Я ОТКАЗЫВАЮСЬ БЫТЬ ВАШЕЙ ОПОРОЙ
В октябре 1927 года К. вместе с миссис Безант отправился в Индию. Высаживаясь 27 числа на берег в Бомбее, миссис Безант сделала репортерам, встречавшим их, заявление относительно К.: «Свидетельствую, что он признан достойным... соединить свое сознание с сознанием фрагмента, amsa, вездесущего сознания Мирового Учителя; теперь он вернулся к вам, своему народу, своей расе, однако превосходя эти ограничения, поскольку он принадлежит всему миру».
Можно представить какое впечатление это заявление произвело на индусов, которым присуще поклонение. Тем не менее, в журнале «Теософия в Индии» вышла статья Эрендейла, из которой наглядно следует, в какой сложной ситуации оказался в ту зиму К. и какое смятение охватило теософов: «Наш президент заявила, что Бог среди нас... Однако невозможно для меня примирить это заявление с моим собственным знанием Господа, сущего в его теле Славы и Силы».
В декабре в Адьяре находился Ледбитер, участвуя в Теософском Конгрессе. 8 декабря К. писал леди Эмили: «У меня с ним был долгий разговор... он соглашается со мной в поразительной степени. Он спрашивал меня, что я чувствую, и я ответил ему, что нет Кришны — только река и море [21]. Он сказал, да, как в древних книгах, верно. Он был очень мил и чрезвычайно почтителен».
В январе К. снова написал леди Эмили, сообщая ей о болях в голове и о том, что он несколько раз падал в обморок. Боль в голове не проходила, однако он продолжал ездить с беседами по Индии. Он был разочарован тем, что Ледбитер не смог объяснить причину боли. К. принимал свои физические страдания за подготовку тела к вселению Бога; теперь же, когда был достигнут «Союз с Возлюбленным», он недоумевал почему боль продолжалась.
Пока Раджагопал с Розалиндой находились в Охай, с К. путешествовал старый друг Джудунандан Прасад (Джаду). Джаду был на собраниях в Пержине и Эрде прошлым летом. Это был приятный молодой человек по характеру более похожий на Нитью, чем Раджагопала; с ним К. чувствовал себя духовно ближе. В конце февраля они вместе вернулись в Европу. Впервые во время морского путешествия, после настоятельных просьб, К. вел беседы с пассажирами.
31 марта К. провел первую публичную беседу в Англии в доме Встречи друзей. Интерес оказался настолько велик, что сотни людей не смогли попасть. Через четыре дня вместе с Джаду они отплыли в Америку. В мае должен был открыться первый лагерь в Охае, на земле, приобретенной миссис Безант в нижней части долины, включая рощу каменных дубов — красивых калифорнийских вечнозеленых деревьев. До открытия лагеря К. провел первую публичную беседу в Америке, состоявшуюся 5 мая вечером в Голливуд Боул с аудиторией в 16 000 человек, которые, согласно «Лос-Анджелес Таймс» слушали «с восторженным вниманием» о «Счастье через Освобождение».
В первом лагере в Охай собралось лишь около тысячи человек. Тем не менее, успех был велик. Утренние беседы К. проходили в Дубовой Роще. 30 мая, два дня спустя после закрытия лагеря К., Раджагопал и Джаду отправились в Англию, в то время как Розалинда осталась в Охай. В то же самое время в Англию прибыла миссис Безант, и вместе с К. они отправились в Париж, где он выступил 27 июня на французском по радиостанции «Эйфелева Башня» с беседой на тему «Секрет счастья» для аудитории в два миллиона слушателей.
Тем летом накануне лагеря в Оммене в Замке Эрде людей собралось больше, чем обычно. Еще один сарай переоборудовали в общежитие, так что было место не только для большего числа членов Ордена. На несколько дней приехали Леопольд Стоковский с супругой, сэр Родерик Джоунс, председатель «Ройтерс» с женой, а также писатель Энид Сагнолд. Теперь у К. было множество друзей, самых разных национальностей, но пара, с которой его связывала многолетняя тесная связь, были египтяне, жившие в Париже — Карло и Надин Сварес.
Ожидалось, что в лагере в Оммене будет принимать участие миссис Безант, которую К. пригласил лично в теплом письме, но ей помешала болезнь. Хотя К. сильно беспокоился о ее здоровье, ее отсутствие позволило ему говорить во время лагерных бесед у костра без страха ее обидеть. Он сообщил организаторам лагеря еще до открытия, что он распустит «Орден Звезды», если он будет претендовать на то, что является сосудом, содержащим Истину и только Истину. Во время встреч ему задавали вопросы типа: «Правда ли что вы не хотите иметь учеников?», «Что вы думаете о ритуалах и церемониалах?», «Почему вы говорите, что нет этапов на Пути?», «Если вы говорите нам, что нет Бога, моральных правил, ни зла, ни добра, чем же ваше учение отличается от материализма?», «Вы — вернувшийся к нам Христос?» Из нижеприведенных отрывков из ответов К. видно как мало понимали его те, кто задавал вопросы.
«Повторяю, у меня нет учеников. Каждый из вас является учеником истины, если вы понимаете истину, а не следуете за личностями... Истина не дает надежды, она дает нам понимание... В поклонении личности понимание отсутствует... Я отстаиваю точку зрения, что все церемонии ничего не дают для духовного роста... Если вы отправляетесь на поиски Истины, вы должны уйти далеко за рамки ограниченного человеческого разума и сердца и открыть ее для себя — ту Истину, которая в вас самих. Гораздо сложнее сделать целью жизнь как таковую, чем иметь посредников, гуру, которые неизбежно отойдут от Истины, предав ее в конечном итоге... Я говорю, что Освобождение можно обрести на любой ступени эволюции, если человек имеет понимание, а поклоняться этим этапам как делаете вы, не существенно... И не ссылайтесь на меня в качестве авторитета. Я отказываюсь быть вашей опорой. Я не могу быть заключенным в клетку вашего поклонения. Когда приносят с собой в маленькую комнату свежесть горного воздуха, от нее не остается ни следа, кроме застоя... Я никогда не говорил, что Бога нет. Я утверждал, что есть только Бог, проявляющийся в вас... Я не собираюсь пользоваться словом Бог... Я предпочитаю называть его «Жизнь»... Конечно, нет ни добра, ни зла. Добро — это то, чего не боишься. Зло — это то, чего боишься. Поэтому, если вы уничтожите страх, вы духовно освободитесь... Когда вы любите жизнь, ставите эту любовь превыше всего, судите по этой любви, а не страху, тогда застой, именуемый моралью, исчезнет... Друзья, не беспокойте себя мыслью о том, кто я; вы никогда не узнаете... Неужели вы думаете, что Истина соотносится с тем, что вы думаете обо мне? Вы озабочены не Истиной, а сосудом, содержащим Истину... Пейте воду, если вода чистая: говорю вам, что я очистил эту воду; у меня есть целебное средство, которое очищает и успешно лечит; вы спрашиваете кто я? Я — все вокруг, потому что я есть жизнь».
К. закрыл Конгресс словами: «Тысячи людей побывали в лагере; как много они бы сделали, если бы понимали! Они смогли бы изменить мир».
Бедняжка миссис Безант в свои восемьдесят лет взяла на себя неблагодарный труд примирить непримиримое. Чтобы привести в соответствие то, о чем говорил К., она закрыла по всему миру Секцию для Посвященных вплоть до его приезда в Индию в октябре 1928 года (ей пришлось открыть их вновь менее, чем через год). К. признавал, что она поступила мудро. Она не смогла приветствовать его по прибытии в Адьяр, поэтому писала: «Любимый, я приостановила работу Секции для Посвященных на неопределенный срок, оставив обучение тебе». В письме, датированном следующим днем: «Добро пожаловать, Любимый. Я сделала все, что в моих силах, чтобы очистить для тебя поле деятельности, тебе — единственному авторитету».
Как говорил К. леди Эмили, миссис Безант хотела сложить с себя обязанности Президента Теософского Общества для того, чтобы следовать за ним повсюду, но ее Учитель не позволил. Во всех беседах, проходивших той зимой в Индии она настаивала на том, чтобы сидеть на земле со всеми присутствующими, вместо того, чтобы как прежде быть с ним на помосте. В то же время она поощряла Эрендейла, когда он говорил К. (о чем сообщал последний леди Эмили): «Ты идешь своим путем, как и мы. У меня также есть чему учить». Миссис Безант также поддерживала и Ледбитера, писавшего ей: «Безусловно, наш Кришнаджи не обладает всеведением Бога», когда в декабрьском выпуске «Теософа» отмечала: «Физическое сознание Кришнамурти не разделяет всеведение Бога Майтрейи, цитируя изречение Шри Кришны: «Человечество идет ко мне разными дорогами». К. писал леди Эмили о необходимости четкого разделения между ним и Теософским обществом, что было бы «значительно лучше, чем притворство». Он страдал от болей в спине и позвоночнике, но никто не мог помочь «как
