жест и повторил приглашение. Поддерживая его, он вывел уранида наружу. Тот что-то говорил ему. В наушниках Сергей слышал непонятную речь, отличающуюся ритмичностью, с правильно чередующимися ударениями. Казалось, что человек говорит речитативом.

Выйдя из пещеры, он посадил титана на небольшой пригорок и снял шлем скафандра.

– Как вы себя чувствуете? Можете говорить со мною? – спросил Сергей титана на языке Дука. Тот вздрогнул, но тотчас же сообразил и ответил:

– Спасибо. Могу. Кто вы?

– Вам придется набраться терпения. Если вы еще слабы, то мы можем отложить разговор, –  Сергей взглянул на хронометр, – на… час. Не больше. У нас останется в запасе еще три часа. За это время вы должны либо принять мои условия, либо лечь назад в анабиозную ванну.

– Тогда не будем терять времени. Я слушаю вас. Насколько я вас понял, вы не с Урана?

– Урана больше не существует. Но разрешите, я начну по порядку.

Титан утвердительно кивнул головой, и Сергей, не торопясь, кратко, но не упуская главного, стал рассказывать. Титан внимательно слушал, не перебивая и не задавая вопросов. Постепенно его лицо, вначале белое как мел, стало приобретать нормальный оттенок. Это был высокий, по-видимому, не ниже Сергея, мужчина с правильными чертами лица и темными волосами. Ослабленные во время длительного анабиоза мышцы с трудом удерживали корпус в сидячем положении, и к середине рассказа Сергея он не выдержал и прилег на траву.

Когда Сергей кончил говорить, он приподнялся и снова сел, но видно было, что это движение далось ему с большим трудом.

– Итак, я все сказал. Вам – принимать решение. – Сергей взглянул на хронометр. Его рассказ занял полтора часа.

– Подождите немного. Дайте прийти в себя. Согласитесь, что вот так, проснувшись после долгих тысячелетий, узнать, что твоя планета и твоя раса погибли, несколько ошеломляюще. Так вы говорите, что на Уране теперь гигантская кристаллическая разумная система?

– Да. С высочайшим интеллектам.

– У нас многие еще тогда, при моей жизни, предупреждали, что дальнейшее развитие интеллектуальных систем к добру не приведет.

– Дело не в этом. Виновато ваше социальное устройство. Но не будем отвлекаться.

– Выходит, что моя раса погибла, и мы, я и мои товарищи, единственные оставшиеся в живых ее представители.

– Кто знает? Может быть, во мне и в моих товарищах сохранились капли крови вашего народа. Ведь вы посещали мою планету. Теперь нам это точно известно. А раньше… В общем, у нас сохранились предания, вернее, мифы, которые начинались словами: 'Когда Уран познал Гею, то родилось племя титанов'.

– Если мы придем к соглашению, я когда-нибудь вам расскажу об этом счастливом времени, –  впервые на лице титана появилась слабая улыбка. – Как я понял, – продолжал он, – вы ввели мне ингибитор вируса, действие которого скоро прекратится. Я должен дать команду мозгу потушить реактор и уничтожить оружие, хранящееся в пещере. После этого вы даете мне и моим товарищам средство против вируса. Так?

Сергей согласно кивнул.

– Затем, – продолжал титан, – мы должны будем дать команду мозгу покончить с собой и помочь вам разгрузить реактор?

– Да, это главное условие,

– Вы нам не доверяете?

– Судите сами. Я познакомился в вашими видеозаписями, и они не особенно располагают к чувству доверия.

– Понимаю, – титан чуть насмешливо покосился на Сергея. – Наша нравственность сильно отличается от вашей.

– Дело не в нравственности, не в понятиях о ней. Они, естественно, могут отличаться. Дело в том, что ваш народ слишком склонен к насилию. Вот это меня и смущает, и заставляет быть осторожным.

– Скажите, – внезапно переменил тему разговора титан, – вы поддерживаете связь с этой… как вы ее назвали… Уранией?

– Она выходила на связь со мной в первые дни после нашего прибытия сюда. Сам я связаться с ней не могу, но для нее это, очевидно, не проблема.

– Если вам не трудно, – извиняющимся голосом попросил титан, – достаньте мне вон тот плод, который висит на дереве сзади вас. Я вдруг почувствовал страшный голод.

'Он согласится, – обрадовался Сергей, подавая ему плод. – Иначе не стал бы есть перед обратным погружением в анабиоз'.

Титан откусил маленький кусочек и положил плод на колени.

– Сразу нельзя много, – как бы извиняясь, произнес он. – Итак, вы по понятным причинам не доверяете нам. Но скажите, как мы можем доверять вам? И не столько вам, сколько Кибеле? Это она уложила нас в анабиозные ванны. Хорошо, что мы успели сообразить, что к чему. Короче, нам тоже необходимы гарантии.

– Слушаю вас.

– Мы уничтожим оружие и погасим реактор, но не будем его разгружать. Затем мы 'усыпим' мозг, но оставим бодрствовать его сторожевой центр, который с известной периодичностью будет получать от нас сигналы. Если в условленное время он не получит такого сигнала, то он разбудит мозг, а тот включит реактор. Таким образом, если Кибела нас уничтожит, тем самым она подпишет и себе смертный приговор.

– Это вряд ли приемлемо для Кибелы. Я уже не говорю о том, что она будет вечно находиться в состоянии эмоционального напряжения. Хотя это немаловажно. Дело вот еще в чем: зная ваш, простите меня на слове, задиристый характер, нельзя гарантировать, что вы не ввяжетесь в драку хотя бы с теми же кентаврами или лапифами. О вас здесь сохранились не самые лестные воспоминания. В драке вы можете погибнуть. Понимаете, что Кибела не может согласиться с такой зависимостью?

Сергей внимательно посмотрел в глаза титану. Тот спокойно выдержал взгляд и сокрушенно развел руками. Как показалось Сергею, в этом жесте была доля насмешки.

– Понимаю, но ничего другого предложить не могу. Наша безопасность и безопасность Кибелы должны быть связаны и взаимно гарантированы. Откровенно, я не вижу другого выхода. Допустим, мы не придем сейчас к соглашению, и я снова погружусь в анабиоз. Что ж! Находясь в анабиозе, мы сохраняем жизнь, ибо, как вы, наверное, уже знаете, наша смерть является сигналом к взрыву реактора. Рано или поздно вам придется нас разбудить и принять наши условия. Это будет только отсрочка. Хочу предупредить вас, что повреждение мозга не выход. Сразу же включится автономная система управления реактором. Не получая обусловленного сигнала, эта система взорвет реактор. Перед тем как усыпить мозг, мы дадим сигнал отключения этой автономной системы. Без ее отключения реактор нельзя гасить. Видите, я с вами откровенен. Вам понятна причина моей откровенности? Я просто боюсь, что вы попытаетесь повредить мозг. Если вы это сделаете, последует взрыв. Он не в ваших и не в наших интересах.

– Как ваше имя? – спросил Сергей, называя свое.

– Идас.

– Вы не посещали Землю, я имею в виду Гею? Ваше имя напоминает мне один из дошедших до нас мифов.

– Вот как? Весьма польщен! – в глазах Идаса мелькнула уже знакомая насмешка. По-видимому, этот титан не был лишен чувства юмора. – Был, конечно. Интересно, что же обо мне сохранилось в памяти на вашей планете?

– Я не помню подробностей, но что-то связанное с драками.

– Да! Мы здорово поцапались тогда с олимпийцами. Кстати, если бы вам пришлось иметь с ними дело, то они обязательно попытались бы вас надуть. Мы, титаны, хотя и упрямы, но держим слово.

– Вот ваше упрямство меня и тревожит. Я боюсь, что, выйдя на волю, вы начнете здесь