–Мне очень жаль. Я рад вам помочь, но до последней минуты я не ведал, что она хоть как-то была связана с наркотиками.

– За исключением марихуаны, – снова сказал Карелла.

– Ну да.

– Вы можете предположить, какой она могла иметь ещеприработок?

– К сожалению, нет.

– Она не подрабатывала как проститутка? – спросил Мейер.

– Конечно, нет!

– Вы уверены?

– Абсолютно. Мы были очень близки. Практически мы проводили каждый день вместе. Я бы наверняка знал...

– Но вы не знали насчет кокаина.

– Нет, не знал.

– Она когда-нибудь говорила с вами о любой посторонней деятельности? О любом занятии, которое могло давать приработок?

– Я пытаюсь вспомнить, – сказал Мур.

– Постарайтесь вспомнить, – сказал Карелла.

Мур умолк и, казалось, хранил молчание очень долго. Вдруг, словно его осенило, он вскинул склоненную голову и посмотрел на детективов.

– Конечно, – сказал он. – Я не понимал, когда она говорила об этом. Но, вероятно, это оно и было.

– Что именно?

– Ну, как она получала свой приработок.

– Как она получала? – спросил Мейер.

– Чем она занималась? – насторожился Карелла.

– 'Льдом', – сказал Мур.

Семнадцатого февраля было ясное небо, и погода стояла на удивление мягкая. Им не удалось встретиться с Аланом Картером накануне. Когда они позвонили ему утром домой, оказалось, что он уже уехал в контору. Эту задержку они решили считать удачной.Она предоставляла возможность проделать «домашнюю работу» по предмету, который они намеревались затронуть в разговоре с продюсером.

Контора Картера располагалась в здании, что находилось в одном квартале на север от Стем, на территории участка Мидтаун-Ист. С одной стороны здания находился испанский ресторан, с другой – еврейский магазинчик деликатесов. В витрине ресторана была надпись: «Здесь говорят по- английски».В витрине магазина деликатесов можно было прочесть: «Здесь говорят по-испански».

'Наверное, в испанском ресторане не подают блинчиков', -подумал Мейер.

«Наверное, в еврейском заведении не подают плоских маисовых лепешек тортиллас», – подумал Карелла.

Здание было старым, с массивными медными дверями у единственного лифта в вестибюле. Указатель напротив лифта уведомлял, что компания с ограниченной ответственностью «Картер Продакшен, Лимитед»находится в комнате 407. Они поднялись на лифте на четвертый этаж, принялись искать комнату 407 и нашли ее в середине коридора слева от лифта.

Девушка со светлыми кудряшками сидела за столом сразу за входной дверью. На ней был коричневый спортивный костюм. Она жевала резинку и печатала на машинке.

– Чем могу помочь? – спросила она и взяла ластик.

– Мы хотим повидаться с мистером Картером, – сказал Карелла.

– Мы до двух часов не проводим прослушивания, – сказала девушка.

– Мы не актеры, – сказал Мейер.

– Не важно, – отрезала девушка и стерла слово на листке, который отпечатала, и подула на бумагу.

– Вы бы лучше употребляли белую замазку, – посоветовал Мейер. – От ластика машинка заедает.

– Замазка слишком долго сохнет, – возразила девушка.

– Мы из полиции. – Карелла показал ей свой значок. – Вы передадите мистеру Картеру, что детективы Мейер и Карелла хотели бы с ним повидаться?

– Почему же вы сразу не сказали? – воскликнула девушка и тотчас сняла трубку. Ожидая соединения, она наклонилась над столом, чтобы повнимательнее рассмотреть значок. – Мистер Картер, – сказала она, – тут пришли детективы Мейер и Каналья. -Она помолчала. – Да, сэр, – сказала она. Она положила трубку. – Можете пройти, – пригласила она.

– Моя фамилия – Карелла, – сказал Карелла.

– А я как сказала? – спросила девушка.

– Каналья.

Девушка пожала плечами.

Они открыли дверь в контору Картера. Он сидел за огромным столом, замусоренным тем, что – по мнению Кареллы – было сценариями. Три стены конторы были заклеены плакатами, которые рекламировали представления, предшествовавшие «Жирной заднице», – Карелла не узнал ни одного. Четвертая стена представляла из себя широкое окно, сквозь которое струился утренний солнечный свет. Когда они вошли, Картер встал, указал им на диван перед письменным столом и сказал:

– Садитесь, пожалуйста!

Детективы сели. Карелла тотчас перешел к главному.

– Мистер Картер, – спросил он, – что такое «лед»?

– Лед?

– Да, сэр.

Картер улыбнулся.

– Когда вода замерзает, она превращается в лед, – сказал он. – Это ребус?

– Нет, это не ребус, – сказал Карелла. – Итак, вы не знаете, что такое «лед»?

– Ах, вы говорите про «лед»? – сказал Картер.

– Да.

– Театральный «лед», вы это имеете в виду?

– Театральный «лед», – кивнул Карелла.

– Ну конечно, я знаю, что такое «лед».

– И мы тоже знаем, – сказал Карелла. – Давайте убедимся, что мы правильно поняли другу друга.

– Мне очень жаль, но...

– Доверьтесь нам, мистер Картер, – сказал Карелла.

– Но у меня назначена встреча на десять.

– Осталось еще десять минут. – Мейер взглянул на стенные часы.

– Мы постараемся побыстрее, – сказал Карелла. – Вначале будем говорить мы,а потом – вы,хорошо?

– Ну, я не знаю на самом деле, о чем...

– О том, как мы понимаем этот вопрос, – сказал Карелла. – Мы знаем, что «лед», или навар на билетах, – обычная практика в театре...