Фальстаф был рядом с ним. Пес повернул свою большую голову и поглядев на Джека, замахал хвостом.

Джек поставил канистры с бензином и подсел к сыну. Если - его сердце и не лопнуло в груди, когда он увидел лицо мальчика, то он чувствовал себя именно так.

Тоби выглядел как смерть.

- Шкипер?

- Привет, пап.

Голос был почти без оттенков, почти совсем тусклый. Мальчик, казалось, дремал, как и тогда, когда сидел перед компьютером этим утром. Он не взглянул на Джека, но продолжал смотреть вверх за холм в сторону флигеля, который был виден только тогда, когда густые облака снега разгонялись на секунду капризным ветром.

- Ты между? - спросил Джек, пытаясь подавить дрожь в голосе.

- Да. Между.

- Ты уверен в том, что задумал?

- Да.

- Ты не боишься его?

- Боюсь. Это нормально.

- На что ты смотришь?

- На голубой свет.

- Я не вижу никакого голубого света.

- Когда я спал.

- Ты видел голубой свет во сне?

- Да, он был во флигеле.

- Голубой свет во сне?

- Это, вероятно, было больше, чем сон.

- Так оно там?

- Да. И часть меня тоже.

- Часть тебя во флигеле?

- Да. Держит его под контролем.

- Мы действительно можем поджечь его?

- Может быть. Но нам нужно попытаться сделать это!

Харлан Моффит подошел к заднему крыльцу, неся две канистры бензина.

- Мне дала это леди, и сказала нести сюда. Она ваша жена?

Джек поднялся на ноги.

- Да. Хитер. Где она?

- Пошла вниз еще за двумя, - сказал Харлан, - как будто она не знает, что дом в огне.

На заднем дворе теперь замелькали отражения огня, возможно с основной крыши или из комнаты Тоби. Даже если пламя еще не распространилось вниз по главной лестнице, весь дом скоро окажется в нем. Тогда крыша упадет на второй этаж, а второй этаж - на комнаты внизу.

Джек рванулся к кухне, но Харлан Моффит поставил канистры и схватил его за руку.

- Что черт возьми, здесь происходит?

Джек попытался вырваться. Полнощекий бородатый парень оказался сильнее, чем можно было подумать, глядя на него.

- Вы сказали, что ваша семья в опасности, может умереть в любую минуту, кем-то пойманы. Но затем мы приезжаем сюда, и что я вижу - ваша семья действительно в опасности, потому что жжет свой собственный дом.

Со второго этажа раздался громкий треск и грохот, как будто что-то просело, стена или потолок.

Джек вырвался из хватки Харлана и вбежал на кухню как раз тогда, когда Хитер выбралась из погреба с двумя канистрами. Схватил одну из них и потащил ее за собой к задней дворы.

- Теперь прочь из дома! - приказал он.

- Да, - согласилась она. - Больше там не осталось.

Джек остановился у вешалки, чтобы взять ключи от домика управляющего, затем вышел за Хитер наружу.

Тоби уже начал подниматься вверх по холму, идя сквозь снег, который был ему кое-где по колено, то есть выше щиколоток для всех остальных. Здесь он был гораздо менее глубоким, чем на полях, потому что ветер постоянно сдувал его со склона между домом и верхним лесом и даже обнажил в некоторых местах голую землю.

Фальстаф бежал рядом с ним. Собака, совсем недавно появившаяся в доме, но преданная, как будто они дружили с самого его рождения. Странно. Лучшие качества так редки в людях и, может быть, еще более редки во всей разумной вселенной, но обычны для собак. Иногда Джек спрашивал себя, может быть, по подобию Господа были созданы совсем не прямоходящие звери, а те, которые шагают на четырех лапах и машут хвостом?

Схватив одну из канистр с крыльца, в дополнение к той, что уже у нее была, Хитер поспешила в снег:

- Давай!

- Вы собираетесь теперь поджечь тот домик? - спросил сухо Харлан Моффит, очевидно, разглядев флигель сквозь завесу снега.

- И нам нужна твоя помощь. - Джек взял две из оставшихся четырех канистр, поняв, что Моффит, должно быть, решил, что они все сошли с ума.

Бородач, очевидно, был заинтригован этим заявлением, но оставался по-прежнему напряжен и подозрителен.

- Вы, ребята, совсем свихнулись или считаете, что это лучший способ избавиться от муравьев?

Не было никакого смысла объяснять ситуацию рассудительно и методично. Особенно когда дорога каждая секунда, поэтому Джек нырнул поглубже и ухватился за самый конец истории.

- Раз уж ты знаешь, что я новый в ваших краях, может быть, ты знаешь и то, что я был полицейским в Лос-Анджелесе. Заметь, ни каким-то вялым писакой с дикими идеями - а простым патрульным, работягой вроде тебя. Это звучит как бред, но мы сражаемся против чего-то что не из этого мира, что-то что пришло сюда, когда Эд...

- Ты говоришь об инопланетянах? - перебил его Харлан Моффит.

Джек подумал, что, если не вдаваться в долгие объяснения, лучше и не скажешь:

- Инопланетяне. Они...

- Да черт меня раздели! - завопил Харлан Моффит и шлепнул мясистым кулаком о свою ладонь. Из его глотки хлынул стремительный поток слов: - Я знал, что когда-нибудь увижу одного из них. В 'Инквайере' о них все время пишут, и в книгах, я читал. Некоторые инопланетяне хорошие, некоторые плохие, а есть и такие, про которых никогда и не подумаешь, что они не наши, - ходят себе среди бела дня совсем как люди. Вот эти-то и есть самые настоящие ублюдки, да? Прилетают, понимаешь, на своих тарелках, да? Святое дерьмо со святой крыши. Я уж им покажу! - Он схватил последние две канистры бензина, спрыгнул с крыльца, и побежал наверх по ярким бликам пламени, которые рябили, как призрачные флаги на снегу. - Давай, давай - вздуем этих ублюдков!

Джек рассмеялся бы, если психическое здоровье и жизнь его сына не повисли бы сейчас на тоненькой нитке, на самом волоске. Но все равно он едва не сел на заснеженное крыльцо и чуть не разразился хихиканьем и гоготом. Смешное и смерть очень близки. Последнюю без первого не увидишь. Любой полицейский это знает. Жизнь была абсурдна до самого конца. Так что очень много смешного находилось и в середине, и в тот момент, когда вокруг творится черт знает что, чуть ли не настоящий ад. Атлас не несет мира на своих плечах, и нет никаких гигантских бугров мускулов с большим чувством ответственности. Мир балансирует на пирамиде клоунов, а они всегда гудят в свои рожки, шатаются из стороны в сторону и дурачат друг друга. Но даже, хотя это и было абсурдно, хотя жизнь могла быть ужасной