеки.

— Что ж, я согласен, — сказал Сторм вслух и одновременно просигналил то же пальцами.

Теперь уже окончательно стемнело. Он развернул свою постель, предоставил Горголу самому устраиваться, как ему было удобно, а сам свернулся в траве рядом с Суррой и спокойно уснул, уверенный, что феноменальное чутье барханной кошки предупредит его о любой опасности.

Уже светало, когда Сторм проснулся и почувствовал, что Сурра насторожилась. Он не шелохнулся, лежал неподвижно, готовый к нападению: старый трюк, который он использовал сейчас почти инстинктивно. То, что двигалось в темноте, не вызывало у Сурры враждебности, скорее, просто заинтересовало ее. Он лежал, вслушиваясь, но улавливал только тяжелое дыхание раненного Горгола да шорох гравия под копытами Рейна. Наконец он различил еще один звук: какое-то легкое постукивание, такое тихое, что если бы не Сурра, он не обратил бы на него внимания.

Сторм различил какой-то смутный силуэт, приближающийся к ним, и потянулся за парализатором. Он пристально вгляделся в эту фигуру, и убедившись, что это не лошадь, прицелился. Этот вздыбленный темный силуэт мог принадлежать только одному животному из всех, что он видел на Арцоре, и они вполне могли использовать его для пополнения своих запасов. Через минуту он уже свежевал молодого фравна, вполне упитанного, видимо хорошо питавшегося последнее время. Было, конечно, странно, как в этой пустыне мог очутиться одинокий фравн — они живут на равнинах, ночуют большими стадами и никогда не лезут в горы в одиночку.

Сторм собрал хорошую кучу камней, чтобы заслонить костер, и зажег огонь. Норби насадил по куску мяса на импровизированные шампуры, укрепил их у огня и начал объяснять.

— Фравн украденный. Злые люди угнали фравнов и спрятали. Возможно, потеряли одного, когда гнали стадо, или стадо перепугалось и разбежалось.

Сторм смотрел на куски жарящегося мяса и размышлял. Он понимал, что еще стояло за этими постоянными кражами лошадей и фравнов. Везде — и на Арцоре тоже — у скотокрадов была проблема сбыта добычи. Фравны шли только на экспорт. Но на планете был только один космопорт, и все животные, проходящие через него, тщательно проверялись. Сами колонисты пристально наблюдали за любым новичком, как только он прибывал на Арцор. Так зачем же воровать это мясо на копытах, если нет надежды продать?

— Зачем они воруют это мясо, если не могут продать? — знаками спросил он Горгола, зная, что туземец достаточно сообразителен, чтобы понять его мысль.

— Сейчас не продать, но земля большая. — Горгол сделал широкий жест левой рукой. — Они угоняют фравнов, угоняют лошадей и прячут. Норби знают их тайники… иногда приходят и берут, сколько надо. Харол, старший в семье Горгола, в прошлый сухой сезон пригнал трех лошадей. Он не только великий охотник, но и воин.

Ну вот, значит, норби наезжают в укрытия Мясников. Это кое-что проясняло. Предположим, с точки зрения норби в угоне скотины нет ничего предосудительного. Если оставить норби в пустыне — он вполне сможет выйти оттуда, а вот лишить пришельцев с других миров лошадей и снаряжения — другое дело. Но все возвращалось к тому же: какая польза самим Мясникам от этих набегов? Все это наводило на одну единственную мысль — где-то есть тайный космопорт, обеспечивающий контрабандные перевозки. Тайный космопорт! Сторм весь подобрался и расширившимися глазами невидяще уставился в огонь. Почувствовав его скрытое напряжение, глухо заворчала Сурра. Здесь, в этих долинах, вполне можно оборудовать тайный космопорт. Конечно, почему бы не спрятать его на планете, где передвигаются, в основном, пешком! Все в нем напряглось, словно он заслышал знакомый боевой клич.

Конечно, официально война давно закончилась. Целый год, проведенный в Центре, он пытался доказать себе, что она закончилась и для него. Но предположим, только предположим, что его дикая догадка справедлива. Тогда есть шанс — еще один шанс сразиться с теми, кто уничтожил его родной мир. Сторм даже начал тихо напевать себе под нос. Меньше всего думал он о своих делах с Бредом Квадом — это сейчас было несущественно. Если только он прав! О, Великие Боги, сделайте так, чтобы фантастическая догадка обернулась правдой!

Землянин повернулся к Горголу, который наблюдал за ним с тайным напряжением, отражавшимся в сузившихся, как у Сурры, зрачках.

— А лошади у этих Мясников есть?

— Есть, — подтвердил Горгол.

— Тогда может, мы, как твой Харол, проверим, не пригодятся ли нам их лошадки?

Тонкие губы Горгола изогнулись в характерной для туземцев ухмылке.

— Мне нравится, что ты хочешь отомстить за убитых из твоего народа. Да и для возвращения они нам пригодятся.

И тут Сторм понял, как ему действовать дальше, чтобы не войти в противоречие с правительством и сохранить дружеские отношения с туземцами. Он, как и собирался, поедет на юг, объявит правительству о вопиющем нарушении Мясниками всех местных обычаев и потребует права личной мести за совершенные