— Всё равно. Такие вещи не должны сходить ИМ с рук.

— Вот даже как… И как бы ты это сделал?

— Я навел бы ем у в лоб пистолет — отцовский Смит-Весон 38-го калибра, если вас интересуют детали, дядя Джи — и сказал бы ему так: 'И совершу над ними великое мщение наказаниями яростными; и узнают, что я — Господь, когда свершу над ними Мое мщение '. А потом вышиб бы его вонючие мозги. И рука не дрогнула бы — ни вот настолечко!

— Ну что ж, Чарли… — после некоторого раздумья произносит, наконец, «шкипер». — Похоже, ты и вправду вырос. Уверен — отец одобрил бы твой выбор… Завтра позвони в Даллас, телефон 712-6-226. Звони из автомата…

— Погодите, сейчас запишу…

— А вот этого как раз не надо! Ты ж вроде и тесты проходил, а?.. Так вот, позвонишь по номеру 712-6-226, скажешь, что ищешь редакцию компьютерного журнала «3-D Action», хочешь написать для них статью про авиасимуляторы. Там ответят, что журнал уже неделю как съехал. Ты спросишь — не оставили ли они свой новый номер. Там попросят подождать, выругаются, потом скажут: «Вот, вроде нашли!» и продиктуют номер, дважды; выругаться должны обязательно, иначе — тревога, сразу ложишься на дно. В семизначном номере три первые цифры — это номер шоссе и километр от Далласа, на котором тебя будет встречать машина, средняя цифра — день встречи (ну, воскресенье — единица, понедельник — двойка), три последние цифры — час пополудни с минутами. Исходный номер, к примеру, означал бы, что встреча — на 12-ом километре шоссе N 7 в субботу, в 2.26. Повтори.

— Молодец! — удовлетворенно кивает по прошествии пары минут бывший разведчик. — Голова работает… Ну, а насчет того, что в этом деле «за вход — доллар, а за выход — сто», объяснять, надеюсь, не надо.

— Чего ж тут объяснять, дядя Джи. Чай, не маленький.

— Удачи тебе, парень. Да, и еще: совет профессионала. Ежели и вправду доведется повстречать того парня — ну, ты понял, — лучше сперва стреляй, а уж потом декламируй Книгу пророка Иезекииля — сколько влезет!

— …Вот он! Синяя куртка, сейчас обгоняет негра-разносчика.

— Вижу. Похож на Харрисона Форда.

— Точно! Вылитый он, не перепутаешь!

Машина медленно трогается. Взгляд Чарли Арчера, сидящего справа от водителя, прикован к неспешно шагающему по тротуару Джереми Мак-Райлю, и под этим взглядом панорама на миг замирает в стоп-кадре («…Последнее время меня слишком часто фотографируют. Не думаю, что у них есть на меня что-то конкретное — просто они начали работать…» ). Обогнав фэбээровца, машина стремительно набирает ход, а потом разворачивается и тормозит у средних размеров «Макдональдса».

— Странная фантазия для человека его статуса — жрать в этой рыгаловке.

— Да уж, чужая душа — потемки… Послушай, Чарли, может отменим всё, а? У тебя отличная башка, и Организация найдет ей лучшее применение. Ведь убийство федерала — это стул , однозначно…

— Господь явил мне видение, — тихим, безжизненным голосом отвечает парень (он без очков, перекрашен в брюнета и снабжен черными наклеенными усиками), — что не оставит Он меня, ибо воздаяние сие угодно Ему. Я есть перст указующий и гром поражающий.

— Видение — оно конечно… Ты лучше скажи — как тебе в контактных линзах? С непривычки-то…

— Терпимо… Помолчим, а? — Чарли, закрыв глаза, откидывается на подголовник, и губы его шевелятся в беззвучной молитве.

Арчер, окинув цепким взглядом ресторанный зал, находит принявшегося уже за свой обед Мак- Райля и быстро ныряет в туалет. Запершись в правой кабинке, он снимает крышку со сливного бачка и выпотрашивает ящик для использованной бумаги — все, что надо уже на месте.

Минуту спустя по залу движется совершенно неотличимый от других служитель — та же бейсболка, та же форменная клетчатая рубашка с коротким рукавом; судя по сноровке, с которой он сгребает на пластиковый поднос использованную посуду со столов, работа эта ему (равно как и множеству американцев из хороших семей) явно не в новинку.

— Простите, сэр, — Арчер на секунду притормаживает у столика федерала. — Если вы — Джереми Мак-Райль, то эту записку велено передать вам, — с этими словами он вытягивает из нагрудного кармана карточку со сложенной вдвое пятидолларовой бумажкой, банкноту водворяет обратно, а карточку протягивает клиенту. — Во-он тот джентльмен, что сейчас выходит из дверей…

Мак-Райль сначала следует взором в направлении кивка служителя и лишь затем принимается разглядывать зажатую в пальцах мелованную картонку с золотым обрезом. Лицевая сторона ее девственно чиста; перевернуть карточку, прочесть на ее обороте как-бы-каллиграфический текст, а потом еще и уразуметь его смысл, продравшись сквозь непривычную колючую готику: «Привет от тех, кого ты сжег в Уэйко!» — на всё на это фэбээровец тратит пару невосполнимых секунд.

Не будем забывать, что фэбээровец Мак-Райль — не офисный клерк, а головорез-спецназовец с пистолетом под мышкой, давно уже ставшим для него чем-то вроде части тела, с огромным опытом скоротечных огневых контактов и безупречно работающими рефлексами профессионала. Так что он, надо думать, всё равно сумел бы упредить любую попытку колледж-боя Арчера слазить за стволом (да и где тому этот ствол держать — в нагрудном кармашке рубахи с коротким рукавом, что ли?) — любую, кроме того, что случилось на самом деле. Пистолет террориста все это время лежал прямо на подносе, присыпанный сверху картонными тарелками в пятнах кетчупа и смятыми одноразовыми стаканами; Арчер даже его и не вскидывал — просто надавил на спуск, уравняв плоскость подноса с головой сидящего в трех шагах от него человека.

Выстрел из пистолета 22-го калибра с глушителем действительно почти не слышен — шампанское хлопает громче. Мак-Райль откидывается на спинку, да так и остается сидеть, чуть сползши по ней спиной; дырочка в переносице крохотная, крови, если специально не приглядываться, не видать вовсе; клиент мертвей мертвого, контрольные выстрелы явно ни к чему.

…Может, кто-то и скажет: «Ну, бывает, свезло — на новенького всегда фартит!» — а я так нет. Ибо на самом-то деле парень сумел войти в то, знакомое каждому по снам, состояние, когда каждое движение человека безошибочно, и ему удается абсолютно всё; полагаю, что пожелай сейчас Арчер улететь с места убийства по воздуху — и улетел бы, как нефиг делать, но просто его план был проще и изящнее. Он спокойно, ни на йоту не убыстрив движений, сгребает на поднос следующую порцию одноразовой посуды со следующего столика, потом аккуратно опорожняет тот поднос в алюминиевый двухсотлитровый жбан для непищевых отходов (ствол — долой!) и деловито исчезает в подсобках. Низшего персонала в Макдональдсах много, меняется он постоянно, нарваться прямо на менеджера по найму (единственного, кто держит в голове всех этих колледж-герлз и старшеклассников) — маловероятно; оно и не случается. Эйн-цвей-дрей — и неуловимый мститель деловито — будто так и надо — выскальзывает наружу через служебный выход, перед которым как раз разгружается микроавтобус с замороженными гамбургерами. Быстро оглядеться; ага, вон он — мотоциклист в глухом шлеме, где ему и положено быть; двадцать шагов; и спокойнее, Бога ради спокойнее, Чарльз Эйч Арчер, не погуби всё, сорвавшись в эти