А.: Принцип удовольствия слишком могуч.

Кришнамурти: А что говорят об этой погоне за удовольствием профессионалы?

А.: Они говорят, что всякое удовольствие ведет к страданию. Человек созерцает боль, но это по-прежнему ведет к фрагментарности. Сосредоточиваться на боли вместо удовольствия — одно и то же.

Кришнамурти: Почему человек любой ценой добивается удовольствия?

А.: В нас слишком укоренились биологические потребности.

Кришнамурти: В этом нет ничего плохого. Нам нужна хорошая, чистая пища — что же здесь плохого? Спать на чистом полу — что здесь дурного? Но посмотрите, что здесь происходит! Мне нужно это и завтра. Сегодняшняя биологическая потребность сделалась завтрашним удовольствием, то есть мысль взяла верх. Мышление, а не удовольствие; вот фактор, который необходимо понять.

А.: Мы дошли до того, что видим, как удовольствие перенесено в мысль.

Кришнамурти: Итак, вы это увидели. Поэтому, прежде чем делать что-то с удовольствием, поймите мышление. Прежде чем укреплять удовольствие, питать его, выясните сначала, что такое мышление.

А.: Надо понять движение мысли как удовольствие.

Кришнамурти: Нет, все поддерживает сама мысль. Что я буду делать с мышлением? Как я остановлю мысли о половой жизни или питании, как?

А.: Мы начали с энергии. В этой точке она становится фрагментарной.

Кришнамурти: Мысль о своей сути — вот создатель фрагментарности. Традиция всегда говорила о подавлении мысли. Действуйте — и совершенно ее забудьте, не переносите ее с собой.

Слушатель А.: Вы говорили, что клетки мозга обусловлены биологическим и историческим прошлым; говорили и то, что их структура может измениться. Нельзя ли нам рассмотреть этот вопрос? Кажется, клетки мозга обладают самостоятельной активностью?

Кришнамурти: Сегодня утром я как раз собирался спросить, говорили ли когда- нибудь профессионалы о мозговых клетках?

Р.: Индийская философия об этом не упоминает.

Кришнамурти: Почему? Не потому ли, что когда они говорят об уме, они включают в это понятие и мозговые клетки?

А.: Они говорят, что ум — это материя. Дальше этого они не идут.

Кришнамурти: В клетках мозга записано все. В мозгу запечатлен каждый случай, каждое впечатление; человек в состоянии наблюдать внутри себя огромное количество впечатлений. Вы спрашиваете, как можно сделать клетки мозга спокойными и выйти за их пределы?

А.: В нормальных условиях, как кажется, мозг является инструментом интеллекта.

Кришнамурти: А не наоборот ли — не интеллект ли является инструментом мозга?

А.: Разве?

Кришнамурти: Давайте исследуем этот вопрос. Способность рассуждать, сравнивать, взвешивать, судить, понимать, исследовать, делать выводы и действовать — все это часть памяти. Интеллект формирует идеи, отсюда происходит действие.

А.: С позиций материализма мысль по отношению к мозгу — то же самое, что желчь по отношению к печени, а феноменальное проявление есть продукт нефеноменального движения. Последователи же традиции утверждают, что в момент смерти деятельность мозга прекращается; но при этом остается некий тонкий осадок.

Кришнамурти: Мысль?

А.: Этот осадок существует независимо от мозга, который уже умер. Поэтому он создает другой фокус, и из его деятельности возникает нечто новое.

Кришнамурти: Клетки мозга являются хранилищем памяти. Реакция памяти — это мысль. Мысль может не зависеть от памяти, подобно тому, как брошенный камень не зависит от бросившей его руки. А вот воплощается эта мысль или нет — другое дело.

А.: У меня кувшин с водой. Я выливаю воду в ведро, затем снова набираю ее из ведра. Это уже не та вода, которую я туда вылил: там ее гораздо больше.

Кришнамурти: Это достаточно ясно. Что вы пытаетесь сказать?

Р.: Клетки мозга и их деятельность — не последний источник этого ложного движения.

А.: Вы подводите нас к действию. Мы постоянно вовлечены в действие. В беседах с вами мы видим, что деятельность ведет к несчастью. Увидеть это — начало действия. Станем ли мы рассматривать его на уровне мозговых клеток или на уровне осадка — того осадка, который дает толчок