Под конец второй недели в общей школе я понял, что приговорен. Мало того, что я поступил в учебное заведение, где не было никого из прежних друзей, так еще после первой недели занятий умудрился загреметь в больницу. Обычная прививка от гриппа вызвала у организма дикую аллергическую реакцию. Мои руки и ноги взрывались как пузыри, шея покрылась сыпью, а дыхание было затруднено из-за распухших гланд. Доктор сказал, что я мог умереть. В то время я обрел в школе первого друга и первого врага. Другом была Дженнифер, девица с рыбьим лицом и большими губами. Я встретил ее в школьном автобусе, и мы подружились. Врагом же моим стал Джон Кроуэлл, здоровый парень, не вылезавший из джинсовки и майки Iron Maiden, с огромной расческой, вечно торчавшей из заднего кармана штанов. Когда он шел по школьным корридорам, другие ребята старались обходить его стороной. К тому же этот дылда был бывшим бойфрендом Дженнифер, и я автоматически попал на первое место в его список по раздаче пинков. В первую неделю, пока я валялся в больнице, Дженни приходила ко мне практически каждый день. Однажды я затащил ее в туалет и нагло пристал к ней. Прежде я не заходил так далеко с женщинами. Была у меня Джилл Такер, белобрысая министерская дочка, с которой мы целовались на детской площадке Христианской школы, три года спустя я втюрился в Мишель Джилл, худенькую курносую девицу с каштановыми волосами и большим ртом очевидно неплохо подходившим для минетов. Однако мои шансы быстро испарились после одной прогулки, во время которой она пыталась научить меня французскому поцелую. Я не понял ни цели, ни техники и стал посмешищем в школе после того, как она протрепалась об этом чуть ли не каждому. Помня о своем горьком опыте, я решил потерять свою невинность с Дженнифер в этом проклятом туалете. Но все, что она разрешила -так это пощупать ее плоскую грудь. Всю вторую неделю в больнице она выглядиела все скучнее и скучнее и, наконец, бросила меня. Больницы, повышенная сексуальность и неудачные эксперименты с женщинами были обычным явлением для меня в тот отрезок жизни. Вспоминаю и еще одну кудрявую девчонку с большим носом, чье имя до сих пор ассоциируется у меня с катком для роллеров. Мы катались вместе, а выйдя на улицу, очутились нос к носу со здоровым чернокожим парнем, по кличке Лягушка. Он оттолкнул ее в сторону и, не говоря ни слова, накатил мне в лицо. Я упал, а он, нагло смотря на меня сверху вниз, заявил: 'Ты танцевал с моей подружкой!' Кровь сочилась из моего шатающегося переднего зуба. Сейчас, когда вспоминаю этот случай, не считаю его недоразумением, ведь я был порядочным слюнтяем и неженкой. Я никогда не был увлечен этой девчонкой, но, как мне кажется, она во многом повлияла на мою карьеру певца. Кстати, Лягушка каким-то образом вычислил мой номер и звонил на следующий день, извиняясь и, даже предлагая мне работать с ним на халтурах, но я отказался. Вернувшись в школу после болезни, я одиноко слонялся по коридорам на переменах. Никто не хотел водить дружбу с худосочным длинноволосым парнем с покрытой сыпью шеей, торчащей из футболки Judas Priest. Но однажды ко мне подошел Джон Кроуэлл и предложил сотрудничество, так как нас объединяло одно чувство - наша ненависть к Дженнифер. Мы вступили в альянс. Однажды поздно вечером я. Джон и мой братец Чад подрулили на моем голубом Форде Гэлэкси 500 к ночному супермаркету и сперли в нем двадцать рулонов туалетной бумаги. Мы бросили их на заднее сиденье и помчались к дому Дженнифер. Прокравшись во двор, мы принялись раскручивать рулоны и украшать дом на свой вкус. Вдруг в доме зажегся свет. Мы припустили к сосне, растущей у забора, я спрыгнул первым, а Чад, прыгавший следом, приземлился аккурат на меня. Меня унесли прочь с вывихнутым плечом и вновь поврежденной челюстью.Вернувшись в школу, я окончательно понял,что пора становиться мужчиной. Я хотел досадить Дженнифер, я хотел быть на равных с Джоном, который ее периодически трахал. Я хотел, чтобы никто никогда не смог устыдить меня в том, что я девственник. В конце концов, в десятом классе Джон предложил мне кандидатуру - Тину Поттс. Тина была похожа на рыбу еще больше, чем Дженнифер, имела еще более пухлые губы и вообще была одной из самых никудышных девчонок в школе. Единственными достойными местами в ней были сиськи и задница, к тому же, со слов Джона, она трахалась, а это было самым главным. Итак, я начал втихаря от всех окучивать Тину. После нескольких недель тусовок я ненавязчиво пригласил ее прогуляться по парку. Она согласилась. По старой доброй традиции мы с Чадом совершили очередной экскурс в подвал любимого дедушки и стырили там несколько презервативов, а также слили полбутылки бабушкиного виски в мой термос. За полчаса, что мы добирались до дома Тины, термос был опустошен, и я чувствовал себя порядком поднабравшимся. Чад вернулся домой, а я позвонил в дверь. Мы пошли в парк и сели на склоне холма. Через несколько минут моя рука уже скользила к ней в трусы. Первая мысль, пришедшая мне в голову после столь решительного поступка, была о том, что Тина оказалась слишком волосатой. Наверное, у нее не было мамы, которая могла научить дочку сбривать все, что вылезает за границы бикини. Следующее, что я помню, так это то, что я яростно тискал ее грудь, а 'барометр' в моих штанах указывал на приближение оргазма. Я понял, что надо тормознуть, и предложил ей спуститься к подножию холма. Прямо у бейсбольного поля я завалил ее на землю, не заботясь о том, что нас может кто-то увидеть. Я стянул ее облегающие трусики, спустил свои штаны и извлек из кармана трофейные кондомы. Спустя секунду я уже входил в святую святых Тины Поттс. Возбуждение было настолько сильным, что я кончил после первой фрикции. Чтобы не пасть в грязь лицом, я прикинулся, что ничего не произошло и сказал что-то типа: 'Тина, наверное, нам не стоило этого делать… так быстро.' Она не возражала. Возвращаясь домой, я периодически нюхал свою руку и балдел от этого. По соображениям Тины, мы не имели секс, но в своих глазах и глазах друзей я стал героем. Я не разговаривал с ней после этого, а вскоре познакомился с обалденной девчонкой, Мэри Бет Крогер. Я приложил все свое актерское мастерство, чтобы пригласить ее на вечеринку. К моему счастью, она согласилась. Мы затарились пивом и пришли ко мне домой. Расположившись рядом с ней на диване, я понял, что чувствую себя неловко и не знаю, с чего начать. Но все мои страхи развеялись, когда она вдруг разделась и, не заботясь о презервативе, запрыгнула на меня. Мэри Бет трахалась как зверь, но на следующий день в школе не подала и виду, что между нами что-то было. Все, что осталось от наших взаимоотношений - это неслабые царапины на моей спине, после чего в наших кругах малышка стала называться не иначе как Мэри Бет КрЮгер. Тем временем моя первая женщина, Тина, была на седьмом месяце беременности. Самое смешное, что отцом ребенка оказался не кто иной, как Джон. Я редко видел его после этого, но думаю. что было бы забавно, если они поженились.