Я слышала, что в одном из лучших французских ресторанов есть симпатичный отдельный зал для проведения торжеств и вечеринок. Около пяти часов вечера я, светясь от счастья, влетела в ресторан и застала его директора-распорядителя, когда он апатично рассматривал график загрузки залов ресторана. Я возбужденно прощебетала ему о том, что мы собираемся отметить сразу три важных события в жизни моей подруги, и попросила его показать мне тот самый удивительный зал для торжеств, о котором мне так много рассказывали. Ни один мускул не дрогнул на лице распорядителя, и он, даже не улыбнувшись, металлическим голосом сказал: 'Дверь в зал в конце коридора. Вы можете пройти туда и посмотреть, если хотите'.
БАМ! Ничего себе, устроитель праздников! Под влиянием мрачного выражения его лица мое праздничное настроение моментально рассеялось, и я больше не хотела арендовать зал в этом идиотском ресторане. Он потерял арендатора прежде, чем я даже увидела зал. Я покинула его ресторан, поклявшись найти место, где персонал будет, по меньшей мере,
Каждая мать подсознательно знает об этом. Чтобы успокоить плачущего ребенка, мать не просто машет руками и кричит 'Успокойся!' Нет, она берет ребенка на руки. Она причитает: 'Ну, ну, ну', сопереживая некоторое время страданиям ребенка. Затем она постепенно переводит их разговор в счастливое воркование. Все ваши собеседники - взрослые дети! Подстройтесь под их настроение, если вы хотите, чтобы они перестали плакать, начали покупать ваш товар или изменили свое мнение и согласились с вашими аргументами.
Прием 10:
Прежде чем открыть свой рот, проанализируйте голос и настроение вашего собеседника, чтобы выяснить его или ее настроение. Оцените его или ее состояние, чтобы понять, как себя чувствует ваш собеседник: оживлен, скучает или спешит. Если вы хотите, чтобы окружающие прислушались к вашему мнению, вы должны подстроиться под их настроение и перенять тон и ритм их голоса, хотя бы на некоторое время.
'С чего лучше всего начать разговор, когда я встречаю нового человека?'
Однажды я была на вечеринке, где заметила парня, окруженного компанией, этаким 'фан-клубом', члены которого ловили каждое его слово. Парень улыбался, жестикулировал, - было очевидно, что он умел увлечь своих слушателей. Я подошла поближе, чтобы послушать этого выдающегося оратора. Присоединившись к толпе его почитателей и развесив уши, я внимала ему пару минут. Внезапно до меня дошло: парень говорил об очевидных и даже весьма банальных вещах! Его речь была скучной и тупой! Зато он делился своими занудными наблюдениями с неподдельной страстью, и именно этим завораживал своих слушателей. Этот случай убедил меня: дело не в том,
Часто люди спрашивают меня: 'С чего лучше всего начать разговор, когда я впервые встречаю нового человека?' Я даю им тот же ответ, который мне всегда давала одна женщина, работавшая в моем офисе. Во время обеденного перерыва Дороти часто оставалась за своим рабочим столом. Иногда, когда я выходила в магазин, чтобы купить сэндвичи и перекусить, я спрашивала ее: 'Дороти, что купить тебе на обед?'
Дороти, не желая выглядеть навязчивой, обычно говорила: 'О, да что угодно...'
'Нет, Дороти! - хотелось мне закричать на нее. - Скажи мне, чего ты хочешь. Бутерброд с ветчиной и сыром? Салат с майонезом? Ореховое масло с бананами? Уточни! Твое 'что угодно' сбивает меня с толку'.
Каким бы разочаровывающим ни выглядел мой ответ на вопрос, с чего лучше всего начать первый разговор, но он таков: 'С чего угодно!' Потому что почти все, что вы скажете, действительно подойдет, если это поможет собеседнику почувствовать себя легко и непринужденно и будет высказано эмоционально.
Как сделать так, чтобы собеседник почувствовал себя легко и непринужденно? Убедив его или ее, что у них все в порядке и что вы оба чем-то похожи и близки друг другу. Когда вам удается это сделать, вы разрушаете стены страха, подозрительности и недоверия.
Банальности создают узы дружбы
Сэмюэль Хаякава был президентом университета, американским сенатором и выдающимся лингвистом японского происхождения. Он поведал нам историю, которая продемонстрировала ценность того, что он называл 'неоригинальными замечаниями и высказываниями'.
В начале 1942 года, через несколько недель после вступления Соединенных Штатов во Вторую мировую войну, в то время, когда повсюду в Америке ходили слухи о японских шпионах, - Хаякаве пришлось провести несколько часов на железнодорожной станции в городе Ошкот, штат Висконсин, в ожидании поезда. Он заметил, что люди, ждавшие поезда вместе с ним, подозрительно косились на него. Шла война, и окружающих тревожило присутствие рядом с ними японца. Позднее Хаякава писал об этом: 'Супружеская пара с маленьким ребенком смотрела на меня с нескрываемой тревогой, супруги постоянно перешептывались о чем-то, глядя на меня'.
Что же сделал Хаякава, чтобы успокоить их? Он высказал подчеркнуто неоригинальные замечания. Он сказал мужчине, отцу маленького ребенка, что нет ничего хорошего в том, что поезд задерживается, поскольку с наступлением вечера становится все холоднее.
Мужчина согласился.
'Я продолжил, - пишет Хаякава. - Я заметил, что, должно быть, очень тяжело путешествовать с маленьким ребенком на руках, особенно зимой, когда поезда ходят так нерегулярно. Мужчина снова согласился. Затем я спросил, сколько лет их ребенку и заметил, что он выглядит не по годам крепким и сильным. И вновь мужчина согласился, на этот раз с легкой улыбкой. Напряжение между нами исчезло'.
После того обмена еще двумя или тремя репликами, мужчина спросил Хаякаву: 'Надеюсь, что не обижу вас своим вопросом, но ведь вы - японец, не так ли? Как вы думаете, японцы могут выиграть войну?'
'Знаете, - ответил Хаякава, - ваши предположения ничем не отличаются от моих. Я знаю только то, о чем прочитал в газетах. И у меня сложилось такое впечатление, что Япония, которой не хватает угля, стали и нефти... никогда не сможет победить такую промышленно развитую державу как Соединенные Штаты'.
Хаякава продолжал: 'Мои соображения вовсе не были оригинальными, они не выглядели как слова хорошо информированного человека. Сотни радиокомментаторов... говорили те же самые вещи на протяжении последних недель. Но именно потому, что мои замечания казались хорошо знакомыми и соответствовали общепринятой 'правильной' точке зрения, с ними легко было согласиться'.
