стихло. В последний момент полиция сработала оперативно. Хотя этого момента пришлось дожидаться.

– Я уж думал, ты не явишься, – воскликнул я.

– Явился, – невыразительно пробубнил инспектор О'Баньон. – Просто дал немного выговориться. А ты молодец, честное слово.

– Кто это был?

– Да так, местная братва. Мелкая сошка. Что я только не делал, чтобы расколоть их на заказчика. Адвокат твой из Лос-Анджелеса с ними заодно. Я на тебя рассчитываю.

– Ого! Что-то ты разошелся!

– Самое время в Саут-Бей-Сити порядок навести. Глядишь, и под мэром кресло зашатается. От твоих показаний будет зависеть. Может, тебе это не по вкусу, но есть еще на свете полицейские, которые не продаются.

– Да ну? Кстати, ты ведь с самого начала знал, что это мое дело – ловушка?

– Ну знал. А ты сам?

– Я своих клиентов не подозреваю. Я же не полиция.

Он криво улыбнулся и вышел из номера. У всех полицейских улыбка на один манер. Так улыбаются только те, кто живет в ожидании пенсии. Он ушел, остались только я, женщина и несколько сотен свинцовых пуль.

В Саут-Бей-Сити почти не бывает дождей. Здесь с тачками обращаются лучше, чем с покойниками.

В библиотеке было необычайно тихо. Все звуки поглощались книгами.

Интересно, куда деваются эти звуки? Да никуда. Звуки не пропадают, книги лишь поглощают колебания воздуха.

А что с этими колебаниями? Ничего. Они просто затухают. Рано или поздно. Вот и все. Потому что в этом мире нет вечного движения. Вечное движение не может существовать вечно.

Время – не вечное движение. Ведь нынешняя неделя существует без будущей, и она же существует без прошлой.

А будущая неделя – без нынешней...

Стоп! На этом хватит.

Как бы там ни было, я сидел в библиотеке. И в библиотеке было необычайно тихо.

Тихо сверх всякой необходимости. На мне были недавно купленные кожаные ботинки марки «Поло», и серый линолеум резко поскрипывал у меня под ногами. Звук был какой-то чужой – казалось, мои ботинки тут совсем ни при чем. К новой обуви, к тому, как она поскрипывает, привыкаешь далеко не сразу.

За стойкой, где выдавали книги на дом, сидела средних лет женщина – раньше я ее здесь не видел – и читала. Книга была очень толстая, на двух языках: правая страница – на иностранном, левая – на японском. Причем тексты, похоже, были разные. Отличались не только абзацы, иллюстрации тоже были разные. На левой странице я заметил схему солнечной системы, а на правой была какая-то металлическая штуковина – что-то вроде кингстона на подводной лодке. Непонятная книга. Качая головой, женщина пробегала глазами страницы. Понаблюдав за ней, я подумал, что она одновременно читает сразу обе страницы: левым глазом – левую, правым – правую.

– Извините, – подал я голос.

Женщина отодвинула книгу и перевела взгляд на меня.

– Вот, хочу сдать. – Я выложил на стойку две книжки – «Историю создания подводных лодок» и «Воспоминания одного пастуха». Эти «Воспоминания» меня сильно позабавили.

Женщина взглянула на заднюю обложку, где ставились отметки, – убедиться, не задержал ли я книги. Ясное дело, нет. В таких делах я человек дисциплинированный. Так воспитан. В том же духе, что и пастухи. Ведь у пастуха все овцы разбегутся, если он не будет следить за временем.

Привычными движениями она пробежала по картотеке выданных книг, поставила на место карточки на сданные мной книжки. После чего вернулась к чтению.

– Я еще хотел книги поискать... – сказал я.

– Вниз по лестнице и направо. Комната № 107.

Спустившись по ступенькам, я оказался в очень глубоком полутемном подвале. Повернул направо и действительно увидел дверь с номером 107. Появилось ощущение, что стоит открыть дверь, как тебя сразу перенесет в какую-нибудь Бразилию. Я сто раз бывал в этой библиотеке, но про подвал никогда не слышал.

Ну да бог с ним.

Я постучал. Хотел легонько, а получилось так, что петля отскочила. Где только такие двери делают? Приспособив дверь на место, я осторожно отворил ее.

В комнате стоял какой-то доисторический столик, за которым примостился старичок с лицом, усеянным мелкими пятнами. Старик был лыс и носил очки с толстыми линзами. Лысина у него оказалась какая-то неухоженная. Остатки спутанных седых волос будто спеклись на черепе, как после лесного пожара. Уж лучше бы он их совсем сбрил, подумал я. Хотя это, конечно, не мое дело.

– Добро пожаловать! – приветствовал меня старичок. – Что-нибудь ищешь?

– Да вот... – ответил я. – Но если вы сейчас заняты, я могу в другой раз...

– Нет, нет, нет. Что значит – занят? Это же моя работа. Найдем все, что хочешь? Что нужно?

– Хотелось бы узнать о системе сбора податей в Османской империи.

Глаза у старичка заблестели:

– Ага-а! Сбор податей в Османской империи... Мне стало жутко неудобно. Не такой уж большой интерес у меня был к этим османским податям. Ехал в метро и вдруг подумал: а как у них там, в империи, налоги собирали? С таким же успехом в голове могло всплыть что угодно, например, методы лечения аллергии, вызываемой цветением криптомерии.

– Система сбора податей в Османской империи, – повторил старичок.

– Да вы не беспокойтесь, – сказал я. – Мне, собственно, не к спеху. Это же такая специальная тема. Попробую в парламентской библиотеке поискать.

– Шутить изволите, молодой человек? – Старичок, похоже, рассердился. – У нас точно есть несколько книг о сборе налогов у османов. Подождите здесь немного.

– Хорошо.

Он открыл стальную дверь в глубине комнаты и скрылся за ней. Не присев, я дожидался его минут пятнадцать. Несколько раз появлялась мысль сбежать, но, что ни говори, это было бы свинством по отношению к старому библиотекарю. По «тарелке», освещавшей комнату, ползала мелкая черная мушка.

Старичок вернулся с тремя довольно толстыми томами, ужасно древними с виду и в ветхих переплетах. По комнате поплыл запах старой бумаги.

– Вот, – проговорил старик. – «История сбора налогов в Османской империи», «Дневник сборщика податей в Османской империи» и «Движение против уплаты податей в Османской Турецкой империи и его подавление». Как раз то, что нужно.

– Большое спасибо. – Я принял из его рук три фолианта и направился к выходу.

– Погоди-погоди, – остановил меня библиотекарь. – Эти книги на дом не выдаются.

Действительно, на задней стороне обложек были наклеены красные ярлычки с надписью «Не выносить».

– Если хочешь почитать, здесь есть еще помещение.

– Но... – Я посмотрел на наручные часы. Двадцать минут шестого. – Ведь библиотека уже