Содружество наций. Британское правительство и премьер-министр Малайзии Тунку поддержали нас. Тогда я не знал, что Пакистан первоначально выступал против нашего вступления в члены Содружества, ибо считал, что Малайзия занимала слишком проиндийскую позицию в конфликте между Индией и Пакистаном из-за Кашмира (Kashmir). Генеральный секретарь Содружества Арнольд Смит (Arnold Smith) писал, что антагонизм между Пакистаном и Малайзией распространялся и на отношение Пакистана к правительству Сингапура, которое симпатизировало Индии. Но Смит убедил Пакистан воздержаться при голосовании и не препятствовать вступлению Сингапура в члены организации. В октябре 1965 года Сингапур стал двадцать вторым членом Содружества наций. Для молодого независимого государства членство в Содружестве представляло большую ценность, ибо оно позволяло наладить связи с целым рядом похожих на нас правительств и их лидерами. Все они говорили по-английски, а их административная, юридическая и образовательная система была создана по британскому образцу.

Вскоре после нашего вступления в Содружество, 11 января 1966 года, премьер-министр Нигерии сэр Абубакар Тафава Балева (Sir Abubakar Tafawa Balewa) созвал конференцию премьер-министров стран Содружества наций в Лагосе, для обсуждения Односторонней Декларации о провозглашении независимости Родезии (Rhodesia's Unilateral Declaration of Independence). Тогдашняя Родезия представляла собой самоуправляемую колонию, в которой белое меньшинство численностью 225,000 человек управляло четырьмя миллионами африканцев. Я решил поехать.

На борту самолета «Бритиш овэрсиз эйрвэйз корпорэйшен» (British Overseas Airways Corporation), выполнявшего семичасовый перелет из Лондона в Лагос, находилось еще несколько премьер-министров и президентов небольших стран Содружества. Между нами завязалась беседа. Одним из запомнившихся мне пассажиров был президент Кипра архиепископ Макариос (Archbishop Makarios). В качестве архиепископа греческой православной церкви он носил черную рясу и высокий черный клобук. На борту самолета он снял рясу и клобук и выглядел совершенно по-иному: небольшой лысый человек, с усами и большой бородой. Он сидел через проход от меня, и я смог хорошенько его рассмотреть. Я наблюдал как зачарованный, как он одевался и приводил себя в порядок, когда самолет подруливал к терминалу аэропорта. Он старательно и тщательно расчесал усы и бороду, поднялся, чтобы надеть рясу поверх белой одежды, затем надел золотую цепь с большим медальоном и после этого осторожно надел клобук на голову. Его помощник тщательно вычистил его рясу, чтобы убрать с нее мелкие соринки и пылинки, затем подал ему полагавшиеся архиепископу регалии. Лишь после этого его Преосвященство архиепископ Макариос был готов спуститься с трапа самолета и предстать перед поджидавшими нас кинооператорами. Вряд ли можно было представить себе политического деятеля, более заботившегося о том, как его воспринимала публика. Другие премьер- министры задержались в самолете и позволили ему выйти первым: он был не только президентом, но и архиепископом.

В аэропорту нас приветствовали, мы по очереди обошли строй почетного караула, а затем поехали в Лагос. Он выглядел так, словно находился на осадном положении. Полиция и солдаты были выстроены на всем пути от аэропорта до отеля «Федерал Пэлис» (Federal Palace Hotel), который был окружен колючей проволокой и оцеплен войсками. Ни один лидер не покинул гостиницу за те два дня, пока продолжалась конференция.

Вечером, накануне встречи, сэр Абубакар Тафава Балева, которого я посетил за два года до того, устроил в гостинице обед в нашу честь. Раджа и я сидели напротив огромного нигерийца, Чифа Фестуса (Chief Festus), который был министром финансов. Разговор между нами сохранился в моей памяти по сей день. Чиф Фестус сказал, что вскоре собирался подать в отставку. Он достаточно сделал для своей страны и теперь должен был уделить внимание своему бизнесу, – обувной фабрике. В качестве министра финансов он ввел налог на импорт обуви, с тем, чтобы Нигерия смогла наладить собственное производство обуви. Раджа и я не верили своим ушам. Чиф Фестус обладал хорошим аппетитом, что было заметно по его плотной фигуре, элегантно задрапированной в нигерийские одежды с золотым орнаментом и увенчанной роскошной шляпой. В тот вечер я отправился спать с глубоким убеждением, что нигерийцы были другими людьми, игравшими по иным правилам.

На открытии встречи, состоявшемся 11 января, речь произнес премьер-министр Абубакар. Он был высоким поджарым человеком, с полной достоинства осанкой и медленной, размеренной речью. Он был племенным вождем с головы до пят, это проявлялось в его осанке, исполненной уверенности в себе, в плавных одеждах народности хауса (Hausa), проживавшей в Северной Нигерии. Он сказал, что созвал эту конференцию, чтобы срочно обсудить незаконное провозглашение независимости Родезией, что требовало немедленных действий со стороны Великобритании. Вслед за ним произнес речь вице-президент Замбии Ретибен Каманга (Retiben Kamanga), а затем выступил Гарольд Вильсон. Было ясно, что Вильсон не мог и не собирался использовать силу против незаконного режима Яна Смита (Ian Smith), провозгласившего независимость Родезии. Такое вмешательство могло бы дорого стоить, как с точки зрения поддержки правительства британскими избирателями, так и с точки зрения того экономического ущерба, который был бы нанесен Родезии и окружавшим ее африканским государствам.

Я выступил на второй день. У меня не было заранее подготовленной речи, только несколько тезисов и заметок, которые я набросал во время выступления премьер-министра Абубакара и других ораторов. Я бросил широкий философский взгляд на проблему. Триста лет назад англичане решили занять Северную Америку, Австралию и Новую Зеландию и колонизовать значительную часть Азии и Африки. Они пришли и поселились в наиболее привлекательных регионах Африки в качестве господ и завоевателей. Но теперь, в 1966 году, премьер-министр Великобритании на равных говорил с главами правительств бывших колониальных территорий. Это были постоянно развивавшиеся отношения. Премьер-министр Сьерра-Леоне сэр Альберт Маргаи (Sir Albert Margai), сказал, что только африканец мог принять близко к сердцу ситуацию в Родезии и беспокоиться по этому поводу. Я не мог согласиться с тем, что эта проблема касалась только африканцев, – мы все были обеспокоены и заинтересованы в ее решении. Сингапур был тесно связан с Великобританией в сфере обороны. Мы оказались бы в трудном положении, если бы Великобританию заклеймили, как сторонницу нелегального захвата власти Яном Смитом.

Я не согласился с премьер-министром Уганды доктором Милтоном Оботе (Dr. Milton Obote), что Великобритания не желала призвать англичан в Родезии к порядку или согласиться с введением санкций ООН из-за зловещего плана Великобритании дать Яну Смиту время для консолидации его режима. Разговаривать с белыми поселенцами и эмигрантами на языке расовой сегрегации было бесполезно. Как и белые поселенцы в Канаде, Австралии и Новой Зеландии, я тоже был эмигрантом. Если бы мы считали, что все эмигранты являлись расистами, то миру пришлось бы столкнуться с тяжелыми проблемами. Было два альтернативных решения проблем, созданных миграцией, которая происходила в мире повсюду: либо согласиться с тем, что все люди имеют равные права, либо вернуться к временам господства сильных над слабыми. Если бы цветные народы мира стали требовать возмездия за ошибки прошлого, то это не помогло бы им в борьбе за выживание. По моему мнению, основной проблемой в Африке была не Родезия, а отношения между различными расами в Южной Африке.

Я не верил, что Великобритания отказывалась положить конец правлению режима Яна Смита, потому что его пребывание у власти угрожало отношениям Запада со всеми неевропейскими народами. Тем не менее, если бы Вильсон использовал силу для подавления незначительного белого меньшинства, он столкнулся бы с неприятием этих действий общественным мнением Великобритании. Я верил, что британское правительство было настроено серьезно, и его нежелание выносить эту проблему на рассмотрение ООН объяснялось тем, что оно не хотело, чтобы 130 членов ООН решали судьбу Родезии после того, как Смит будет свергнут. Великобритания пыталась выиграть время для защиты своих экономических интересов в Южной Африке и Родезии и считалась с необходимостью сохранить экономику Родезии в интересах африканцев и европейцев. Я добавил, что даже если бы все проблемы Южной Африки были решены, то и тогда все равно осталась бы более масштабная проблема, состоявшая в том, чтобы научить различные расы жить вместе в мире, который в результате развития технологии стал таким маленьким.

Я симпатизировал африканцам, но я также видел те трудности, с которыми пришлось бы столкнуться британскому премьер-министру, если бы он послал британские войска на подавление британских поселенцев, которые обладали полной автономией от метрополии на протяжении десятилетий, начиная с 1923 года. Проблема состояла в том, как и когда можно было добиться установления правления большинства в Родезии.