— И там мы будем в безопасности?

— Да... как только избавимся от нашего общего знакомого Банлона, Клэрмонт удивленно уставился на Дикина, а тот продолжал:

— Да, да, полковник, как бы неприятно вам это слышать.

— Просто не верится...

— Трупы трех человек, которых он прикончил, заставили бы вас в это поверить?

— Трех человек?

— Насколько я знаю — трех.

Полковнику не понадобилось много времени, чтобы освоиться с новым фактом реальной действительности.

— Значит, он вооружен? — спокойно спросил полковник.

— Не знаю, но думаю, что да... Во всяком случае, у Рэфферти был револьвер... И Банлон может им воспользоваться, если, скажем, сбросит Рэфферти с поезда.

— Выходит, и нам проникать туда опасно?

— В этом мире все опасно, полковник!

— Но мы могли бы занять хорошую позицию в самом поезде. В коридоре, например, или в дверях. У меня есть револьвер...

— Бесполезно, полковник. Они отчаянные люди, все до единого. И при всем моем уважении к вам, я сомневаюсь, что вы справитесь с Пирсом или О'Брайеном, имея только револьвер. Но даже, если бы вам и сопутствовала удача, поднялась бы сильная стрельба. Первый же выстрел заставил бы Банлона насторожиться. После этого мы бы не смогли захватить паровоз, и он живенько доставил бы нас прямо в форт Гумбольдт!

— Ну и прекрасно! Там бы мы были среди друзей!

— Боюсь, что нет... — Дикин предостерегающе поднял руку, так как в этот момент О'Брайен вернулся из второго вагона в первый.

Дикин вновь приложил ухо к вентилятору. По тону майора, Дикин догадался, что свойственная О'Брайену вежливость совершенно покинула его.

— Полковника тоже нет! Генри, стойте тут и, если кто-нибудь пройдет мимо, туда или сюда — стреляйте! Стреляйте, как только увидите кого-либо из них! Стреляйте, не раздумывая ни секунды... Натан, губернатор... мы начнем с конца и обшарим весь этот проклятый поезд...

Дикин энергичным жестом показал, что пора двигаться вперед.

Не производя ни звука, все трое стали продвигаться по центру крыши первого вагона. Добравшись до конца, Дикин спустился на площадку и заглянул в дверное окошко. В конце коридора он увидел Генри, стоявшего спиной к офицерской столовой, так что он мог свободно обозревать весь коридор от передней до задней площадки. В правой руке он держал наизготовку кольт.

Дикин взглянул наверх, предостерегающе приложил палец к губам, хотя в этом вряд ли была необходимость, а затем помог Марике и полковнику спуститься на площадку. Так же молча он протянул руку полковнику. Тот немного поколебался, но затем вложил в руку Дикина свой револьвер. Дикин знаком показал, что они должны оставаться на площадке и, держась за поручни, ступил на буфер, уцепился за заднюю стенку тендера, подтянулся и заглянул внутрь.

Высунувшись из окошка кабины, Банлон смотрел вперед. Рэфферти открыв топку, подкидывал дрова. Оставив дверцу открытой, он деловито повернулся и направился к тендеру. Дикин быстро спрятал голову. Рэфферти взял охапку дров и пошел обратно. Тогда Дикин снова подтянулся, перемахнул через край тендера и бесшумно спрыгнул внутрь.

Банлон и Рэфферти, точно по команде, повернулись в его сторону. В четырех футах от них стоял Дикин. Его кольт был направлен прямо на машиниста.

— Я вижу там стоит ружье, — обратился Дикин к Рэфферти. — Не вздумайте прикоснуться к нему! Прочтите это!

Рэфферти нехотя взял из рук Дикина карточку, прочитал ее при свете пылавшего в топке пламени, затем вернул его Дикину с каким-то озадаченным выражением на лице.

— Полковник Клэрмонт и мисс Фэрчайлд находятся на передней площадке, — сказал Дикин. — Помогите им перебраться сюда... Спокойно, Рэфферти, если не желаете лишиться будущего!

Какое-то время Рэфферти колебался, потом кивнул и исчез. Через минуту он вернулся в сопровождении Клэрмонта и Марики. После этого Дикин приблизился к Банлону, схватил его за лацканы и, оттолкнув к стенке, приставил к его глотке кольт.

— Ваше оружие, Банлон! Такие змеи, как вы, всегда имеют при себе оружие!

Банлон попытался выразить возмущение, что свидетельствовало о его незаурядных актерских способностях.

— Клянусь богом, что-то я вас не пойму... Полковник Клэрмонт...

Дикин завел его правую руку за спину и подтолкнул к открытой двери с правой стороны.

— Прыгайте!

— Нет! — глаза Банлона заполнились ужасом. В вихре снега он видел несущиеся навстречу и мелькавшие внизу шпалы.

Дикин приставил дуло револьвера к его спине и нажал.

— Прыгайте, вам говорят!

Марика, пораженная поведением Дикина, сделала движение в его сторону, но властная рука полковника остановила ее.

— Ящик с инструментами! — выкрикнул в отчаянии Банлон. — Он под ящиком с инструментами.

Дикин отступил, позволив Банлону отодвинуться от двери и приказал машинисту стоять в углу.

— Ну-ка достаньте его! — приказал Дикин Рэфферти.

Рэфферти взглянул на полковника, тот кивнул. Тогда солдат сунул руку под ящик с инструментами и, пошарив, вытащил оттуда револьвер. Он протянул его Дикину, который взял его и вернул полковнику его кольт. Клэрмонт указал на тендер. Дикин понимающе кивнул.

— Они не дураки и быстро сообразят, что если мы не в поезде, то можем находиться только здесь. Во всяком случае, нас, наверняка, выдадут следы на крыше. — Дикин резко повернулся к Рэфферти:

— Держите его на мушке и не спускайте с него глаз! При малейшем подозрительном движении стреляйте так, чтобы уложить его наповал! Тут нет места сентиментальности...

— Наповал?

— Конечно! Ведь не стали бы вы стремиться только легко ранить гремучую змею, если бы та собралась напасть на вас! А Банлон гораздо опаснее гремучей змеи. Так что можете спокойно отправлять его к праотцам, ведь он все равно умрет на виселице, если не станет прыгать из поезда на полном оду...

— Я?... На виселице? — физиономия машиниста задергалась в непрекращающемся нервном тике. — Не знаю, кого вы из себя разыгрываете, Дикин, но закон гласит...

Без сякого предупреждения Дикин шагнул к нему и ударил с такой силой, что Банлон стремительно отлетел к рычагам управления.

Изо рта и носа машиниста алым потоком хлынула кровь, залившая все вокруг.

— У-у-у... — застонал Банлон, со страхом глядя на окружающих его людей.

— Я и есть закон! — отрезал Дикин.

Банлон попытался остановить кровь, прижимая к губам и к носу довольно грязную тряпку, но кровотечение не унималось. Его сморщенное лицо осунулось и заострилось, глаза бегали по сторонам, как у загнанного зверя.

— Джон Стентон Дикин действительно представляет закон, — произнес Клэрмонт. — Он секретный