подвержены риску подобного заболевания. И мы счастливы, что трое из нас уже перешагнули семидесятилетний рубеж.

Шестилетним мальчишкой я ехал на запряженной волом телеге на деревянных колесах, обтянутых металлической полосой, без пружин и амортизаторов. Я наслаждался веселой ездой по ухабистой проселочной дороге, которая вела к каучуковой плантации моего дедушки. 50 лет спустя, в 1977 году, я перелетел на сверхзвуковом «Конкорде» из Лондона в Нью-Йорк за три часа. Технология изменила мир.

Мне пришлось петь четыре государственных гимна: британский – «Боже храни королеву» (God save the Queen), японский – «Кимигайе» (Kimigayo), малазийский – «Негара Ку» (Negara Ku) и, наконец, сингапурский – «Маджулах Сингапура» (Majulah Singapura), – таковы были политические сдвиги последних 50 лет. Иностранные войска приходили и уходили: англичане, австралийцы и индийцы, потом японцы со своими союзниками корейцами и жителями Тайваня. После войны англичане вернулись и боролись с коммунистическими повстанцами. Затем Сингапур стал независимым, началась «конфронтация» между Индонезией и Малайзией. Меня затягивал водоворот политических событий и перемен.

Стали бы мои коллеги и я заниматься политикой, если бы в тот момент, когда мы сформировали Партию народного действия в ноябре 1954 года, мы заранее знали обо всех тех опасностях, с которыми придется столкнуться? Если бы мы понимали, насколько сложными и трудными будут проблемы, которые ждали нас впереди, мы никогда бы не ушли в политику с тем энтузиазмом, идеализмом и приподнятым настроением, которые царили в 50-ых годах. Мы ощущали гордость китайцев Сингапура и Малайи за успехи коммунистов в Китае. И все-таки мы, – маленькая группа представителей англоязычной колониальной буржуазии, – неспособные даже обращаться к широким массам китайцев, говоривших на диалектах китайского языка и составлявших большинство населения города, с головой ринулись в драку. Как мы вообще могли надеяться конкурировать с Коммунистической партией Малайи? Но мы об этом не думали, – мы просто хотели, чтобы англичане ушли.

Забывая о поджидавших нас опасностях, мы продолжали двигаться вперед. Наши духовные порывы были сильнее предостерегающих велений рассудка, – однажды ввязавшись в борьбу, мы втягивались в нее все сильнее и сильнее. Нам пришлось вступить в борьбу с коммунистами раньше, чем мы ожидали, столкнувшись с Объединенным фронтом рабочих, студенческих и культурных организаций, поддерживаемых вооруженным подпольем. Мы решили эту проблему путем слияния с Малайей в 1963 году, что привело к образованию Малайзии, но сразу обнаружили, что радикально настроенное малайское руководство ОМНО стремилось к созданию общества, в котором господствовали бы малайцы. Это привело к межобщинным столкновениям, бесконечным конфликтам и, в конечном итоге, к отделению и провозглашению независимости в 1965 году. Мы тут же оказались втянутыми в «конфронтацию» с Индонезией. Едва закончилась «конфронтация» с Индонезией в 1966 году, как в 1968 году Великобритания объявила о выводе своих войск из Сингапура. Мы решали одну проблему только для того, чтобы столкнуться с еще более серьезной проблемой, и бывали моменты, когда ситуация выглядела безнадежной.

В те ранние годы пребывания у власти мы выучили несколько ценных уроков. Мы постоянно продолжали учиться, потому что ситуация постоянно менялась, и нам нужно было приспосабливать к ней нашу собственную политику. Мне повезло, что в составе правительства было несколько министров, которые были широко начитанными и образованными людьми. Их привлекали новые идеи, но они не позволяли этим идеям себя загипнотизировать. Кен Сви, Раджа, Суй Сен обменивались между собой книгами, которые мы читали. Когда мы начинали, мы были невежественны и политически невинны, но нас спасала осторожность, с которой мы проверяли и испытывали различные идеи, перед тем как внедрить их в жизнь.

Постоянные испытания закалили в нас дух товарищества. В критических ситуациях, которые следовали одна за другой, судьба каждого из нас зависела от его коллег. Мы доверяли друг другу, знали сильные стороны и слабости друг друга и были к ним снисходительны. Мы никогда не проводили опросов общественного мнения, чтобы узнать, к чему склонялось настроение публики. Наша задача состояла в том, чтобы убедить людей поддержать такие меры, которые могли бы обеспечить выживание Сингапура в качестве жизнеспособного общества, а не в качестве коммунистического или разделенного по расовому признаку города.

Мне повезло, – со мной работала сильная команда министров – единомышленников. Это были способные люди, преследовавшие общие цели, которые мы все разделяли. Костяк команды оставался неизменным на протяжении двух десятилетий. Кен Сви, Раджа, Суй Сен и Ким Сан были выдающимися людьми. Все они были старше меня и прямо говорили, что думали, особенно когда я ошибался. Они помогли мне оставаться объективным, уравновешенным и спасли меня от мании величия, которая легко могла развиться за долгие годы пребывания на высших государственных должностях. Со мной также работали То Чин Чай, Он Пан Бун, Эдди Баркер, Ен Ньюк Линь (Yong Nyuk Ling), Кенни Бирн (Kenny Byrne) и Оcман Вок, – способные, честные, преданные делу люди.

Когда мы начинали в 1959 году, мы мало что знали о том, как управлять обществом или как решать многочисленные экономические и социальные проблемы. Все, что у нас было – это горячее желание изменить несправедливое общество к лучшему. Чтобы сделать это, мы должны были победить в борьбе за политическую власть, а, победив в борьбе за власть, – сохранить поддержку наших людей, чтобы продолжать неоконченную работу.

Я искал способных людей и назначал их на должности министров и высших государственных чиновников, чтобы управлять честно, эффективно, быть отзывчивым к нуждам людей. Нам было необходимо удержать рабочих на нашей стороне и, в то же самое время, заботиться об удовлетворении потребностей инвесторов, чей капитал, знания, навыки управления и выход на внешние рынки позволили бы нам зарабатывать на жизнь, лишившись традиционных рынков в Малайзии. Мы учились в процессе работы и учились быстро. Если и была какая-либо формула нашего успеха, то она заключалась в том, что мы постоянно учились, как сделать так, чтобы система работала, или сделать так, чтобы она работала еще лучше. Я никогда не был заложником какой-либо теории, мною руководили здравый смысл и реализм. Лакмусовой бумажкой, которую я применял к любой теории или схеме, было: «Будет ли она работать в реальной жизни?» Это была та золотая нить, которая протянулась через все годы моей работы. Если теория не работала, и результаты были плохими, то я больше не тратил на это времени и ресурсов. Я почти никогда не делал одну и ту же ошибку дважды и пытался учиться на ошибках других. Уже в первые годы пребывания у власти я открыл для себя, что среди тех проблем, над решением которых я бился, было очень мало таких, с которыми не сталкивались бы до меня другие правительства и не разрешали бы их. Поэтому я взял за правило искать и находить тех, кто уже имел дело со стоявшими перед нами проблемами, изучать, как они работали над их решением и каких результатов добились. Касалось ли это строительства нового аэропорта или изменений в наших методах обучения, я посылал заграницу команду служащих, чтобы изучить опыт тех стран, которые добились в этом деле успеха. Я предпочитал взбираться наверх, опираясь на плечи тех, кто шел впереди нас.

Оглядываясь назад, можно сказать, что нам очень повезло в том, что Сингапур не пострадал от некоторых наших рискованных действий и политических шагов. Мы работали вместе с коммунистами в составе Объединенного фронта и вполне могли быть смяты и уничтожены, как это случилось с социал- демократами в Польше и Чехословакии во время Второй мировой войны. Мы исходили из наивной веры в то, что логика «избирательной арифметики» постепенно сделает малайское общество менее разделенным по национальному признаку. Время же показало, что общие экономические интересы не позволяют полностью преодолеть национальные предрассудки. Столкнувшись с экономическими трудностями, я позволил построить нефтеперерабатывающий завод в Кеппеле, что создавало угрозу пожара для нашего главного экономического достояния – торгового порта. Беспорядки среди китайских учащихся средних школ в 50-ых годах произвели на меня такое неизгладимое впечатление, что мы откладывали вопрос придания английскому языку статуса официального языка с 1965 до 1978 года, что ухудшило экономические