Кори попетлял среди высокого кустарника и почти упал, зацепившись носком за корень. Ему еле удалось удержаться на ногах. Однако это научило его быть более осторожным, и он снизил скорость и огляделся. Почему-то, несмотря на то, что он теперь довольно далеко убежал от джипа, который, похоже, остался его единственным убежищем в этом внезапно ставшим полным опасностей мире, мальчик почувствовал себя лучше. Солнце яркое и сильно греет, а тишина наверняка свидетельствует о том, что танцор ушел.

Мальчик вышел между двух кустов на берег ручья и понял, что скорее благодаря случаю, чем какому-либо плану он оказался у воды прямо перед тем местом, где пили бизоны. Речушка оказалась мелкой. И она такая чистая, что он мог разглядеть в ней небольших рыбешек. К тому же рядом нашлось несколько камней с сухими верхушками, наводящими на мысль о подобии переправы.

Кори сел, мигом стащил с себя ботинки и носки, потом положил носки в ботинки. Взяв их в одну руку, он прыгнул на первый из камней. Вода плеснула чуть выше его пальцев и оказалась такой холодной, что он судорожно вздохнул. Однако следующий камень и еще один за ним были сухие. И вот он уже на другой стороне.

Берег здесь глинистый, с хорошо отпечатавшимися на нем следами. Кори не стал обувать ботинки, а сразу пошел дальше, осторожно ступая, но несколько острых кусочков гравия заставили его подпрыгнуть, прежде чем он достиг тех следов. Отпечатки точно от копыт, мальчик не сомневался в этом, хотя он и не следопыт. И не очень давние. Однако он не может сказать, чьи они: оленя или бизона.

Кори присел на потрепанное непогодой бревно, чтобы снова надеть ботинки. Это заняло непривычно много времени, но вот он все-таки покончил с этим делом. Здесь побывали какие-то копытные животные, однако сможет ли он найти хоть какой-нибудь след танцора в маске, если станет искать дальше?

Ему этого не хотелось. Однако мальчик встал и заставил себя повернуться лицом в том направлении, сделал один шаг, потом еще один…

Трава такая высокая… Кори приостановился. Эта трава раскачивается, и не из-за ветра. Кто-то движется в ней в направлении реки, в его сторону! Он сделал шаг назад, и ноги его заскользили по глине. Как до этого он упал в расщелину, так и теперь свалился в реку, и вокруг него заплескалась холодная вода, когда он уселся, погрузившись по пояс в поток прямо под бережком.

Какое-то время он сидел так в непонятном оцепенении. А потом новый звук с берега возвратил его внимание к склону, где остались отпечатки копыт. Желто-коричневая голова с резко выдающимися ушами, желтые глаза, уставившиеся на него, морда и язык в усеянной клыками пасти…

Кори пронзительно закричал. Да он и не смог бы сдержать этот вопль паники. Он бросился прочь от берега и того, что стояло там, снова плюхнувшись в воду каким-то образом, вскочив на ноги и рванувшись вперед, рассчитывая, что между ним и зверем останется полоска воды.

Мальчик огромными прыжками несся к противоположному берегу, бежал, не смея оглянуться, чтобы посмотреть, преследует ли его эта тварь. Это не танцор в маске; достаточно было одного короткого торопливо брошенного взгляда. Настоящий волк — койот — огромный четвероногий охотник стоял там, глядя на него. Самое худшее, что только могло нарисовать воображение, теперь, казалось, пробудилось к жизни.

Когда Кори подбежал к подъему в конце долины, где находилась хижина, он мог лишь судорожно, с присвистом глотать воздух. Телефон в хижине… что там говорил дядюшка Джаспер — что кто-то приедет, если он позвонит?

Вода нещадно хлюпала в ботинках, когда он, пробираясь вверх по склону, обнаружил, что из-за их необычно высоких каблуков трудно удерживать равновесие. Мальчик хватался за кусты и даже за огромные пучки травы, чтобы тащить себя вперед. Потом обежал кругом скалу, с которой смотрел в подзорную трубу, увидел хижину и джип впереди и бросился изо всех оставшихся сил к долгожданному островку безопасности.

Однако, добравшись до джипа, он услышал лошадиное ржанье. Кори повернул голову и бросил безумный взгляд на загон… Дядюшка Джаспер… Нед… кто-то…

Прямо перед ним стояла лошадь. Яркие пятна аппалусской породы были наполовину скрыты сверкающим навахским одеялом, наброшенным вместо седла. Лошадь не привязана и стоит со свисающими вниз поводьями.

Кори, задыхаясь, повернул голову. На крыльце хижины отдыхал на плотно прибитой земле всадник. Несмотря на жаркий день, на нем еще одно ярко сверкающее одеяло, наброшенное как плащ на плечи. Он сидел, скрестив ноги в мокасинах, а солнце сверкало на его штанах из лосиной кожи, покрытой бахромой и бусинами.

Тот самый танцор?

Но когда Кори взглянул на его лицо, он уже не был ни в чем уверен. Мальчик никогда прежде не видел такого старого человека. Темная кожа, покрывающая широкие выдающиеся скулы, исполосована глубокими морщинами, подбородок резко выпирает вперед, соответствуя крутому излому огромного носа.

В волосы, седые и длинные, вплетены кусочки пушистой шкуры, образуя косички, которые свешиваются на прикрытую одеялом грудь, и каждая косичка заканчивается увенчанной бусинкой кисточкой из желтоватого меха. Глубокие морщины лица пересекают мазки желто-красного цвета — может, краски? — которые резко выделяются на его обветренной коже.

Глаза, которые почти скрываются среди морщин, — Кори не мог даже по-настоящему рассмотреть их — похоже, обратились на него. И под этим пристальным взглядом мальчик попытался взять себя в руки, всей душой ощущая внезапно охвативший его огромный стыд, какого он никогда не испытывал. Он стоял так, неподалеку от джипа, снова и снова переживая не только из-за паники, в какой выбежал на поляну, но и из-за своей промокшей одежды.

Однако старик на крыльце ничего не говорил, да и вообще не двигался. Он наверняка видел Кори, но выглядело все так, словно Кори должен первым приблизиться. Очень неохотно мальчик двинулся вперед. Это, наверное, Черный Лось, но что должен делать Кори и что следует сказать? Остро нуждаясь в каком-либо указании, мальчик наконец первым нарушил молчание.

— Меня зовут Кори Олдер. Дядюшка Джаспер… говорил, что надо позвонить на ранчо насчет джипа для Черного Лося. А вы, сэр, и есть Черный Лось?

Старик не ответил, и Кори остановился. Ему пришлось бы обойти старика, чтобы проникнуть внутрь хижины и позвонить. А что если это не Черный Лось? Как может он быть уверенным, если этот старик не отвечает?

— Пожалуйста, ответьте, — даже самому Кори его голос показался очень слабым и неуверенным, — вы… вы Черный Лось?

Похоже на тот случай, когда он пытался заговорить с полковником Минзом. Только почему-то стоять лицом к лицу с этим старым индейцем еще труднее, чем с полковником Минзом, который однажды приходил к ним домой вместе с папой.

— Да, Черный Лось.

Кори при этом ответе испытал огромное облегчение. Итак, он верно понял! Но тогда все, что теперь остается сделать Кори, это вызвать джип, и, наверное, он поедет назад вместе с Черным Лосем, и кто бы ни повел джип на ранчо он оставит записку дядюшке Джасперу. Все будет в порядке. И ему больше не придется оставаться здесь

— Я вызову джип из Бар Плюм, — к Кори возвратилась уверенность, и он продолжил движение вперед, однако смуглая рука, кости которой туго обтягивала морщинистая кожа, показалась из-под одеяла и жестам приказала ему отойти назад.

— Нет, я останусь здесь. Еда… питье…

— Да… да, сэр. — Кори посмотрел на сиденье в джипе, где он оставил свой завтрак… сколько же времени назад?

Там на сиденье остались только крошки и пятна, сэндвича больше нет. И муравьи роем копошатся вокруг пятнышка пролитого джема. Неужели Черный Лось сам все съел? Нет, между джипом и ближайшим деревом на земле валяется кусок обкусанного по краям хлеба, словно похититель чего-то испугался, наверное, приближения индейца.