настроением. Кабинет Тульского стал для него любовницей, которую невозможно бросить, даже зная, что свадьбы никогда не будет... Наводя порядок в бумагах Артура, Токарев постепенно стал знать лучше хозяина, что и где лежит у него в сейфе – поскольку сам все аккуратно подшивал, заносил в опись, пронумеровывал и так далее.

Иногда Тульский звонил ему и спрашивал примерно следующее:

– Токарев! Ну у вас и семейка! Где входящая оперустановка из 7-го управления по поводу Григорьева?

– Там, где она и должна быть в соответствии с приказами, – отвечал Артем.

– Ты мне кровь не пей! – нервничал Тульский. – Где она?

– Аккуратно лежит в папочке кандидата на вербовку. Ведь Григорьев – его ближайшая связь?

– Связь-связь... Ага, нашел... А то тут приперлись... «Где установка!» Я им, не подумавши – «Спросите у Токарева». Не сказал, правда, у какого... Ну – оговорочка! Эти мудозвоны и позвонили Василию Павловичу... Твой папаша звонит: «Артур, что за хамство?!»

Артем только хохотал в ответ... Иногда он, правда, злился на разгильдяйство Тульского – ведь надо же, бог позволил ему стать опером, а он... Вот если бы он, Артем, работал оперуполномоченным, то у него бы в бумагах не просто порядок был, а образцово-показательный порядок... И никто бы не заставлял, не шпынял бы и не стыдил. Наоборот водили бы к нему молодых, ставили бы в пример... Но такие мысли Токарев-младший старался от себя гнать, потому что могли испортить настроение – сильно и надолго... Токарев-младший погрузился с головой в тишину, а Артур, повалявшись на диване, выскочил в коридор, пособирал там все новости, помог немного Боцману с очередным задержанным... Вернувшись в кабинет и застав Артема в той же позе, Тульский пометался, как лишенец перед высылкой, снова завалился на диван и начал канючить:

– Тем, а Тем... Пойдем по линиям пошляемся?

– Отстань, – не поднимая головы, отмахнулся Токарев. – Мне еще постановление допечатать надо...

В этот момент на столе зазвонил местный телефон. Артем спокойно взял трубку и представился:

– Тульский! Слушаю Вас!

– О как! – удивился, узнав голос сына, Токарев-старший.

– А... привет, отец.

– А где дружок твой?

Артур, тыча пальцем в телефон, прошептал:

– Меня нет, я иду по мокрому карнизу за серийным скандалистом!

И устроился на диване поудобнее. Артем кашлянул и отрапортовал:

– Пошел проверять притон на предмет...

Отец перебил сына:

– На предмет наличия в нем предметов! Передай ему, что за выходные, к понедельнику, он должен закрыть КП-747 – хоть своей грудью. Звонила Яблонская, намекает, что жалоба наклевывается.

– Есть!

– Ну все – бывайте...

Токарев-младший положил трубку и передал распоряжение по назначению, но Артур лишь беззаботно рукой махнул. Артем подумал, что разбаловал приятеля – потому так рукой и машет, что считает, будто за него опять все сделают – и напишут, и оформят, как положено...

Тульский, между тем, сбросил ноги с дивана:

– Темка, хорош бумагу марать! И так уже все в ажуре. Может, приключений на жопу себе надыбаем? А? Или денег опять заработаем?..

Артур намекал на то, как они «подзаработали» с неделю назад – тогда они в субботний вечер промаялись, побродив вдоль Среднего и 7-й линии, и ничего путного не сыскали – так, видели, конечно, две-три парочки щипачей... Токарев предложил согреться чайком в «Сфинксе» – там «на воротах» стоял боксер Тасалаев, который знал их обоих, правда, с разных сторон. Увидев опера и боксера вместе, Тасалаев не удивился – он давно перестал чему-нибудь удивляться, особенно после того, как лицезрел гульбу начальника райотдела КГБ с продавщицей по прозвищу Капризуля из пирожковой на 6-й линии.

Тульскому Тасалаев отдавал несколько раз утерянные в ходе застолий удостоверения различных подразделений. За это Артур, когда «бэхи» поднимали вопрос о торговле швейцара «Сфинкса» водкой, всегда вставал на защиту: «Вам бы до столба докопаться! Не трогайте парня. У единственного – порядок! Маленьких в обиду не дает! Сколько ментов от неполного служебного спас!»

Так вот – в «Сфинксе», прямо в туалете, двое каких-то красавцев, один из которых был похож на татарина, – в два счета уделали мошенника и «каталу» по прозвищу Юннат за то, что тот обрызгал им туфли. Вырубив в два удара Юнната, они сдернули у него с шеи цепь. Артем в это время сидел в кабинке – у него пучило живот после пирожков, купленных у станции метро «Василеостровская». Тем не менее он сумел быстро выскочить, и они с Тульским лихо задержали парочку с цепью... Правда, Юннат пошел в отказку, опознавать красавцев отказался, заявив, что тер-пил ой с роду не был и быть не собирается... И про цепь сказал – что не его. А один из задержанных ее, вообще, пытался скинуть. И тоже отрекся от украшения.

Получалось, что преступления не было, а цепь – была, но никому не принадлежала... Артем и Артур прикинули примерный доход по весу вещицы и обомлели. Артем, например, решил купить себе видеодвойку. Минут через двадцать их серьезно огорчила Галя, работавшая в служебном буфете ресторана «Метрополь», которой они хотели скинуть цепь.

– Милые мои, это «рондоль», – Галя даже не стала брать их богатство в руки.

– Да брось! – растерялся Артур.

– Хоть брось, хоть подыми... Фуфло! Недавно в центре появилось. Уже десятка полтора поляков на этой теме погорело.

– Мы знаем! – кисло улыбнулся Артем, – Это мы тебя в шутку проверяли...

До ребят дошло, почему все так легко отказались от этой цепи. Раздавленные рухнувшими мечтами, они вернулись в «Сфинкс» и встретили там знакомого опера из центра, который показал им телетайпограмму с приметами двух разбойников, начудивших в Ярославле. Свой интерес опер замотивировал тем, что эта парочка всерьез обидела знакомого кооператора, который обещал «штуку» неофициальных премиальных за их поимку. Когда ребята прочитали телетайпограмму, им стало дурно, потому что речь в ней шла именно о той парочке, что так легко отказалась от фальшивой цепочки. Так что со «штукой» они также пролетели.

...Вспомнив, как они с Артуром, считай дважды пролетели мимо кассы, Артем ощутил здоровый кураж – он любил уличные приключения не меньше Тульского.

Артур посмотрел на приятеля и пропел:

– 'Сгорели мы по недоразумению, он за растрату сел, а я за Ксению...' Токарев-младший подхватил:

– 'Ну а начальству наплевать, за что и как, мы для начальства – те же самые зэка...'

Тульский подскочил к столу и начал нервно запихивать бумаги в сейф, но Артем отстранил его и сложил все аккуратно и даже любовно:

– Смотри, нужное КП – внизу, первое, на блокноте «НБ».

...Из отделения они выскочили, распевая хором:

– 'Ну вот в бега решили мы – бежать нам хочется, не то все это очень плохо кончится...'

Солнце светило, девушки улыбались – хорошо было на улице. Приятели купили по сахарной трубочке, и, только поглощая мороженое, Артур счел возможным вернуться ко вчерашнему разговору с Варшавой:

– Тем, ты отцу новости про Невидимку рассказал?

Артем, сосредоточенно вылизывая рожок, кивнул.

– А он – что?

– Да ничего... Тему закусил, но... В общем, ничего конкретного не предложил... И примет маловато, и вообще – непонятно даже, в какой среде его искать...